Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

Она пошарила рукой по гладкому, прохладному дереву, но ни ручки, ни выемки в двери не было. Мари мгновенно вскочила на ноги. Опять какой-то подвох? Однако не успела она как следует испугаться, как дверь беззвучно распахнулась, а в глаза ударил яркий белый свет. После пары часов хождения в полутьме, Мари, не ожидав такой подлянки, крепко зажмурилась, но слёзы всё же успели покатиться по щекам.

Буквально на ощупь, она ввалилась за порог. Дверь негромко хлопнула за спиной.

Первое, что показалось странным — никто не спешил встречать вернувшуюся с испытаний кандидатку. Более того: вокруг стояла полнейшая тишина. Мари приоткрыла один глаз, неловко стирая выступившие слёзы.

Перед ней была комната. Большая, светлая, с куполообразным потолком… и совершенно пустая, не считая множество цветастых комочков, покрывающих пол и стены. Слезы вновь навернулись — на этот раз уже от горькой обиды. Разве испытания не должны были окончиться? Разве не предполагалось, что дверь, появившаяся после стольких мучений в конце коридора, будет выходом? Мари раздражённо пнула один из разноцветных бугорков. Нога даже не почувствовала его веса — пёстрый комочек покорно отлетел в сторону, и вдруг вся комната пришла в движение.

То, что было принято изначально за элемент странноватого декора, оказалось чудовищным количеством маленьких, разноцветных птиц. Зал тут же наполнился шелестом перьев и писком. Птицы вспорхнули со своих мест, обеспокоенно закружив по залу. От пёстрого смерча разом зарябило в глазах.

Мари шагнула вперёд, заворожённая буйством красок. В Доме Ветров не было «лишней» живности — всё чётко контролировали заводчицы, и поэтому за эти два года она не слышала даже птичьего щебета. Изредка на уроках Лиф появлялись отдельные представители животного мира, но и те выступали лишь учебными пособиями — обездвиженными и находившимися под строгим наблюдением фей.

Птицы, разрезающие воздух на огромных скоростях, нисколько не боялись Мари. Они подлетали совсем близко, едва не касаясь человека яркими перьями. Вскоре, она даже не смогла толком различить стен зала — столь плотным коконом окружили её гомонящие пташки. В царящем вокруг хаосе Мари не сразу сообразила, когда что-то ощутимо ткнуло её под коленку. Второй удар она успела заблокировать ножнами, которые тут же оказались в руке.

Что это?

Нечто острое вскользь задело левое плечо. Мари рефлекторно обернулась, но неожиданного противника там не оказалось. Она плавно вытащила меч, перебросив ножны в другую руку. Взгляд заскользил по пёстрой стене, ища опасность. Вот оно! Что-то выскочило прямо из пола с едва различимым за птичьим гомоном скрежетом.

Зеркально полированное лезвие прочертило в воздухе широкую ленту, разрубая механизм вместе с несколькими птицами, которые, казалось, сами бросились под меч. Череда громких хлопков заставила отшатнуться. Из разрубленных пташек вырвались клубы сизого дыма, что мгновенно ожёг носоглотку. Мари мучительно закашлялась, метнувшись из опасной зоны.

Пара секунд — и ядовитое облако бесследно развеялось. Птицы, казалось, не проявляли никакого интереса к произошедшему, продолжая летать вокруг. Мари подцепила носком одну из деревянных деталей, что подкатилась под ноги — эта конструкция была ей знакома. Одноударные манекены часто использовались для тренировок охотниц или стражниц. Они имели запас магии, позволяющий воспроизводить единственное движение многие десятки раз. Полностью остановить их могло лишь уничтожение или приказ хозяина.

Лезвие оставило на дереве гладкий срез — Мари удовлетворённо цокнула языком. Насколько можно было судить: этот манекен больше не представлял опасности. А вот птицы… она с раздражением вернула меч в ножны — ядовитый дым мог подпортить жизнь куда сильнее манекенов. Нужно было пробираться дальше, стараясь не повредить пташек и не напороться на вооружённые игрушки. После нескольких часов ходьбы по коридорам, полным ловушек, это было даже слишком легко. Единственная сложность, в свете последних событий, состояла лишь в том, что Мари совершенно не представляла, куда, собственно, нужно было двигаться. Никакой двери она не видела даже в самом начале — не то что сейчас.

