За пригоршню баксов - Владимир Гриньков

– Здравствуйте! – сказал седой. – Вы извините, что мы так рано… Ни свет ни заря…

Он был возбужден и похож на охотника, долго преследовавшего добычу.

Парень, присматривающий за Юшкиным, отступил в глубь комнаты и с настороженностью смотрел на ранних гостей. Седой не замечал его неприветливого взгляда. Ему был нужен Юшкин.

– Вот! – сказал седой и указал на бедного пацана обличающим прокурорским жестом. – Он?

– Он, – подтвердил Юшкин.

Только теперь тюремщик Юшкина понял, что происходит.

– Ну к чему этот балаган! – произнес он с досадой. – Я же дал тебе денег, чтобы ты купил новый счетчик…

Он не успел договорить, потому что мужик, державший воришку за ворот рубахи, наградил пацана увесистой оплеухой.

– Гад! – сказал мужик.

– Я по поводу счетчика поясню, – произнес седой. – Тут ведь важно, чтоб в зародыше… Чтоб никакой безнаказанности… Ну ладно, допустим, поставлю я новый счетчик… Так ведь он, шельмец, опять полезет…

– Не полезет, – мрачно сказал мужик. – Отлазился, поганец!

И еще раз отвесил воришке оплеуху. Лицо у мальчишки было уже совершенно свекольного цвета, но он пока не плакал. Предслезное состояние. Совсем немного ему оставалось.

– Это папаша его, – зачем-то пояснил Юшкину седой.

Незадачливый сторож сейчас выглядел счастливым. Еще вчера все было очень плохо, а теперь вон как оно обернулось. В жизни всегда так. То черная полоса, то белая. Сегодня вот белая. Вор обнаружен, и его причастность к совершенному преступлению подтверждена свидетельскими показаниями. Груз упал с души седого.

– Значит, так, – сказал он внушительно, обращаясь к отцу малолетнего вора. – Шум поднимать не будем и милицию привлекать – тоже.

При этих его словах отец воришки с готовностью кивнул.

– Электросчетчик надо отыскать и незамедлительно вернуть, – продолжал седой. – Раз мы пацана вашего вычислили, значит, пускай возвращает. Там он еще щеколду свернул. В окне. Щеколда теперь тоже за вами. Ну и другие какие расходы, если потребуется.

Даже Юшкин понял, что происходит. Седой решил все сделать по-тихому. Вернуть украденное на место, замаскировать следы учиненного преступления и сделать вид, что ничего не произошло. Во всяком случае, он не будет звонить в Петрозаводск. Не в его это интересах. Один раз он когда-то уже оплошал, а второго промаха ему могут не простить.

– Ну что? – спросил юшкинский тюремщик. – Все в порядке?

И пошел на гостей, оттесняя их к выходу. Все удачно разрешилось и пора бы оставить в покое товарищей отдыхающих – так следовало его понимать. Седой и понял. Он отступил к двери, счастливо улыбнулся и сказал, обращаясь к Юшкину:

– А вам – отдельное спасибо, товарищ Марецкий! Я благодарен вам – сами не можете представить как!

– Почему Марецкий? – неприятно удивился Юшкин.

– Ну как же! – в свою очередь, удивился седой. – Товарищи Марецкий, Китайгородцев…

При упоминании о Китайгородцеве он указал на парня, этого вертухая, но по выражению лица парня Юшкин понял, что тот такой же Китайгородцев, как он, Юшкин, – Марецкий.

– Ведь ваши товарищи сами настаивали, чтоб я записал в журнал, – бормотал подрастерявшийся седой. – Я говорю им: «Мы постояльцев не регистрируем. У нас турбаза вроде как закрыта». А они говорят, что все равно, мол, пиши. Марецкий и Китайгородцев. А разве не правильно?

– Правильно! – зло сказал ему вертухай – «Китайгородцев».

И решительно выставил непрошеных гостей за дверь.

Маша Мостовая не подвела. Ее материал о потомке старинного рода Тишковых занимал в иллюстрированном журнале несколько страниц, и особенно хороши там были фотографии. Можно было даже текст не читать, а ограничиться одними лишь иллюстрациями, чтобы понять, к сколь уважаемому роду принадлежит Марецкий и как трепетно он относится к памяти своих далеких предков. Все было на тех фотографиях: тлен запустения, покрывавший руины родового гнезда Тишковых; представители рода, глядящие на Марецкого с писаных крепостными художниками портретов; неправдоподобно новые памятники на запустелом деревенском кладбище смотрелись запоздалым, но благородно покаянным «прости»; сам Марецкий, сидящий за роялем, был величественно задумчив.

Публикация материала явно планировалась к визиту в Россию Патриции. И нужный эффект был достигнут. Когда в дом, где жил Марецкий со своей невестой, доставили несколько экземпляров журнала со статьей Маши Мостовой, Патриция, похоже, испытала очередное эмоциональное потрясение. Фотографии в журнале произвели на немку такое сильное впечатление, что она захотела увидеть все своими глазами.

