Взрослые и дети. #Многобукв - Людмила Владимировна Петрановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
3. Как вы понимаете, этим вопросом задавались давно и многие. И проводились длительные с довольно широким охватом исследования на эту тему в Европе, в США, в Израиле. Простите, я не беру в расчет кандидатскую диссертацию, защищенную в российском областном центре на примере 17 семей и трех авторских методик, сочиненных самим автором. Я про реальные серьезные исследования. Насколько я знаю (не могу сказать, что все знаю, но интересовалась), во всех этих исследованиях корреляция результатов предварительного тестирования кандидатов в приемные родители и катамнеза (как потом у них получилось с приемным ребенком) нулевая. В пределах статистической погрешности.
Если бы это было не так, все социальные службы развитых стран давно бы использовали стандартизированные тестовые методики. Но их не используют нигде. Могут быть глубинные интервью – там, где детей-сирот мало, и можно себе позволить возиться по два года с каждым кандидатом в усыновители. Обязательных на уровне закона стандартизированных тестов нет нигде. Случайно, что ли?
4. Ладно, оставим в покое личностные качества. Может быть, мы будем пытаться отсеять тех, кто берет детей лишь ради денег? Тех, кто будет с ними плохо обращаться? Или, упаси боже, педофилов? Боюсь, и из этого ничего не выйдет. Жулики и циники ответят на все вопросы в лучшем виде, хоть в рамку вешай как образец. Педофилы тоже, если уж они выбрали такую хитрую и рискованную форму реализации своей преступной склонности. Если честно, в нашей реальности педофилу намного проще сойтись с женщиной с детьми или совратить безнадзорного ребенка, и без всякого контроля творить что угодно, а не ввязываться в отношения с опекой, с контролем и т. д. Но если все же, то подготовиться к заранее известному тесту ради денег или преступных удовольствий не так уж и сложно.
5. Может быть, будем мерить стрессоустой-чивость? Это, может, и было бы полезно, длительные стрессы у приемных родителей дело нередкое, иногда именно это становится причиной возврата или жестокого обращения. Но тот же вопрос: где будем ставить порог? Где серьезные исследования, показывающие, что ниже такого-то уровня – нельзя, а выше – можно? А если он у жены низкий, а у мужа высокий, или наоборот? Помню, в одном регионе мне замминистра с воодушевлением говорила, что они для тестирования приемных родителей используют тест для отбора в спецназ. Научный подход 90-гого левела. Пользуются тем, что у нас народ не любит в суды ходить и наказывать чиновников за противоправные и незаконные инициативы.
Хорошо, предположим на минуту, что каким-то чудом какие-то приемлемые методики есть. Немедленно возникают новые вопросы.
Что будет означать их применение в человеко-часах? Какой процент психологов, работающих в социальных службах, способен тест проводить, а также проводить обработку и интерпретацию результатов? Или его будут проводить какие-то другие специалисты, которые есть только в крупных городах, и кандидатам в приемные родители придется к ним ездить?
Любой способ оценить пригодность человека к той или иной деятельности должен содержать в себе возможность изменений к лучшему. Выпускник плохо сдал ЕГЭ, его не берут в желаемый вуз – он может подготовиться и пересдать. Как можно будет пересдать психологический тест? Или его результаты будут приговором на всю жизнь?
Россия – многонациональная страна. Для многих кандидатов в приемные родители русский язык не является родным. Психологический тест – это же не заявление в пенсионный фонд по образцу, для него недостаточно знать язык «как государственный». Авторы законопроекта представляют себе длительность и стоимость валидизации тестовой методики для каждого языка народов РФ? Или они предлагают ввести дискриминацию на основании родного языка кандидата?
Как отразится обязательное тестирование (довольно утомительная и унизительная процедура, надо сказать) на состоянии кандидата в процессе подготовки? Когда я обучаю тренеров Школы приемного родителя, мы говорим о том, что главный результат их работы – не знания в головах участников, а доверие и готовность обратиться за помощью, когда с ребенком станет трудно. Это и есть основная профилактика неблагополучной истории приемного родительства. Если тех, кто проводит подготовку, обяжут проводить тестирование, отношения с кандидатами изменятся необратимо. Психологи службы устройства превратятся для них из помогающих специалистов в контролеров. Это снизит в разы обращение за помощью и, соответственно, в разы повысит риски возврата ребенка или жестокого обращения с ним со стороны «дошедшего до ручки» родителя.
Наконец, кто и как считал экономику этого нововведения? Сколько это будет стоить? И не лучше ли эти средства использовать для развития служб сопровождения, для того, чтобы везде, а не только в городах-миллионниках, были неформальные, полезные ШПР? И не лучше ли сделать наконец грамотную процедуру оценки совместно с кандидатом рисков и ресурсов его приемного родительства?
И главное – кто и как считал, сколько детей могут в результате остаться в детских домах?
Речь идет о судьбах семей и судьбах детей. Все это выглядит совершенно непродуманной и безответственной затеей.
Да, проблем много, мы сейчас пожинаем плоды кампанейщины, которой сопровождалось сначала массовое создание приемных семей, без подготовки и сопровождения, а потом семейное устройство напоказ после закона Димы Яковлева. Мы пожинаем плоды непродуманной политики финансового стимулирования и непродуманной законодательной базы. Плоды того, что все эти годы так и не развивались системным образом ни нормальные технологии сопровождения принимающих семей, ни подготовка помогающих специалистов.
Вы хотите еще одно простое решение?
(Закон, к счастью, не был принят, но в реальности в большинстве регионов так или иначе ввели тестирование кандидатов – Л.П.)
Глава 3
Группа
Про «личностный рост» и безопасность
27 ноября 2011 г.
(Пост написан во время обсуждения тренингов личностного роста – Л.П.)
Я видела всякое: людей, которым это в целом оказалось полезно, помогло решиться на важные изменения в жизни, как-то встряхнуться, что-то про себя понять. Видела тех, кого исказило и кто поломал жизнь свою и близких. Или начинал тренировать всех встречных-поперечных, кто не успел убежать. Случалось и экстренную помощь оказывать тем, кого через пару дней накрывало вплоть до элементов реактивного психоза. Сама не была, хотя, может, и было бы любопытно, но непонятно, почему так дорого.
Поразительно, что вообще сама идея таких тренингов, исторически выросшая из мега-бережного гуманистического направления
