Приговор полковника Гурова - Алексей Макеев

Гуров подавил вздох.

– Как получилось, что он узнал про деньги?

– Это я проболталась, – призналась Наталка. – Без всякой задней мысли. Просто сказала, что родители должны наконец через два дня рассчитаться с долгами, и тогда я смогу подумать о том, чтобы уехать с ним в Москву. Пока мы были в долгах, я не могла оставить родителей.

– Это вы дали ему ключ от сейфа?

– Нет, что вы! Я думаю, он сам взял. Он… Он напоил меня в тот вечер. Точнее, в предыдущий. Купил хорошего вина – родители как раз уехали к тете Лине в санаторий, – и мы с ним посидели. Правда, я перебрала и уснула на какое-то время. Он, наверное, тогда и взял папин ключ, он дома оставался, в общей связке…

– Понятно, – кивнул Гуров. – Что он вам еще говорил? Где живет, с кем дружит?

– Он говорил, что снимает квартиру где-то на окраине, я точно не знаю. А друзей в Москве у него не было. Он приехал из Астрахани.

– Вот как? Из Астрахани? – поднял брови Гуров. – Хм…

Это подтверждало его догадку, которая уже сложилась в картину. Практически целую, объясняющую и мотивы убийства Алика.

– Как его фамилия, вы хотя бы знаете?

– Нет… Мы никогда не говорили об этом. Что я, в лоб буду спрашивать – как твоя фамилия?

– Ладно, Наташа, спасибо. Я все понял. Не терзайте себя больше.

– Вы расскажете родителям? – дрожащим голосом спросила девушка.

Гуров отрицательно покачал головой и добавил:

– Если захотите, можете рассказать им сами. Но лучше позже, когда деньги найдутся.

– А они найдутся? – воскликнула девушка.

Гуров посмотрел на часы:

– Я очень на это надеюсь, – сказал он.

– А может быть, это вовсе не Максим украл деньги? – Наталка слезла с постели и подошла к Гурову. Расплетенные волосы спадали ниже спины, она была босиком, в длинной ночной рубашке, хотя время уже приближалось к обеду. Большие глаза ее смотрели на Гурова с безграничной надеждой.

– Я это выясню, – пообещал полковник и вышел из комнаты.

Поблагодарив супругов Костенко и не став больше ничего им объяснять, Гуров достал сотовый телефон и набрал Станислава Крячко.

– Стас, теперь уже моя личная просьба. Выясни, не было ли у Алика друга по имени Максим. Как у кого? В первую очередь у его девушки. И еще. Я тебе сейчас эсэмэской скину номер, выясни, на кого он зарегистрирован. Ну левый так левый, ты главное – выясни! – нетерпеливо добавил полковник. – Давай, до связи!

Идя по дорожке в сторону пансионата, Гуров сосредоточенно размышлял. Да, картина получалась цельной. Теперь осталось только продумать, как ему завершить дело. Поручить все Крячко? Как-то нехорошо валить все на ни в чем не повинного Станислава. Самому Орлову как «организатору» расследования? Это уже совсем как-то… Не по-офицерски. Самому? Но как?

Проходя мимо кафе на террасе пансионата, Гуров увидел Николая Петровича, а рядом с ним какую-то женщину. Николай Петрович выглядел каким-то кислым, а выражение лица его было измученным. Женщина выглядела его ровесницей, даже казалась постарше. Она поила Николая Петровича минералкой и назидательно выговаривала ему:

– Ты, Коля, без меня ничего не можешь! Снял самый плохой номер, с каким-то дурацким видом, хотя я сто раз говорила, что нужен номер с видом на море! И опять питался здесь не поймешь чем, хотя я тысячу раз говорила, что тебе нельзя жареное! И врачи то же самое твердят! А ты как ребенок, честное слово! Вот язва и открылась! Все, хватит, я забираю тебя домой! Там как раз внуков привезли, будет тебе развлечение.

Гуров перевел взгляд в сторону. За дальним столиком сидела Антонина Павловна, со стороны наблюдавшая за этой сценой. Губы ее были обиженно поджаты, она сверлила женщину ревнивым взглядом, а на Николая Петровича бросала прямо-таки испепеляющие. Тот как-то стыдливо отводил глаза, стараясь не встречаться взглядом с Антониной Павловной. Бравый вид холостяка-пенсионера, успешного председателя колхоза с него слетел, и теперь это был пожилой грузный человек, одолеваемый проблемами семьи и здоровья.

– Хорохорился-хорохорился, а оказался женатым язвенником! – прокомментировала эту сцену дородная Вероника Васильевна, когда Гуров проходил мимо. – Вчера чебуреков навернул гору и вина бутыль выпил, а ночью «Скорую» пришлось вызывать. Язва открылась. Телеграмму жене дали, она и прилетела. Все, кончился отпуск! И правильно! Нечего хвост распушать, когда у тебя дома внуков семеро по лавкам!

И Вероника Васильевна злорадно блеснула глазами на унылого Николая Петровича.