Пришлось несколько раз обойти зал по кругу, чтобы окончательно убедиться: дверь здесь была только одна — входная. За этот десяток минут многострадальное тело обзавелось сразу двумя порезами на бедре — к счастью, неглубокими. Отвлёкшись на очередной манекен, Мари не заметила второй, вооружённый двумя тонкими кинжалами, который напал сзади.

После тщательного обследования зала по краю, в голове осталось только одно предполагаемое местонахождение прохода — центр. И уж если эта теория не подтвердится, то испытание грозило затянуться надолго. Птицы, находящиеся в беспрестанном движении, к этому времени уже отошли на второй план — Мари их почти не замечала. Взгляд тщательно сканировал пол, — очень уж не хотелось наткнуться на острые части куклы — поэтому она сразу заметила тёмный люк, что, вероятно, вначале скрывался под спящими птицами. При виде его где-то внутри свернулось окрыляющее облегчение.

Ну теперь-то точно выход!

Тяжёлая на вид крышка поддалась неожиданно легко. Мари вновь убрала ножны в крепления и спустила ноги, нащупывая первую ступеньку лестницы. Интересно, как далеко придётся лезть?

Металлические скобы забирали, казалось, всё тепло. Она успела спуститься уже на пару метров, когда крышка люка с грохотом захлопнулась, отрезая её от раздражающего птичьего писка. Вновь воцарились тишина и полумрак — только дно колодца, где-то далеко внизу, ярко светилось.

Как-то совсем не вовремя вспомнилось, что задания на стрельбу так и не было, а значит — ещё как минимум одно испытание должно ждать впереди. Мари машинально переставляла руки и ноги. Первый этап всегда был настолько длительным? Ей казалось, что в прошлом году испытания проходили настолько стремительно, что невозможно было уследить за всем сразу. Лишь второй этап — выживание — длился полные сутки, но на него Мари так и не попала. Группу кандидаток тогда в сопровождении наблюдательниц выпустили за Внешний Круг в тестовый рейд, а потому все посторонние вынуждены были ожидать их возвращения. Интересно, как будет на этот раз?

Первым, что Мари услышала, был глухой стук камня о камень. Словно вдалеке кто-то бросал мелкие камешки о стену. Мгновение, и ноги ощутили под собой твёрдый пол. Лестница закончилась.

Из арочного проёма за спиной лился белый свет, но на этот раз Мари была готова. По мере спуска становилось всё светлее и светлее, поэтому глазам не требовалось мучительно долго привыкать к смене освещения. Этот зал был куда меньше предыдущего, однако его потолок — намного выше. Где-то на половине высоты комнату разделяла металлическая решётка с крупными ячейками. Сверху через неё падали маленькие, округлые камешки, дробно отстукивая какой-то свой ритм. Мари поморщилась — не лучшее испытание за сегодняшний день, — но зацепившись взглядом за дверь на другой стороне, не задумываясь бросилась вперёд. Перепрыгивая через нагромождение камешков и прикрывая голову, Мари в несколько секунд оказалась у заветной цели и дёрнула ручку.

Заперто.

Для верности толкнув дверь, — по-прежнему заперто — Мари мысленно чертыхнулась и задрала голову. Поток камешков явно увеличился; к глухому стуку добавился ещё и более звонкий, с которым они отскакивали от металлических прутьев решётки. Вдруг наверху, под самым потолком что-то блеснуло. Мари отчаянно замотала головой. Ну нет! Только не это… Взгляд вновь метнулся к двери, и, присев на корточки, она нашла подтверждение свой страшной догадки. Замочная скважина.

Мари приложилась затылком о злополучное препятствие, отделяющее её от счастливого окончания этапа. Она знала, что когда-нибудь эта глупая особенность встанет ей боком, но даже и не могла предположить, что другого выхода просто не будет. Дверь заперта на ключ. Ключ — под потолком, скрытый, ко всему прочему, решёткой. Решение было предельно ясно — сбить его вниз. Каменный град должен был, вероятно, мешать охотницам, которые пытались бы прицелиться в подвес из стрелкового оружия. Вот только что предполагалось делать тем, у кого его не было?