Край, где живет детство - Сергей Боев

– А, тогда понятно. Ну, жуй не спеша, кушай на здоровье.

– Мам, а почему у нас сегодня блины?

– Так ведь Масленица сегодня, проводы зимы. Всем положено блины печь, чтобы весне помочь зиму прогнать – блины-то точь-в-точь маленькие солнышки!

– Это точно, солнышки – такие же жёлтые, круглые и горячие! Мам, я ещё только один блин съем и тогда уже точно пойду умываться, ладно?

– Ну, так и быть. А как умоешься, тогда приходи уже по-настоящему завтракать, я тебе чаю пока налью.

– Хорошо! Только пока я жую, расскажи про Масленицу! Ну, что ещё надо в неё делать?

– Когда мы были детьми, то устраивали кучу-малу в снежной крепости, а потом её дружно рушили, потому что она своё отслужила – ведь весна пришла! А ещё делали чучело Масленицы из соломы и возили его на санях по всем дворам, выпрашивая гостинцы. Хорошо было – где блинком угостят, а где конфетку дадут или жамочку.

– А жамочка – это что такое?

– Так у нас пряники мятные назывались. Это было самое вкусное лакомство, городское!

– Понятно. А дальше-то что с чучелом делали?

– Вечером его сжигали в центре деревни, а пепел по огородам разбрасывали – это чтоб земля хорошо родила.

– Здорово! Эх, жаль, что у нас соломы негде взять… Может, просто из палок сделать, как пугало, и в какую-нибудь длинную старую рубаху одеть, чтоб за платье сошло… Так пойдёт?

– Конечно, пойдёт. Главное – чтобы весело было…

– Ма, у нас всегда весело – ты же знаешь!

… Ещё до обеда родилась во дворе Масленица – высокая, стройная, с руками-ветками, головой из кочана капусты, покрытой платочком, да вся разодетая во всякое цветастое тряпьё – у кого что нашлось. Водрузили её в центр снежной крепости, а потом устроили последнюю снежную битву – закидывали оборонявших крепость и Масленицу снежками, делали подкопы под стены да пробоины, выворачивая из стен ставшие уже рыхлыми снежные комья…

Наконец, рухнула одна крепостная стена, за ней другая… И уже без разбору, объединив усилия, дружно раскатали остатки крепости по поляне. А как стало смеркаться – облили Масленицу керосином и запалили с криками: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло!»…

Багрянится на западе закат. Догорает во дворе Масленица. Уходит за горизонт зима, а на небе всходит мартовская луна… И на душе светло и радостно – весна наступила!

Начались долгожданные весенние каникулы, а с ними – и сезон весеннего половодья. Все зимние забавы были разом забыты, и такие дорогие сердцу, такие любимые лыжи, санки, коньки и клюшки, щиты и мечи отправились в гаражи да сараи. Они хорошо послужили этой зимой, и ещё не раз послужат верой и правдой в следующую… Но сейчас их время вышло – весна на дворе!

До весенних игр, правда, ещё далеко – ведь ещё не сошёл снег, и только на самых высоких местах появляются первые набухшие от талой воды земляные «пятачки». Но с каждым днём снег на полянках и лужайках оседает всё ниже, а тропинки и дороги днём превращаются в ручейки и речушки, бодро несущие свои воды вниз, к речке-Свечке…

Чёрно-бурые пятна земли и старой травы на потемневшем снегу, переливы света, радужные отблески в весенней воде и пронзительная синева неба – всё это цвет весны! Весёлое журчание ручьёв и гомон птиц в кустах и деревьях – это её музыка! К вечеру она стихает, а ночью слабеющая хватка зимы всё ещё сковывает поверхность воды ледком. Но по утру от него быстро не остается и следа – ведь ребята тут как тут, радостно прыгают по лужам и звонко хрустят ледяной коркой…

И вот уже снова несутся по ручьям целые лодочные флотилии, заканчивая гонку в настоящем море, широко разлившемся перед построенной плотиной из кирпичей, палок и старых газет. Здесь сейчас происходит главное действо, здесь определяется, кто «главный» в городке на это время – здесь «меряют глубину», и тот «главный», у кого сапоги выше!

– Славка, а я уже промерил глубину вдоль и поперёк! – гордо объявляет Серёжка подошедшему брату. – Мне вон там, у самой запруды, прямо «по рисочку» было… Но я не испугался и всё равно прошел на тот берег.

– Не черпанул воды-то? А то будет и тебе, и мне от мамы на орехи…

– Неа, не черпанул – будь спок!

– А чё это ты сосешь, а? Сосульку, что ли? А ну, быстро бросил! Не то я маме расскажу!

– Ябеда-корябеда – солёный огурец! – обиженно гундит себе под нос Серёжка.

– Да хоть маринованный! Ты заболеешь, а мне потом из-за тебя влетит! Начнётся опять старая песня: «Куда смотрел?» да «Почему недоглядел?».