Гуров прошел в номер. Мария уже поднялась и даже приняла душ. Она одарила мужа улыбкой, спросив:

– Ну что, пойдем на пляж? Ты готов?

– Нет, Маша, – ответил Лев. – На пляж я точно не пойду.

Гуров уже принял решение.

Глава 9

Станислав Крячко только что побеседовал с Крохановым и теперь ехал в Главное управление МВД. Информация, полученная от чиновника, потрясла его, и теперь он думал о том, чтобы скорее поделиться ею с Гуровым. Станиславу хотелось действовать, и немедленно, но сколько бы он ни набирал номер своего друга, он был недоступен. Крячко злился, так как без одобрения Гурова, без совета с ним не мог ничего предпринять самостоятельно.

По его просьбе он уже давно позвонил Саше и выяснил, что у Алика действительно был друг по имени Максим. На вопрос, почему она не сказала о нем раньше, получил логичный ответ: «А вы не спрашивали!»

Координаты Максима он сбросил Гурову эсэмэской, но сейчас даже не знал, получил Гуров сообщение или нет. И с Крохановым он успел пообщаться и узнать от него важные факты. Много чего успел сделать Крячко до вечера, и все это вместе побуждало его к действиям, но без Гурова он не мог взять на себя ответственность. И сейчас, по дороге в главк, Крячко думал о том, что пойдет к Орлову, расскажет все ему, и пусть его начальственная голова решает, что делать дальше.

С такими мыслями он и подходил к кабинету генерал-лейтенанта. Секретарша Верочка одарила его загадочной улыбкой и произнесла:

– А вас ждут…

– Так это же просто здорово, когда тебя ждут, верно? – подмигнул Крячко Верочке и открыл дверь.

Войдя в кабинет, он замер на пороге, постоял так пару секунд, после чего воскликнул:

– Лева! Ну, ты даешь! Какими судьбами?

– Здорово, Стас! – Полковник Гуров поднялся со стула, протягивая Крячко руку. – Вот решил сам наведаться, а то, боюсь, без меня тебя здесь совсем загоняли.

– Не то слово! – бросая взгляд на чинно сидевшего за столом генерал-лейтенанта, выразительно произнес Крячко. – А ты загорел, Лева, а? Ты посмотри! – завистливо поцокал он языком. – Всего пару дней в Крыму пробыл, а сбросил лет десять! Надо бы и мне махнуть, да вот начальство у меня строгое, не пускает. – Он снова одарил взглядом Орлова и продолжал: – Слушай, Лева, я тут материала надыбал – закачаешься! Надо бы обсудить дальнейшие действия.

– Вот садитесь и выкладывайте по порядку, – обозначил свое присутствие Орлов. – Оба! А загары и эликсир молодости потом обсудите.

– Смотри, смотри, строгость включил! – весело кивнул на Орлова Крячко. – Сам загнал нас, как лошадей, а теперь отчета требует.

– Ладно, давай действительно по порядку, – посерьезнел Гуров. – Кто начнет? Могу я. Одним словом, деньги я нашел…

Полковник Гуров решил лететь в Москву. Без этого никак нельзя было обойтись, что он и втолковывал Марии в номере. Нельзя сказать, что ее такой вариант сильно обрадовал, но и возражений особых она не высказывала.

– Я улетаю ближайшим рейсом, – сообщил Гуров. – И настаиваю, чтобы ты летела со мной.

– Зачем? – удивилась Мария. – Ты же сказал, что это ненадолго!

– Знаю, но так мне будет спокойнее.

– Гуров, у тебя и впрямь паранойя! Что сейчас-то со мной может случиться? Руслан арестован, с «Обителью» мы разобрались, к тому же тут новые друзья появились – Костенко, Ангелина, Васнецов, в конце концов! Так что я буду под присмотром! – улыбнулась она.

В конце концов Гуров согласился, тем более что на долгие споры у него не было времени – до ближайшего рейса в Москву оставалось чуть больше часа, а нужно было еще добраться до аэропорта. Договорились, что Гуров, закончив дело, тут же вылетит обратно. Предположительно это должно было быть уже завтра.

Из аэропорта Гуров поехал не в Главное управление МВД, а по адресу, который пришел ему в эсэмэс-сообщении от Крячко. Связь в самолете не работала, и Гуров только теперь увидел ряд пропущенных вызовов от своего друга. Однако сейчас он не стал ему перезванивать, направляясь прямиком в Бескудниково, где, судя по словам Александры, снимал квартиру Максим Светлов.

Гуров ехал по указанному адресу и думал, как подступить к Максиму, как вывести его на разговор. Ведь прямых улик у него не было. Может, в открытую начать давить на парня, мол, знаю, что ты убил? Но ведь оснований полагаться на это было недостаточно. Парень мог просто отрицать все слова Гурова, и тогда никакого разговора уже не будет. Что, если просто расспросить? Да ну нет, с чего ему откровенничать? Особенно если он причастен к чему-либо?