Чиж. Рожден, чтобы играть - Андрей Юдин

— Всё велось к этим строчкам, — говорит Чиж, — "Так что выключи свет, уткнись в свой "Ласковый Май"/Займись спасением души — еще не поздно в рай". А потом понеслось: "Ой, какая песня смелая!..". "Политическим певцом" тут же стал. Ну, я об этом еще в «Ассоли» говорил: у меня столько всего "под строчками искали"…

ЧАСТЬ III: "БУГИ-ХАРЬКОВ"

ИЮЛЬ 1989: "ЗДОРОВЕНЬКИ БУЛЫ!.."

"Известие о том, что А.Чернецкий в силу жестокой несправедливости судьбы не будет участвовать в концертных программах, вызвало не только растерянность (неужели группа распадется), но и вопрос (а может, кто-то споет?). И появился парнишка лет эдак двадцати на вид, и спел "Ай донт…" и «Сенсимилью», "Хочу чаю" и "В старинном городе О" и еще много разного. Добрый такой, без переодеваний и понта. А вокруг все уже знали — не столица ведь — Чиж это из горьковской "ГПД".

(из харьковской студенческой газеты «Gaudeamus», 1990).

24 июля 1989 года Сергей и Ольга Чиграковы — с двумя дорожными сумками — прилетели в Харьков. Теплый и светлый город утопал в зелени. Своими просторами он напоминал Горький (те же 1,5 млн. жителей и метро, положенное в СССР всем городам-"миллионерам").

Эдуард Лимонов, чья юность прошла в Харькове, считал его "самым русским городом на Украине". Тут он нисколько не грешил против исторической правды. До 16 века здешние земли входили в состав т. н. "Дикого поля" (незаселенного пространства). Граница Московского царства проходила значительно севернее. В первой половине 17 века сюда устремились бежавшие от помещичьего гнета русские крестьяне. С этим потоком сливалась струя украинской колонизации. В результате на обжитой территории возникла новая славянская генерация. Именно она основала в 1655 году город.

Харьков часто называли "украинским Ленинградом". В пользу такого сравнения приводили несколько аргументов. Индустриальная мощь — Харьков был буквально напичкан заводами, выпускающими самую разную продукцию: от кастрюль до космических челноков. Высокий культурный потенциал — два десятка вузов, театры, художественные студии. Наконец, особый менталитет — Харьков, как и Ленинград, был когда-то столицей. До переезда в Киев в 1934 году здесь находились все высшие органы Украинской республики.

Говорят, что утраченные привилегии стимулируют вольнодумство. Если Ленинград, этот "самый несоветский город России", стал в 80-х в рок-н-ролльной меккой СССР, то "язвительный господин" Харьков вполне мог претендовать — в пику державному Киеву — на звание столицы украинского рока — как по количеству групп, так и по богатству стилей. Достаточно сказать, что успехи и неудачи местного андеграунда отражали сразу три самиздатовских журнала — «Рок-курьер», "Рок-н-ролльная Харьковщина" и "Положение дел".

Дополнительный колорит здешней тусовке придавала ничуть не меньшая, чем в Одессе, еврейская прослойка — эти умники и бунтари были идеальными слушателями для музыкантов всех направлений.

В отличие от Киева, где присмотр за рокерами был намного строже, а запреты еще «запретнее», харьковская рок-община напоминала махновскую вольницу. На концерты зрители проносили канистры с вином и самогоном, а усталые дядьки-менты по-отечески их увещевали: "Хлопцы, шо ж вы робите?".

Впрочем, городской рок-клуб проводил свои акции все реже. От концертных площадок его активно оттесняли музыкальные конторы, которые "рубили капусту" на проведении концертов "новых звезд эстрады" — от «Арии» до «Миража». Эта экспансия беспокоила рокеров больше, чем притеснения со стороны властей — в 1990-м году чиновникам от идеологии было уже не до хайрастых парней с гитарами, главную опасность они видели в быстро крепнущем украинском национальном самосознании…

Но прежде, чем полноценно влиться в состав "Разных людей", Чиж должен был решить вопрос с жильем и подработкой (музыканты, как птицы небесные, не сеют и не жнут, но жить на ветках и без денег еще не научились).

На первое время «эмигрантов» приютил в своей 4-комнатной квартире Олег Клименко. Найти работу помог оборотистый Гордеев. По его протекции Чижа взяли вахтером в общежитие филфака университета. Суть функции была очерчена предельно просто: не пропускать к студенткам сексуально озабоченных визитеров. ("Я хожу на работу спасать от любови студенток", — спел Чиж в "Буги-Харьков"). За это ему платили 70 рублей в месяц.

(Стоит сказать, что Чиж оказался плохим стражем нравственности: на женскую половину он пропускал всех подряд. Причем, абсолютно бесплатно. Этим он полностью загубил доходный промысел, с таким трудом налаженный его предшественником Гордеевым — тот установил за проход «нелегалов» строгую таксу: с африканцев — 5 рублей, с арабов — три, с братьев-славян — по рублю).

Впрочем, самой острой проблемой были даже не деньги (на выпивку они почему-то всегда находились), а талоны на продукты — их выдавали только при наличии местной прописки. Но и здесь на выручку пришли друзья: талоны доставала Инна Диконбаева, невеста Чернецкого, которая работала в магазине "Спорттовары".

Трудности быта не тормозили творческий процесс. Буквально на второй день после прилета Чиж впрягся в работу, как пара добрых украинских волов. Репетиции шли каждый день. Сначала Чиж, который пришел в группу как клавишник, разучил свои партии в песнях «Разных». "У них очень сложные оказались аранжировки, — вспоминал он, — синкопа на синкопе, третий план, второй план, противоходы, масса мелодий. Надо было все это запомнить".

Репетиционная «точка» группы находилась в Харьковском авиационном институте. Этот престижный вуз слыл оплотом либерализма. Неслучайно его команда КВН гремела на всю страну, а в главном корпусе института репетировал с десяток «посторонних» бэндов — "Генеральные переживания", «Шок», "3.7.Т.", "Тяжелый рай" и т. д.

Шумные рокерские компании занимали свои «точки» после 17.00, когда в «хайовне» заканчивались последние лекции. Кто как, а «Разные» обычно работали по 5–7 часов подряд и возвращались домой ближе к полуночи. Иногда вместе с Чижом приходила Ольга. Дожидаясь окончания репетиции, ей случалось даже прикорнуть в уголке. ("Настоящая боевая подруга! — шутили «Разные», — Привыкла к нашему грохоту, как фронтовик к артобстрелу").

Эти первые месяцы в Харькове Чиж вспоминает как самое счастливое время. Простенький «heavy», который он играл в Дзержинске, не давал ему полностью раскрыть свой потенциал инструменталиста и аранжировщика: "Те люди, которые говорят, что, мол, Чиж халтурил в «ГПД», наверное, правы… В "Разных людях" — совсем другое дело. Мы можем экспериментировать, делать все, что захотим, и никакие рамки нам не помешают".