За грехи отцов - Анна Блейк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не моя ли работа тебя прельщала? Не мой ли статус? Деньги моей семьи, имя, в конце концов? Не бывает так, чтобы мужчина оставался интересен и успешен, если он сидит дома с женой.
Карлин почувствовал, что злится. Не как обычно, скупо и спокойно. А так сильно, что готов был ее ударить. Он даже представил, как головка жены ударяется о гладкую стену с противным звуком и на той расплывается красное пятно.
– Да. Вини во всем мои завышенные ожидания.
На ее глазах блеснули слезы. И Марк с удивлением понял, что это не театральщина. Он мягко закрыл за собой дверь в комнату, подошел к ней и опустился на кровать.
– Я не хочу никого винить, Улли, – прошептал он. – Мы друг друга стоим. Я просто хочу сохранить нашу семью. Я люблю тебя. Люблю нашего сына. Помоги мне научиться давать тебе то, что ты хочешь.
Она попыталась отвернуться, чтобы он не видел ее в минуту слабости, но Марк не позволил. Второй раз за этот день он положил руки на женское лицо, пытаясь передать через этот жест всю поддержу и тепло, на которые был способен. Урсулла закрыла глаза, и слезы потекли по щекам, оставляя дорожки в тональном покрытии.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она. – Но я так больше не могу. Марк. Я скучаю. Наш сын растет без отца. А ты пропадаешь где-то там…
– Ты слышала о последнем деле?
Урсулла глянула на него. Карлин наклонился и поцеловал ее в щеку. Как будто губы – слишком интимно.
– Инквизитор? Слушала передачу Ангелы.
– Она не знает правды.
– Она звала тебя, ты отказался, и туда пришел агент.
Марк отстранился. Улыбнулся.
– Если я соглашусь побеседовать с твоей подругой и выступить на радио по этому делу, ты сходишь со мной поужинать?
Она улыбнулась.
– Схожу.
21. Аксель
6 октября, раннее утро
Центральное управление полицией
Новый Треверберг
Вынырнув, Аксель положил руку на бортик бассейна. Он проспал четыре часа и вскочил в три утра. Уснуть снова не удалось. При мысли о том, что можно отправиться в Ночной квартал и прихватить с собой однозначно расшатанного Карлина, энтузиазма не прибавилось, и детектив поехал на работу, благодаря руководство управления за то, что спортивный зал работал круглосуточно. Пару часов он провел на тренажерах, потом нырнул в бассейн и, только проплыв несколько километров, почувствовал, что буря эмоций и мыслей улеглась, полностью вытеснив личные переживания. Он пострадает потом. Сейчас весь его ресурс, его разум, его силы, время, воля, чувства, все подчинено этому делу. Нужно начать сначала, раскрутить клубок, проверить, что команда повесила на белую стену, переделать, если понадобится. И найти этого мерзавца.
Кончики пальцев рук и ног покалывало. Нужно вылезать. Аксель подтянулся на руках, выбрался из воды и огляделся, радуясь, что в такой ранний час здесь никого нет. Он часто занимался и плавал в полном одиночестве. Вода возвращала ему ясность ума.
Детектив дошел до душевой. Постоял там минут десять, попеременно то огненными, то ледяными струями выгоняя из тела усталость, переоделся и, не высушив волосы, отправился в управление. Предстояло много сделать. Единственное, что его печалило: в шесть утра команда не работала. Скорее всего, они все уже проснулись, но вряд ли доползли до своих рабочих мест. Ему было бы значительно легче, если в случаях, подобных этому, команда ночевала в управлении. Если ты пришел работать в полицию, ты должен быть готов ко всему. В том числе, что домашние тебя не увидят. А если ты стажер, паши круглосуточно.
И без всяких отпусков.
Аксель открыл кабинет. После вчерашнего здесь странно пахло. Грин сбросил куртку, пересек помещение и открыл окно настежь, радуясь, что пока нет дождя. Посмотрел на белую стену, которую уже покрыли комментариями и фотографиями. Трупы, заметки по вскрытию, по дому, где их обнаружили. Круг общения Лоран. Бумажки с «Вонг?» и «Преттингс?» висели под фото «священника». Грин снял «Вонг» и переклеил подальше – до момента, когда по нему появится любая информация. Также хотелось заменить вопрос у второй фамилии на восклицательный знак, но, к сожалению, в этом случае полагаться на опознание, даже такое детальное, нельзя. Ему нужно официальное подтверждение, которое мог дать только Тресс. Интересно, может, Артур здесь? Он был похож на Акселя тем, что засиживался до утра и периодически ночевал на диване в отделе криминалистической экспертизы. Как и его коллеги.
Детективы и криминалисты схожи своим рвением. Ну и, наверное, тем, что работа для них становилась абсолютным приоритетом.
И именно таких людей Грин ценил и хотел видеть в своей команде. Тех, кому не просто не все равно, но тех, для кого спасение чужих жизней важнее собственной личной.
Он знал слишком мало счастливых полицейских. И сам исключением не стал и, скорее всего, уже не станет. Он сможет ужиться только с женщиной, которая разделит его страсть к работе и не станет нарушать его основные ценности. Причем дело не в графике. Дело в базовых вещах. При всей похожести людей найти того, кто разделил бы с тобой твой личный ад, практически невозможно. Нужно признаться честно самому себе, Элизабет не подходила на эту роль даже с натяжкой. Она была слишком яркой, слишком ветреной. Он подцепил ее в клубе. Кто знал, что секс на одну ночь затянется так надолго?
Грин провел пальцами по еще влажным волосам, а потом сорвал с доски все, что на ней висело. Взял специальную губку и стер записи. Следующие два часа он методично выстраивал логику расследования заново. По сути, рисовал интеллект-карту, карту взаимосвязей, вынося то, что творилось у него в голове, на белое пространство стены.
Лоран Лоурден. Балерина. Жертва домашнего насилия. Лолита. Место убийства – дом-копия балетного училища. Способ убийства – морфий. Посмертная обработка – огонь. Что такое балетное училище? Если сравнивать его с театром, то это храм, храм культуры. Но убивать там опасно. Он принес ее в жертву? Он ее очистил? Он отдал ей должное. И обжег все, включая слизистые. Джейн утверждала, что он ее не насиловал. Так ли это? Как он ее нашел?
Отчеркнув примерно одну пятую от пространства стены справа, Аксель начал выписывать вопросы.
