Полёт ласточки в околоземном пространстве - Александр Тарасенко

В тот же день, под каким-то предлогом, Антон заглянул в кабинет к Егору Николаевичу. Следовало проверить: обратит ли патрон внимание на отсутствие «маленького стражника» в его голове. Тщательно исследовав структуру вытащенной из глубин сознания чужеродной программы, Антон не нашёл в ней никакого функционала для передачи отчётов во вне. Полностью статичная: цельнометаллическая стена неспособная на большее, чем стоять на месте и даже не реагирующая когда через неё пытаются перелезть. Грубая работа. Антону пришлось себе напомнить, что эти примитивные оковы столько времени удерживали его. И если бы не помощь со стороны, то…

Он поздоровался с патроном, ничем не выдавая бушующей внутри бури чувств. Получилось! Получилось! Егор Николаевич ничего не заметил. Вёл себя как обычно. Подтвердил, что в скором времени собирается запустить открытие врат. Для начала приоткроет крохотную щелочку. Ограничиться размерами Петербурга. Антон согласился с разумностью первоначальных географических ограничений. В конце концов, они играют с цивилизацией, а не с соседской собакой. Никакая осторожность не может быт чрезмерной.

Антон спешил, работая по двадцать часов в сутки. Чудовищно спешил. Он нашёл людей самой природой предназначенных для служения сильному господину. Это была их потребность, неотделимая часть натуры. Эти люди воспитали себя приложением к чему-то большему, нежели они сами. Подумать только, а Егор Николаевич собирался таких людей заставить принимать самостоятельные решения. Свобода: зачем она? Такие люди бегут от свободы, словно от огня. Спасаются от ответственности. Единственное их самостоятельное решение — стать приложением к чему-то большему. Возможность выбора из двух альтернатив уже порождает боязнь ошибиться. Попытка вытянуть таких людей в море альтернативных вариантов, из которых неизменно, неизбежно требуется выбирать — вторая ошибка патрона. Приказав отвечать честно, Антон спросил: хотят ли они присоединиться к нему. У тех, кто ответил «да», изрядно покопался в головах. В частности внушил подсознательное отвращение к программированию как к роду деятельности. Согласившийся однажды стать слугой останется им до конца дней.

В своё время Игорь разработал любопытный боевой комплекс. Если прочие ангелы искали лазейку в броне противника, пользуясь главным образом хитростью и точностью расчётов. То Игорь сделал ставку на скорость и силу. Ошеломите противника. Выбейте дух и он перестанет представлять опасность. Этот программный комплекс не годился для турниров, где потерявший сознание противник не считался проигравшим. Однако он идеально подходил к создаваемой Антоном команде. Члены команды не способны написать и малейшей программы. Они руки. А он — голова.

Вместе с Игорем, Антон создавал маленькую личную армию. Где-то на середине процесса, его нашла Оля и завела разговор о том, как сложно будет снять «маленьких стражников» с других ангелов. Поначалу Антон даже не понял, о чём она говорит. Зачем спускать с привязи остальных? Вполне достаточно их троих: Оли, Игоря и его самого. И того много. Оля, например, лишняя в этом списке, но уже ничего не поделаешь, пусть остаётся.

Антон так и спросил: — Зачем снимать «маленьких стражников» с остальных?

Оля задумалась. Пока она морщила лоб, Антон от нетерпенья притопывал на месте.

— Вот видишь — улыбнулся Антон: — Нет никаких причин. Продолжай хранить наш маленький секрет.

Он заторопился прочь, как Оля спросила: — Что сделает дядя Егор, если узнает?

На мгновенье её слова показались больше чем вопросом: может быть предупреждением, а может быть и угрозой. Но это был просто вопрос. Стараясь говорить спокойным голосом, Антон сказал: — Егор Николаевич непредсказуемая величина. Не думаю, что он так уж разозлиться, но лучше бы ему никогда не узнать.

Увидев в глазах Оли согласие, он немного успокоился. Всё-таки Оля действительно лишняя в их маленькой группе. Однако ничего не поделаешь. Если только… Нет, это уже перебор. Да и нет необходимости. Всё решиться в самое ближайшее время.

Тем временем патрон приоткрыл врата. Как не был занят Антон, он не мог не отреагировать на увеличение информационной насыщенности окружающего пространства. Также как другие ангелы, он пускал тело бесцельно бродить по улицам, а сам тем временем жил в виртуальном мире. Точно рыба в воде. Словно феникс в огненной купели.

Вот она настоящая жизнь. Прошлое только бледный сон. Вот реальность. Её нельзя потрогать, но нет ни малейших сомнений в том, что это именно она и есть. Ум Антона охватывал весь город. По желанию он мог лишь с малой задержкой увидеть любую часть города. Все люди стали клетками его большого тела. Они шли за покупками. Возвращались с работы или занимались сотней иных дел. И одновременно были им. Это было прекрасно. И опасно. Не позволяя себе продлить наслаждение хотя бы на мгновение, Антон принялся укрывать свою крохотную армию. Перекрашивать их под цвет остальных. План повис на волоске. Этот волосок выдержал. Он не оборвался.

— Мы должны начать и закончить одним ударом — говорил Игорь, держа сигарету над пепельницей. Антон соглашался, едва прислушиваясь к монологу Игоря. Пусть рассуждает. Он не удосужился просветить соратника, что план уже продуман до мелочей. Ребята находились в квартире Антона. На четырнадцатом этаже в доме из стекла и светлого кирпича. Открыт балкон, ветер небрежно играет занавесками. На журнальном столике несколько журналов как минимум месячной давности. Там же пепельница из матового, синего стекла. Игорь сидит на мягком диване, словно на жёстком деревянном стуле. Теребит над пепельницей сигарету, поминутно стряхивая несуществующий пепел. И говорит: — Одним единственным ударом накрыть сразу всех. Если кто-то уйдёт, то будет катастрофа!

— Успокойся — посоветовал Антон — Никто не уйдёт — На полу лежат солнечные зайчики. Они почти теряются среди узоров, какими красуется покрытие. Залетающие с улицы дуновения свежего воздуха приятно касаются разгорячённой кожи. Пахнет апельсинами. Это с кухни. Антон пьёт свежевыжатый сок и мусорное ведро вечно до половины завалено апельсиновыми корками. От них по квартире плывёт потрясающий аромат.

Окна расчертили небо на два больших квадрата. В них скользят белые, свёрнутые словно простыни, облака.

Игорь нервно затягивается: — А если Егор Николаевич узнает?

— Спокойнее — повторяет Антон — Я всё продумал.

Крошки пепла чёрными снежинками ложатся на синее стекло. Запах дыма перебивает запах апельсинов. Игорь возмущается: — Если продумал, так расскажи. Молчишь как сыч.