Змей Двуликий (СИ) - Нетт Евгений

И для лучшего понимания стоит задаться таким вопросом: что станет с родным миром Элина, если симбионты никогда не восстанут? Все люди, рождённые из-за вторжения, исчезнут? Просто пропадут, словно их никогда не существовало? И если это невозможный исход, то почему мироздание не устраивает множественность реальностей, появление которых спровоцировал Марагос, породивший так же и отвлекающих от него внимание “подлинников”?

Всё дело в масштабах событий, влекущих за собой образование новой реальности. Для “обычного” мироздания таким событием, например, как раз могло послужить восстание симбионтов, уничтожение какой-нибудь важной планеты в ходе эксперимента, изменение строя общества межзвёздной цивилизации и всё в таком духе. Главным был масштаб, коим деяния “подлинников” точно не отличались. Да и не требовались мирозданию такие помощники, якобы лучше знающие, как всё должно быть. Итогом противостояния стало постепенное истребление “подлинников” путём их перемещения в совсем уж хаотичные реальности с последующим схлопыванием оных, из-за чего у Элина и возникла в какой-то момент мысль о том, что он, Алексия и Артар — это оригиналы, которым в конечном счёте суждено обосноваться в единой и цельной реальности.

К его вящему сожалению, всё обстояло совсем не так, и именно они были лишними винтиками в механизме, из которого их постепенно изымали. Противиться же мирозданию было глупо и невозможно: не та весовая категория.

Но что, если мироздание само решит прибегнуть к помощи одного из “подлинников”, дабы устранить первопричину всех зол? Что, если оно наделит его властью, которая смертным и не снилась? Что, если в качестве награды закроет глаза на незначительные изменения, привнесённые избранным в обновлённый шаблон настоящей множественной реальности?

Элин получил этот шанс, расшифровав и восприняв Зов. Мироздание поставило перед ним условия, вручила необходимые инструменты и авансом выдала награду, соответственно понимая, что эта конкретная вариация Элина Нойр не пойдёт по стопам Марагоса — безумца, убившего богов и попытавшегося занять их место. И теперь от перерождённого требовалось только выполнить работу так, чтобы конечный результат устроил “работодателя”.

И — ничего более.

Тем временем движение сквозь пространственные возмущения привело Элина на тот же обрыв, с которого он субъективно очень и очень давно уничтожил гнездо симбионтов. В этой реальности оно было цело, но одного лишь ощущения концентрируемой вокруг перерождённого силы было достаточно, чтобы сказать — это ненадолго. Всё повторилось так же, как и тогда с тем лишь исключением, что помимо самого разрушительного луча Элин Нойр применил так же и ловушку для душ своих жертв, формально пометив их и выбросив в пустоту. Всего две с половиной тысячи стенающих от испытываемых мук, лишённых тел симбионтов. Вроде бы не такое уж и большое число, но человечеству хватало и этого. Тот самый случай, когда качественное преимущество возобладало над численным.

Окинув взглядом подозрительно знакомый кратер, Элин убедился в том, что он никого не забыл — и шагнул в пустоту вслед за душами симбионтов, большая часть которых уже успела лишиться всяких намёков на личности. Будучи смертными, они просто не были приспособлены для даже кратковременного нахождения в многомерном пространстве-времени. Формально Элин тоже не был приспособлен для такого, но у него было одно большое преимущество: инструкция от самого мироздания, а так же предельная для смертного сила. Нойр мог получить и больше, но лишь утратив себя и став тем, кем его видело мироздание.

И это непременно произойдёт.

Просто чуть позже…

Тем временем Элин уже пробирался сквозь пустоту, уже особо не задумываясь прокладывая оптимальный маршрут. Точка назначения была известна, а вопросы, которые требовали его внимания, решены. И всего лишь несколько шагов длиною в года отделяли анимуса от финала его долгого пути в погоне за счастьем. Финала, перед которым его ждало ещё одно испытание.