– Я ничего не могу с нею поделать, – разводил руками Марецкий. – Патриция просто умоляет провезти ее по местам, так сказать, седой славы моих далеких предков.

– Мне надо все подготовить, – сказал Китайгородцев. – Думаю, что завтра мы управимся.

Впереди был вечер. И еще целая ночь. Достаточно времени для того, чтобы подготовить безопасный выезд.

Китайгородцев связался с шефом. Хамза пообещал дать людей и транспорт. Договорились, что непосредственно подготовкой поездки займется Костюков.

– Он у тебя? – спросил Хамза.

– Нет. Наверное, отсыпается.

– Сыграй ему побудку, – распорядился Хамза. – Иначе вы ничего не успеете.

Но голос у Костюкова, когда Китайгородцев его разыскал, был совсем не сонный.

– Я думал, ты спишь.

– Я на посту, – хмыкнул Костюков. – Что-нибудь срочное?

– Клиент хочет провезти невесту по своему личному «золотому кольцу». Развалины дома – краеведческий музей – деревенское кладбище. История рода в иллюстрациях.

– Когда? – осведомился понятливый Костюков.

– Завтра утром.

– Хамза в курсе?

– Я ему только что звонил. Он дает нам две машины и двух человек. Ну еще и мы с тобой. Ты план подготовь…

– Сделаю!

– Свяжись с местными, выясни оперативную обстановку…

– Сделаю!

– Еще метеопрогноз на завтра…

– Сделаю!

– С тобой приятно работать, – усмехнулся Китайгородцев. – Кстати, ты мою просьбу выполнил?

– Это ты по поводу джипов, на которых мадмуазель Марецкая прибыла?

– Да.

– Конечно, выяснил. По данным ГИБДД, машины с такими номерами числятся за службой безопасности корпорации «Сибнефтеальянс».

– Марки и модели машин совпадают с зарегистрированными в ГИБДД?

– Я проверил. Совпадают. Но что тебе тут не понравилось?

– Не то что не понравилось, а просто странно. С какой это радости охранная служба такой серьезной структуры взялась за выполнение заказов частных лиц?

Телохранитель Китайгородцев:

Четыре охранника на двух машинах. Нормально. Хотя для усиления неплохо было бы использовать милицейский наряд из местных. На раскрашенной бело-синей машине с мигалками. Чтобы она все время красовалась где-то рядом с нами. Беспроигрышный ход. Потенциальных злоумышленников отпугивает и заставляет держаться на почтительном расстоянии. Не любят киллеры и похитители людей работать в присутствии милиции. Надо бы поговорить с Хамзой. У него такие связи в милицейском ведомстве, что все может решить один его звонок… Но как быстро Инна Марецкая обзавелась охраной. Причем охраной профессиональной и очень толковой. Это стоит кучу денег, я расценки знаю. Она брату своему охрану обеспечила и себе тоже. Брат звезд с неба не хватает, если верить Маше Мостовой, и своих денег у него нет. У Инны Марецкой есть? Надо навести справки, какой оборот у магазина готовой одежды… С развалинами родового имения все понятно. Там место хорошее, поблизости нет никого, пути подхода-отхода легко просвечиваются. Возьмем это место в «квадрат», никого и близко не подпустим. А музей надо бы закрыть. Да, точно – закрыть. Санитарный день. Никаких посетителей. Договориться с директором музея – не откажет, наверное, многоуважаемому меценату и спонсору. Все-таки Марецкий дал денег музею… Дал денег… Черт побери, опять по логике вещей получается, что сестра за все платила. Ну не может у нее быть столько денег! Да, свой магазин. Да, свой бизнес. Но она ведь тряпками торгует. Пускай и безумно дорогими, но всего-навсего тряпками. А не нефтью. Нефтью… «Сибнефтеальянс» вдруг озаботился вопросами безопасности Марецкой. Вот вам и нефть. Марецкая имеет отношение к нефтяной компании? Является акционером? Нет, не то. А кладбище? С ним больше всего мороки. Могильные памятники. Деревья. Есть где спрятаться. На кладбище у нас будет самая тяжелая работа, там придется попотеть. Прочесать бы его предварительно. А что если так: на развалинах дома работаем с Костюковым. Там люди нужны, там нам «квадрат» замыкать, каждый человек на счету. Потом едем в краеведческий. А Костюков с кем-нибудь отправится на кладбище. У них будет час времени. Просветят его и будут ждать нас. Нормально. Это – нормально. Но в таком случае надо обязательно договориться о выделении милицейской машины. Позвонить Хамзе… А вот если не сама Марецкая имеет отношение к нефти? Ее муж. Или любовник. Надо бы узнать, кто ее самец. Тут логично получается. Есть человек, которому она небезразлична. Ей угрожает опасность. Когда он об этом узнает – немедленно выделяет охрану. «Немедленно» – это показатель. Кто может, приняв решение, тут же, без промедления бросить в бой проверенных бойцов? Только командир. То есть этот ее самец – не последний, наверное, человек в «Сибнефтеальянсе». Логично. Вот теперь схема выстроилась.