Стальная опора - 2 - Валерий Афанасьев

— Я уверен, так оно и было! Все ни при чем. Не похожи люди в деревне на разбойников. Но что же делать? — купец загрустил. Наличие информатора разбойников в деревне его смущало.

— А здесь, уважаемый купец, надо подходить с умом. Наличие информатора в деревне можно повернуть себе на пользу, если о нем знать.

— Пожалуй, из этого может что-то получиться, — согласился купец. Все-таки он был бывалым человеком. — Вы вот что мне скажите, мастер. Зачем люди-рыбы топят корабли?

Вопрос действительно был принципиальным, я понимал купца. Корабли топились не все, но такие случаи бывали. А вот замечем? Если целью людей-рыб была только нажива, то логично было бы оставлять корабли целыми, ограничившись грабежом. В истории морского пиратства бывало всякое. Некоторые пираты отпускали экипажи кораблей, взятых на абордаж, другие истребляли всех поголовно. Это в море, где просторы водных дорог безбрежны. Здесь все по-другому — водная дорога одна и потери кораблей серьезно сказываются на интенсивности судоходства.

— У меня есть версия, объясняющая такое поведение.

Происхождением этой версии я был обязан младшему сыну барона Людвига. В библиотеке города Гремена удалось найти кое-что из истории старой, развалившейся империи, становлении империи новой и окружающих ее территорий. Конечно, в истории наблюдались серьезные пробелы. Но и то, что мне удалось узнать во время моего сухопутного путешествия в Гремен, давало большие возможности для понимания ситуации. Чем объемнее и достовернее информация, тем больше возможностей сделать правильные выводы.

— У меня есть версия. В смутные времена, когда на территории развалившейся старой империи царили беспорядки, часть населения искала убежища в заболоченных лесах низовья Ропы. Перебравшись на новое место жительства, они сделали все, чтобы сократить контакты с внешним миром, воспринимая его как угрозу. Беспорядки в империи давно закончились, наступил мир и порядок. Относительный мир и относительный порядок, до полного далеко, особенно на границах. Беспорядки закончились, а страх остался. Общество, замкнутое в себе, может только культивировать свои страхи.

— Они боятся? Чего?

— Распространения влияния империи. Они не понимают, что империя изменилась. Не хотят понимать.

— Они нас не пропустят. Будут нападать снова и снова.

— Отобьемся. Если нападения не будут успешными, людям-рыбам придется от них отказаться.

— Вы думаете, они смогут принять новый порядок вещей?

Я пожал плечами. Примут ли племена из низовий Ропы изменившуюся ситуацию, я не знал.

— У них всегда останется возможность откочевать дальше. Например, до реки Хат и ниже по ее течению.

Купец задумчиво покачал головой.

Сочувствовал ли я людям-рыбам? Их упорство в неприятии мира не идет на пользу ни им, ни окружающим. Ладно бы сидели в лесу и никого не трогали. Так нет от них покоя проплывающим мимо.

— А их странный внешний вид?

— С этим как раз все просто. Тактика неожиданного нападения из-под воды в маскарадных костюмах не так уж плоха. Ни будь у нас наращены борта, ни обладай гномы такой невозмутимостью, нападение вполне могло быть успешным. Прошу заметить, при относительно небольшом количестве нападающих. Их там было несколько сотен, включая тех, кто был в воде и на берегу. Никак не больше полутысячи.

— Это точно, — согласился купец. — Увидишь такое чудище, выпрыгивающее из воды, поневоле онемеешь.

Несмотря на то, что двигаться приходилось против течения, к вечеру мы преодолели не менее сотни километров. Местность по берегам быстро повышалась. Уже к вечеру первого дня путешествия заболоченные леса, полные мелкого прибрежного кустарника, остались позади. Вокруг нас расстилалась бескрайняя степь. Вдали пасся небольшой табун, мы смогли увидеть его на закате. Тилукменов в тот день увидеть мы не успели. Никто об этом не сожалел, встреча эта не сулила ничего хорошего.

Тилукменов мы увидели на следующий день после обеда. Пригнавшие табун на водопой всадники указывали друг другу рукой на корабли и о чем-то оживленно переговаривались. Мы их не слышали — река была по-прежнему широка. Наконец один из них сорвался и помчался вдоль реки вверх по течению.

— Куда это он? — поинтересовался Раста.

— Известно куда. Спешит предупредить своих о том, что по реке идут корабли.

— И чего нам ждать?

— Посмотрим. Если верить барону Людвигу, а не верить ему у меня нет оснований, у тилукменов нет кораблей. Разве что лодки, да и то в ограниченном количестве.

— Почему? Почему у них мало лодок?

— Их жизнь — степь. И табуны, которые там пасутся. Табуны велики, поэтому кочевья вынуждены переезжать с места на место, чтобы скоту хватало корма. Тащить с собой еще и лодки — это слишком накладно. Поэтому лодок мало.

Кочевье показалось через полчаса. Несколько сотен юрт расположились в паре сотен метров от берега. На берег при нашем появлении высыпала толпа. Женщины и ребятишки были в основном пешком, мужчины — почти все были конными. И это, чтобы проехать две сотни метров. Кочевники. Нам призывно махали руками, предлагая пристать к берегу. Ага, как же.

— Лодка! — Лесли, наблюдавший за тем, что ждет нас прямо по курсу, заметил небольшую пирогу первым.

Три тилукмена гребли веслами без уключин, гоня лодку к середине реки. Еще две лодки кочевники сталкивали в воду. Лодка походила на индейскую пирогу. Была она длинной и узкой. Сделана была она из шкур, натянутых на деревянный каркас. Лодка была легкой. Наверняка три гребца, что ею управляют, могут переносить ее с места на место, но пуститься в плавание на такой конструкции…. Я понимал, почему тилукмены не любят воду.

— Что будем делать? — спросил Раста.

Купец тоже выжидающе смотрел на меня. Остальные были готовы исполнить любое решение.

— Пусть себе плывут. Три лодки — девять человек. Опасности они для нас не представляют.

Гребцы по команде убрали весла, и мы двигались лишь под парусом, предоставив тем самым возможность пирогам поравняться с кораблями.

— Эй, на корабле, остановись! — сидящий посредине лодки тилукмен, призывно махал руками, в то время как два других продолжали налегать на весла, чтобы уравнять свою скорость с нашей.

— А стоит ли? Говори, что тебе надо, а мы подумаем, останавливаться или нет.

— Вы плывете через наши земли. Вы должны заплатить нам пошлину.

Как неоригинально.

— Ты не заинтересовал нас. Прощай.

Поняв, что его заход потерпел неудачу, тилукмен сменил тактику.

— Но мы гостеприимные хозяева. Добро пожаловать в гости, наш ковер накрыт для вас.