Укус тени - Карин Жибель

— Я чувствовал, что эта дата имела какое-то значение в моей жизни, но никак не мог вспомнить какое… А сегодня ночью я вспомнил. Когда Орелия исчезла, я был далеко от этих мест. Я могу доказать это.

Лидия встает и подходит к решетке.

— Ты надо мной издеваешься, да? — спрашивает она. Ее голос звучит угрожающе.

— Нет! — восклицает Бенуа. — Я в то время находился в Куршевеле!

— Очень интересно! И что же ты делал там, в горах, мой дорогой Бен? Наверное, катался на лыжах?

— Я… я пробыл там около десяти дней. Видишь ли, один из моих друзей подыскал для меня временную работу.

— Временную работу?! А ведь ты, насколько мне известно, в 1990 году был студентом и учился в Безансоне…

— Именно так! Однако… однако я прогулял пару недель занятий после окончания рождественских каникул, чтобы заработать немного денег. И у меня сохранилась квитанция из той гостиницы, в которой я жил.

— А ты, как я погляжу, бережливый! — усмехается Лидия. — Обычно никто не хранит у себя квитанции пятнадцатилетней давности!

— Я… я сохранил ее, потому что она напоминала мне об одном человеке…

— Каком человеке?

— О девушке…

— Ну да, о ком же еще?! Наверное, одна из одержанных тобою побед!.. Не знала, что ты такой сентиментальный…

— Мне тогда было двадцать лет, и я влюбился в эту девушку… А она в меня — нет.

— Ого! Неотразимый майор Лоран был отвергнут?

— Да… Точнее говоря, она поиграла со мной, а затем бросила. И я чувствовал себя очень несчастным…

— Ну-ну!.. Скажи-ка лучше, когда ты перестанешь считать меня слабоумной?

Бенуа тяжело вздыхает, но продолжает настаивать на своем.

— Лидия, ты должна мне поверить! Тебе ведь не хочется покарать невинного, не так ли? Эта квитанция хранится в ящике моего письменного стола у меня дома… Она лежит в небольшой деревянной шкатулке вместе с другими памятными для меня предметами. Я не так давно заглядывал в шкатулку и видел эту квитанцию…

Лидия смотрит на Бенуа ненавидящим взглядом: львица вот-вот выпустит когти.

— Это еще что за ухищрения? Пытаешься обдурить меня, дерьмо?

— Нет! Я клянусь тебе, что эта квитанция существует на самом деле и что она находится у меня дома! Ты могла бы позвонить Гаэль и попросить ее принести тебе эту квитанцию…

Лидия заливается злым смехом.

— Еще чего! Я, да будет тебе известно, не полная дура! Думаешь, я и в самом деле позвоню твоей очаровательной супруге и назначу ей встречу в кафешке, куда тут же явятся твои сослуживцы?!

— Нет-нет, я не это имел в виду! Тебе будет вполне достаточно позвонить моей жене по какому-нибудь анонимному телефону и попросить ее положить эту квитанцию в том месте, которое ты ей укажешь… Если ты предупредишь ее, что я у тебя в заложниках, она не станет делать никаких глупостей, я в этом уверен!

— У меня в заложниках? Ты для меня не заложник, Бен! Ты — мой гость!

Бенуа закрывает глаза: его попытка, похоже, не увенчалась успехом.

— Во всяком случае ты для меня не раб, — бормочет Лидия.

Она встает и подходит к решетке.

Бенуа, собрав остатки сил, поднимается с пола и, рискуя спровоцировать очередную волну насилия, подходит к решетке, отделяющей его от запретной территории.

— Лидия, прошу тебя, дай мне шанс доказать свою невиновность… Я не убивал твою сестру!

Они стоят лицом к лицу — в каких-нибудь паре десятков сантиметров друг от друга.

— Твое вранье меня раздражает, Бен… Ты так и будешь здесь гнить! Будешь гнить, пока не скажешь, где ты закопал Орелию…

Нервы Бенуа не выдерживают.

— Да не убивал я твою сестру! — орет он. — Ну когда ты, гнида, это поймешь?!

Лидия поворачивается и, подойдя к одной из полок, берет электрошокер. Бенуа, однако, даже не думает отступать вглубь «клетки» — он так и остается стоять у решетки.

— Давай, убей меня, если тебе этого хочется! Я никогда не смогу сделать то, чего ты от меня добиваешься… Ты не сможешь узнать, где находится тело твоей сестры, если будешь мучить человека, который не имеет к ее убийству никакого отношения! Ты терзаешь невинного человека!!! А мне казалось, что ты хочешь, чтобы свершилось правосудие, Лидия… Я думал, что ты умная!

Электрический разряд прямо в голову — и Бенуа замолкает. Он медленно сползает вниз, инстинктивно цепляясь за прутья решетки, — оглушенный и беспомощный. Лидия хватает пленника за левое запястье и пристегивает его наручниками к решетке. Когда к Бенуа возвращается сознание, она, открыв дверь, заходит в «клетку».

