Чеслав. Воин древнего рода - Валентин Тарасов

Тогда Чеслав решил действовать на опережение. Едва пущенная в него стрела пронеслась мимо, как он отбросил свой лук и, схватив нож, кинулся в сторону врага. Он рассчитывал на свою прыть и на то, что его соперник не успеет воспользоваться очередным выстрелом. Ему казалось, что он сам летел подобно выпущенной из лука стреле. Преодолев поляну за несколько мгновений, Чеслав неожиданно для своего соперника оказался прямо перед ним.

От такой внезапности чужак — Чеславу этот злыдень был незнаком — выронил свой лук, но тут же выхватил из-за пояса нож. Стоя лицом к лицу с человеком, который уже несколько раз покушался на его жизнь, Чеслав наконец-то мог рассмотреть его как следует.

Перед ним был юноша чуть старше его и, судя по одежде и лицу, не кочевник, а скорее из тех же племен, что и сам Чеслав. Пришлый, сжав зубы, с бешеной злостью смотрел на внезапно возникшего перед ним соперника. Чеслав мог бы поклясться, что никогда не видел этого парня, но, тем не менее, что-то неуловимо знакомое было в его чертах. Эта мысль лишь на долю секунды мелькнула в мозгу Чеслава и тут же была отброшена вглубь сознания другой мыслью: «Убей врага своего!»

С грозным криком Чеслав сделал выпад в сторону чужака, пытаясь поразить его ножом. Но пришлый был настороже и успел уклониться от лезвия, в свою очередь тоже желая вонзить свой нож в соперника. Силы юношей были равны, а злость одного была равносильна гневу другого. Кружа среди деревьев, словно в каком-то странном хороводе, каждый из них, надеясь, что противник совершит ошибку, искал возможность убить.

Внезапно соперник Чеслава, неосторожно отступив назад, зацепился ногой за выступавший из земли узловатый корень дерева и, потеряв равновесие, стал падать. Взмахнув руками в воздухе, но при этом все же пытаясь устоять, он почему-то исчез из поля зрения Чеслава. Только сделав шаг вперед, Чеслав понял, что произошло. Оказалось, что за спиной чужака был небольшой овраг, на дне которого тот и распластался.

Возможность воспользоваться таким обстоятельством и наконец-то поразить врага вызвала в Чеславе прилив какой-то дикой силы. Он почувствовал, как кровь бросилась в лицо и с силой толкнула в грудь. Вдохнув побольше воздуха, он с громким криком кинулся на дно оврага, не заметив, что его крик стал похож скорее на вой зверя. Парень, пораженный такой голосовой атакой, тем не менее уже успел подхватиться на ноги и изготовиться к защите. Благо при падении нож остался в его руке.

Блеск металлического жала в руке соперника заставил Чеслава притормозить и не броситься слепо навстречу гибели. Оскалив зубы, он на полусогнутых ногах стал обходить соперника по кругу, готовый в любую минуту к прыжку…

Кто из них первый расслышал приближающиеся людские голоса, было неважно. Возможно, они различили их одновременно, потому как через секунду оба неслись в разные стороны что было духу. И на то у них были веские причины: ни один, ни другой совсем не желали быть застигнутыми посторонними.

Вскоре к краю оврага, где только что сражались юноши, вышли несколько соплеменников Чеслава. Они были с охотничьим снаряжением, и возглавлял эту ватагу Сбыслав.

— Кажись, где-то совсем рядом выл зверь, — оглядываясь по сторонам, произнес Добр, сын кузнеца.

— Гляди, вон внизу и трава примята! — указал Сбыслав.

Мужчины спустились на дно оврага и внимательнее присмотрелись к следам.

— Да то следы и не зверя вовсе, — став на четвереньки и изучив место недавней битвы, сделал открытие рыжий Борислав. — То людской след!

— Сдается мне, не обошлось здесь без Чеслава, — задумчиво произнес дядька Сбыслав.

Встреча лицом к лицу с человеком, желавшим убить его, даже успокоила Чеслава. Теперь он, по крайней мере, видел его, ощутил его силу и знал о его намерениях, а это всегда лучше неизвестности. Единственное, что оставалось для него загадкой в этом человеке, так это кто он и почему так яростно желает ему смерти. Почему? Сам Чеслав никому не желал смерти. Хотя нет, теперь желал, еще как желал! Он желал смерти убийце своего отца. И ему надо было идти по следам, которые он смог обнаружить. Один из них вел его за чужаком, а другой — в сторону городища.

Выискивать сейчас в лесу парня, напавшего на него, Чеслав посчитал неразумным: тот и сам постарается его найти. Недаром же он столько дней так усердно охотится на Чеслава. Остается только постоянно и бдительно смотреть по сторонам да оглядываться, чтобы не получить смертельную стрелу или нож в спину. А вот выяснить, что же за такой чудный медок они выпили во время охоты, нужно как можно скорее. И для этого ему необходимо повидать Болеславу.

Чеслав, конечно же, и мысли не допускал, что Болеслава могла подмешать какое-нибудь снадобье в мед, но, возможно, именно она поможет разгадать эту загадку.

Целый день он шатался вокруг городища, пытаясь увидеть Болеславу или Кудряша, и все напрасно. Юноша ругал себя за то, что оказался таким недальновидным и не додумался заранее условиться с ними о встрече.

Странным ему показалось его родное городище. Обычно жизнь вокруг него так и кипела, народ суетился, занятый своими повседневными делами и заботами. А нынче если кто и выбирался за ворота, то только в сопровождении вооруженных мужчин. Да и от городища далеко не отходили.

«Что же у них там стряслось?» — недоумевал Чеслав.

Поразмыслив, он решил отправиться к Маре. Старуха хоть и жила изгнанницей, но всегда была в курсе происходящего в селении.

Добравшись к владениям Мары и убедившись по царившей вокруг тишине, что у нее нет посторонних, Чеслав подошел к пещере. Но оказалось, что и самой Мары в пещере тоже нет. На пороге его встретил белый лошадиный череп. Он смотрел на пришедшего пустыми глазницами и скалился обнаженными резцами. Таким способом Мара пыталась отогнать от своего жилища тех, кто пришел к ней в ее отсутствие. Переступив через череп, Чеслав вошел внутрь пещеры. Судя по погасшему очагу, Мара этой ночью здесь не ночевала и была далеко от своего пристанища.

«Наверное, отправилась за целебной травой и кореньями», — решил Чеслав.

Выйдя из пещеры, он неожиданно для себя заметил какое-то движение среди веток на противоположной стороне поляны. И тут же увидел шагающую ему навстречу Кривую Леду. Голова ее, несмотря на жару, была почему-то перевязана теплым платком. Но и Чеслав не остался незамеченным.

Старуха, сделав еще один непроизвольный шаг, вдруг остановилась как вкопанная. Затем лицо женщины в одно мгновение исказилось в гримасе страха, рот широко раскрылся, и она завизжала во все свое бездонное горло. Птицы, испуганные такой пронзительной трелью, взмыли в небо, покинув насиженные ветки. Резко повернувшись, Леда сунула свою клюку под мышку, подхватила подол длинной сорочки и неожиданно резво для своего возраста понеслась прочь по тропе, с нарастающей скоростью вскидывая костлявые коленки. Ее прыти, наверное, могла бы позавидовать любая лошадь, достигшая столь преклонного возраста.