Хроники Сиалы - Алексей Пехов

Все было кончено. Орк, ударивший Делера мечом, был последним. Все бросились к Халласу и Делеру. Груун, получивший от Эграссы стрелу в бок, все еще был жив и, скуля, пытался достать стрелу зубами. Я задержался, чтобы добить зверюгу. Охотничьи рожки орков вновь подали голос, но на этот раз гораздо ближе.

— О свет! — простонала Кли-кли, рухнувшая на колени возле Халласа. — О свет! Сколько крови! Сколько крови!

Она без остановки твердила про кровь, и в ее глазах плескалась паника. Я впервые видел нашу шутессу в таком состоянии.

— О свет! Как же это, а? — Рядом с гоблиншей валялся орочий кинжал с зазубренным клинком.

Стоило мне только увидеть гнома, и я понял, что дело плохо. Удар орочьего кинжала пришелся в правую щеку. Лезвие было зазубрено, и от этого рана получилась неровной. Правая половина лица Халласа представляла собой одну сплошную рваную рану. Орк ударил оружием сверху вниз — от этого пострадал глаз Счастливчика. Теперь на его месте зияла кровавая дыра. И кругом кровь. Много крови. Гном был пока еще жив, но, кажется, без сознания.

Эграсса бесцеремонно отодвинул Кли-кли в сторону и начал действовать, шепча орочью скороговорку и сыпля прямо на открытую рану какой-то желтый порошок.

— Угорь! Что с Делером?! — каркнул Фонарщик, суетящийся возле Халласа.

— Умирает! — донеслось до нас.

— А тьма! А тьма! А чтоб вас всех! — взвыл Мумр. — Гаррет, дуй к Угрю, может, еще можно…

Я, уже не слушая, бросился на помощь к Угрю. Тут же был и милорд Алистан. Гарракец не рискнул вытаскивать меч из спины карлика, это бы усилило и без того сильное кровотечение. Делер был в сознании и пытался что-то сказать, но лишь беззвучно шевелил губами.

— Ему можно помочь? — спросил я.

— Разве что чудом, — хмуро бросил Алистан Маркауз. Но чуда не произошло. Через минуту, так ничего и не сказав, рыжий карлик умер.

— Да пребудешь ты в свете, — пробормотал Угорь и осторожно закрыл Делеру глаза.

Как же нас так угораздило вляпаться! Как глупо все получилось! Делер мертв, Халлас на пороге смерти. Кто недоглядел?

— Гаррет, потом будем горевать! — Угорь яростно тряхнул меня за плечо. — Очнись!

Гарракец прав: сейчас не время. Мумр незнамо откуда добыл чистые тряпки и перевязывал рану гнома. Тряпки враз пропитались кровью, но после магической помощи Эграссы кровь хотя бы немного приостановилась.

Рожки орков предупредили о том, что Первые спешат к нам изо всех сил, и тут же справа им ответили другие.

— У нас мало времени, Мумр.

— Знаю! — зарычал воин, бинтуя голову гнома. — Уже заканчиваю!

— Делер? — задал вопрос эльф.

— Мертв.

Кли-кли ойкнула и закрыла лицо руками. Я похлопал ее по плечу, пытаясь хоть как-то утешить.

— Пора уходить! Орки скоро будут здесь!

— Я закончил! — Руки у Фонарщика были в крови. — Но долго ему не продержаться, боюсь, мы только отсрочили конец.

— Будем надеяться на лучшее. Нет времени делать носилки, гнома придется нести, — сказал Алистан.

— Кли-кли, — обратился я к хлюпающей носом гоблинше, — возьмешь красту.

Гнома придется нести мне, потому как, если нас настигнут орки, воины должны быть готовы отразить нападение.

— Ты один не справишься, — остановил меня Фонарщик. — Угорь, на тебе мой клинок.

Гарракец кивнул и взвалил биргризен себе на плечо.

— Взялись, Гаррет! Только ради всех богов, осторожнее! — Мы аккуратно подняли раненого гнома.

— А Делер? — всхлипнула Кли-кли. — Разве мы его не похороним?

— У нас нет на это времени, гоблин. Лесные духи позаботятся о его теле, — ответил Эграсса.

Кли-кли неохотно кивнула и как-то сникла. Рожки орков перекликались в тумане.

— Уходим, пока не поздно!

Покидая поле битвы, я бросил последний взгляд на Делера. Пока мы пытались спасти Халласа, Угорь успел позаботиться о мертвом. Он извлек орочий меч, положил на грудь карлика его секиру и сложил руки мертвого на ее древке. Мумр на ходу шептал слова погребальной песни Диких Сердец. Мы прошли метров двадцать, когда Кли-кли неожиданно развернулась и бросилась назад.

— Стой, Кли-кли! — гаркнул я, но она даже не подумала остановиться. — Стой, дурак!

— Что он делает?! — выругался милорд Алистан. — Вернись, шут!

— А тьма! Только этого нам еще не хватало!

Гоблинша вернулась спустя минуту. В руках она держала шляпу-котелок карлика. Милорд Алистан помянул тьму, но головомойку Кли-кли устраивать не стал, как видно отложив ее до более спокойных времен.

Быстро с раненым гномом не побегаешь, но нам это как-то удавалось… пока. Когда руки вот-вот должны были отвалиться, нас с Мумром сменили Угорь и Алистан Маркауз. Во время пути еще дважды менялись и столько же раз останавливались, чтобы проверить состояние гнома. Надо ли говорить, что Халлас держался только каким-то чудом, но Эграсса лишь огорченно качал головой:

— Его часы сочтены. Эту ночь Халлас не переживет.

— Посмотрим! — зарычал Угорь, злясь на весь белый свет.

— Мы не сможем нести его вечно, этим мы лишь делаем ему еще хуже.

— Ты предлагаешь его бросить?!

Желтые глаза эльфа сверкнули бешенством, и он положил руку на рукоять своего кривого ножа.

— Ты забываешься, — Тон у эльфа был уж очень холодным.

— Только дуэлей мне сейчас не хватало! — рассвирепел милорд Алистан. — Угорь!

Угорь заиграл желваками, но все же сказал:

— Прости Эграсса, погорячился.

Темный эльф едва заметно кивнул.

— Понимаю. Но мы не можем бежать вечно. Первые не далее как в десяти минутах от нас. Второго такого боя нам не выдержать, к тому же у них могут быть луки.

— Нам придется принять бой, — согласился гарракец. — Лучше это сделать сейчас, пока мы еще не падаем от усталости.

— Этот бой будет последним.

— Пусть так, эльф. Пусть так. Но я не собираюсь ждать заклания и попытаюсь продырявить нескольких Первых.

Эграсса повернулся к милорду Алистану:

— Милорд?

— Мне нужна минута, я думаю, — сдвинув густые брови, сказал капитан гвардии.

— Хорошо. Гаррет, Кли-кли, будьте рядом с Халласом. Угорь, справа. Мумр, слева. Постарайтесь продержаться подольше и не подпускать их, пока у меня не кончатся стрелы. Видите вон тот златолист…

Эльф продолжал отдавать приказания, но я уже не слушал. Забери меня Неназываемый! Неужели это все?!

— Главное, чтобы не было лучников, — тихонько сказала Кли-кли.

Ее пальцы мелькали в отчаянном плетении какой-то сложной фигуры.

— Ты уверена в том, что делаешь? — осторожно спросил я у нее.