— Ну что, хочешь со мной поиграть?

— Нет… Я просто хочу, чтобы ты мне поверила… Я хочу, чтобы…

Еще один электрический разряд, на этот раз — в грудь. Бенуа вскрикивает и сгибается пополам.

— Каждый раз, как только ты откроешь рот, чтобы соврать мне, я буду наказывать тебя, — холодно заявляет Лидия. — Итак, что ты еще собирался мне сказать?

— Доказательство… моей невиновности… находится у меня дома… в моем письменном столе…

Третий электрический разряд. У Бенуа уже нет сил даже на то, чтобы вскрикнуть. Проходит довольно много времени, прежде чем к нему возвращается дар речи. Но Лидия, похоже, никуда не спешит.

— Я все узнаю, Бен… Все. И я научу тебя говорить правду.

— Я… не убивал твою сестру…

Четвертый электрический разряд. Бенуа еще больше сползает вниз и виснет на руке, пристегнутой к решетке. Лидия наклоняется и смотрит ему в лицо. Он как будто без сознания.

— Ты меня слышишь, Бен?

Бенуа ничего не отвечает.

— Теперь ты перестанешь мне врать, не так ли?

До ее ушей доносятся два еле различимых слова: «Не убивал».

— А ты, я гляжу, упрямый…

Пятый электрический разряд — и Бенуа полностью теряет сознание.

Лидия ждет. Она ждет довольно долго, но Бенуа так и не приходит в себя.

Лидия вспоминает, что на коробке, в которой продавался электрошокер, было написано: «Несмертельное оборонительное оружие».

У Гаэль прямо-таки железные нервы. Фабр и Фасани с самого утра допрашивают ее, используя все свои следовательские таланты, но пока ничего не добились.

Молодая женщина категорически отказывается признаваться в том, на что она потратила три тысячи евро. Она даже не пытается что-нибудь придумать и просто ничего не отвечает.

Наконец мадам Лоран отводят в камеру для временно задержанных, однако по прошествии часа ее опять вызывают в комнату для допросов. На этот раз туда вслед за ней заходят не Фабр и Фасани — мучители, уже ставшие ей ненавистными. К ее удивлению, в дверях погруженной в зловещий полумрак комнаты появляется Эрик Торез.

Гаэль бросается ему навстречу и в отчаянии прижимается к его груди. Она надеется, что он станет ее спасителем.

Лейтенант молча гладит Гаэль ладонью по голове, пытаясь утешить.

— Ты вытащишь меня отсюда? — хнычет женщина.

Эрик аккуратно отстраняет Гаэль от себя, а затем усаживает ее на стул.

— Гаэль… Они подозревают тебя в том, что ты заплатила кому-то, чтобы он убил Бенуа…

— Я знаю! Но это же просто смешно! Ты ведь им не веришь, правда?

— Нет, не верю… Я не верю, что ты на такое способна. Но тебе в данном случае необходимо объяснить, куда ты подевала те три тысячи евро. И если это можно будет проверить, тебя отпустят.

Гаэль снова погружается в молчание.

— Почему ты не хочешь рассказать нам об этом, а? — спрашивает ее Эрик тихим голосом.

Гаэль бросает на него гневный взгляд.

— Они прислали тебя, чтобы ты выполнил для них грязную работу?! Ведь так? А тебе не кажется, что вам всем лучше заняться поисками Бена?

Эрик опускает глаза.

— Я подчиняюсь приказам, — объясняет он. — Тебе необходимо рассказать, на что ты потратила эти деньги…

— Нет. Это мое личное дело.

— Гаэль, будь благоразумной, прошу тебя…

— Иди к черту! Если ты считаешь, что я могла убить Бенуа, то ты, значит, на их стороне!

— Успокойся, — просит Эрик уже более твердым голосом. — Мне вполне понятна их логика. Они ведь тебя толком не знают, и им стало известно…

— Что Бенуа наставлял мне рога, да?

Эрик качает головой.

— А тебе? Тебе об этом было известно? — Гаэль впивается в Эрика взглядом.

Эрик, ничего не отвечая, вздыхает.

— Тебе об этом было известно?.. Отвечай!

— Ну, я… скажем так… знал Бенуа довольно хорошо… В общем, он… Да, я знал о его шалостях…

— Потому что он хвастал о них у себя на работе? Ты это имеешь в виду?

— Нет… Просто мы с ним — близкие друзья. И он иногда изливал мне душу.

Гаэль встает и становится лицом к Эрику.

— Ну и о чем мой муж с тобой откровенничал? — бормочет она срывающимся голосом. — О чем-то вроде того, что «она симпатичная, ты мог бы попытаться к ней подкатить…» Да, Эрик?