Из пустоты Элина вырвали резко и так, что он не сразу осознал происходящее. Вот он шагал среди бесконечного ничего и всего одновременно, предаваясь рефлексии и пытаясь найти что-то новое там, где он уже десятки раз всё обдумал, а вот ноги касаются мраморного пола, декорации вокруг меняются, а тело на мгновение сковывает чужое, бесконечно агрессивное и злое присутствие. Сковывает ровно до тех пор, пока перерождённый не концентрируется и не разворачивается во всю ширь, отхватывая как бы не половину пространства в прекрасном, но полуразрушенном зале, подвешенном на стабилизированном клочке пространства посреди пустоты.

— Марагос. По сравнению с тем тобой, который был мне знаком, ты постарел. И малость спятил. — Цепкий и холодный взгляд перерождённого впился в увенчанную рогатым шлемом фигуру, сжимающую в руках изящный, пылающий потусторонней мощью посох. Марагос вольготно расположился на троне, стараясь выглядеть расслабленно… но лишь слепец упустил бы из виду косвенные намёки на подлинное состояние хозяина этой миниатюрной реальности. — Хм. Или это даже не ты?

— Я склонен задать тебе тот же вопрос: ты ли это? — Марагос резко встал, смерив Элина взглядом и чуть наклонив голову. — Откуда в тебе такая прозорливость? Стал шавкой творца?

— Творца? Так вот, как ты воспринимаешь мироздание! — Удивлённо протянул перерождённый, для которого откровением стала сама возможность такого заблуждения. Надо же — вешать ярлык личности на сущность, которую и сущностью-то называть было неправильно! — И переубеждать тебя бесполезно, я полагаю?

— Абсолютно. Да и не за этим я перехватил тебя здесь, оставив этот фантом.

— Тогда я весь внимание. Удивишь, или окончательно распишешься в собственном безумии? — Элин застыл подобного готовой к броску кобре, мобилизовав все доступные силы и приготовившись ко всему. Он знал, что даже если Марагос появился здесь, — пусть и не лично, — ради переговоров, с его стороны было бы весьма глупо не предусмотреть запасной вариант, подразумевающий устранение или выведение из строя пешки, суть переметнувшейся на другую сторону.

— Все мы в какой-то мере безумны. Просто кому-то это безумие не приносит пользы, а то и вовсе подавляется так называемыми моральными установками. Но речь сейчас не об этом, Элин Нойр. — Марагос неспешно двинулся вперёд, начав спускаться по ступеням, что возвышали его трон над остальным пространством залы. — Речь о том, устраивают ли тебя нынешние твои перспективы. Что такого предложило тебе мироздание, чего не могу предложить я? Ты эволюционировал, стал куда могущественнее — и всё это в столь короткий срок! Вместе мы не просто сможем что-то противопоставить творцу, вовсе нет! Мы уничтожим или запечатаем его, взяв в свои руки управление всеми реальностями!

— Ты заблудился в своих амбициях, Марагос. Как можно не видеть того, что должно стать очевидным за считанные века, проведённые в пустоте?..

— Века? — Глаза Марагоса распахнулись, а по-змеиному вытянутые зрачки сжались. — Хочешь сказать, что ты провёл там сотни лет? В пустоте, где всякое живое существо распадается за считанные часы?

На какие-то мгновения установилась пауза. Марагос пристально изучал открывшегося с другой стороны собеседника, а Элин подбирал слова, пытаясь понять, что и как можно рассказать, дабы не навредить самому себе. И в момент, когда его мысли привели его к необходимости и вовсе ничего не говорить, начав бой, Король Змей решил свой вопрос дополнить.

— Не говори ничего, позволь мне предположить. Просто предположить. — В сравнении с Элином, Марагос, по всей видимости, в куда как меньшей степени утратил человечность. Эмоции на его лице сменяли друг друга, смешивались и в целом изящно подчёркивали слова. Искусное лицедейство? Почему-то перерождённый в этом порядком сомневался. — Он оказался не в силах найти и остановить меня. Я обставил Творца на его же поле… и он решил сыграть на моём, натравив на меня тебя!

— Со второй частью предположения ты прав, но с первой?.. Неужели ты и правда считаешь, что самому сущему, включающему в себя и тебя, и меня, и даже этот твой стабилизированный осколок посреди пустоты… — Элин демонстративно обвёл руками зал. — … может не хватить сил на твоё уничтожение?