– Да ладно… Пожалуйста – уже бросил… А ты-то глубину мерить будешь?

Славка как бы нехотя, с деланным безразличием смотрит вниз, на свои сапоги.

– Эй, Славон, везука тебе – где такие «мокроступы» отхватил? – уважительно качает головой Юрка, разглядывая Славкины новые, высокие – до самых коленок – сапоги.

– Где отхватил – там больше нет! – нарочито небрежно бросает Славка. – А глубину мерить… Да что тут, в этой луже, мерить-то? Айда лучше на речку. Там глубина – так глубина! И лёд, наверное, уже тронулся – можно на льдинах покататься…

Все головы, как по команде, поворачиваются к Славке.

– А точно, верняк, река уже разлилась, – соглашается Вадька.

– Ну да, если разлилась, то весь луг точно затопило. Меряй глубину – хоть обмеряйся! – поддерживает идею Витька.

– Что, и мне можно будет на льдине? – Серёжка недоверчиво смотрит на старшего брата.

– Ну, насчёт тебя это мы ещё посмотрим. Смотря какие льдины… Да всё равно там козырнее!

Аргументов, похоже, «выше крыши» – и ребята трогаются в путь…

– Ничего себе разлив! – Серёжка даже присвистнул, выйдя из леска. И было от чего! Узкая и спокойная летом речушка превратилась в полноводную реку, затопив обе низины по берегам. Мостик через реку выглядел теперь очень странно. Точнее, его совсем не было: посреди широкого залива из воды торчало дерево и привязанные к нему перила, болтающиеся туда-сюда под напором течения. Но самое главное – Свечное озерцо превратилось в настоящее озеро, на поверхности которого медленно плавали по широкому кругу несколько порядочного размера льдин. Их то и дело выносило на стремнину. Но, достигнув устья озера, они упирались в росшие там кусты ивы и уходили в сторону, подчиняясь круговому течению, образовавшемуся в заливе.

– Это как раз то, что нужно! – решительно объявил Славка. – А ещё нужна пара длинных палок, чтобы сначала притянуть льдины к берегу, а потом отталкиваться ими ото дна.

Палки нашлись быстро – благо, лес был под боком.

Славка первым подтянул к склону лесного пригорка, ставшему теперь берегом, самую большую льдину и, опираясь на палку, осторожно шагнул на неё. Льдина накренилась было под его тяжестью – но он быстро сделал ещё шаг и оказался точно на её середине. Льдина выровнялась.

– Главное – стоять по центру и плыть по кругу, по течению! – объявил Славка оставшимся на берегу. – А ещё не соваться на быстрину. Там может и «с головкой» быть, если свалишься. А здесь, в заводи, от силы «по шейку». Так что не дрейфьте – если что, не утонете! Ну, я поплыл, а вы давайте следом за мной. Серёга, а ты пока сиди на берегу, я тебя через пару кругов подберу!

Вадик подтянул своей палкой следующую льдину и ловко вскочил на неё. Она была меньше Славкиной и кренилась то в одну сторону, то в другую, но Вадькин вес держала.

– Вот это класс! – балансируя на слегка подрагивающих ногах, крикнул Вадька. Осторожно отталкиваясь ото дна палкой, он немного покружился на одном месте и, наконец, с третьей попытки смог направить льдину по течению, вслед за Славкой.

Витька нацелился было на следующую – последнюю крупную – льдину, но что-то в ней показалось ему подозрительным. Подтянув её поближе к берегу, Витька со всего маху ударил по ней палкой – и та прошла льдину насквозь, будто это была и не льдина вовсе, а просто плавающая глыба снега. А в следующее мгновение льдина раскололась надвое.

– Ничё себе дела! – с явным облегчением выдохнул Витька. – Вот я сейчас искупался бы! Эй, Вадя, я за тобой на твоей льдине катаюсь – моя отплавалась…

Сделав несколько кругов, Вадик уступил льдину Витьке. А Славка подогнал свою вплотную к берегу и принял на борт брата.

Ступив на шаткую льдину, Серёжка чуть было не запаниковал – уж очень утлым показалось ему их судёнышко. Но он заставил себя глубоко вздохнуть и проглотить комок страха, подкативший к самому горлу. «Ведь вон у всех получилось – и ничего!» – сказал он сам себе, расставил пошире ноги и чуть присел для устойчивости…

Два круга по заливу показались ему вечностью. Поэтому, когда брат сказал: «Ну, хорошего понемножку, покатались – и хватит!» – он с радостью закивал головой. Не дожидаясь, пока льдина причалит, он хотел было лихо спрыгнуть на берег – но поскользнулся и вместо берега шагнул прямо в воду. Ледяная вода хлынула в оба сапога сразу. Он рванулся на сушу – но было уже поздно…

– Ну, Серый, ты, блин, выпендрился! – рявкнул на него старший брат. – А слабó было подождать, пока причалим? Давай выливай воду из сапог быстро! Что теперь маме скажем, а?