Пройдя долиной смертной тени - Роберт Хайнлайн

Джоан Юнис, оглядываясь по сторонам, дошла до спальни.

Юнис, это здесь?

Конечно. Видишь вмятинку на постели? Лишь здесь нам удавалось проводить вместе всю ночь. Это было божественно!

Всю ночь? Значит, охрана не просто догадывается, а знает наверняка…

Ну и что? Чарли не интересуется женщинами, а Рокфор на моей стороне. Он приветствует все, что аморально, нелегально и бесчестно, — а в нашем случае, с его точки зрения, присутствовали все три элемента. Впрочем, по официальной версии, мы выполняли срочное задание нашего босса…

Оригинально! А что ты говорила Джо?

Что встретила парня и хочу провести с ним ночь.

Еще оригинальнее!

У нас так принято… было.

И что же он?

Как что? Продолжал рисовать, естественно. Целовал меня перед уходом и желал приятно провести время. Он очень милый, Джо. Может быть, он даже был рад, что я ухожу: у него как раз была новая натурщица… в смысле, натурщик: такой очень голубой мальчик.

И тебя это никак не задевало?

С какой стати? Ох, босс, ты никак не въедешь в двадцать первый век! Я же говорила: мы с Джо старались сделать друг для друга все самое приятное… А потом — я ведь не уверена, что у Джо с этим мальчиком что-то было. Может, он был просто натурщиком. Но если бы они позвали меня третьей, я бы не стала возражать… хотя я предпочитаю зрелых мужчин. Но знаешь, как это приятно: два самца так тебя любят, что позволяют видеть, что они делают друг с другом…

Юнис, я спекся. Готов. Лапки кверху… Впрочем, знаешь ли, такой аспект мне и в голову не приходил… Да, это лестно. Мужчины все-таки значительно более застенчивы, чем женщины…

Ужасно застенчивы. А мы только притворяемся. Просто у нас внутри есть такая адская машинка, и мы это знаем, и ничего не можем с ней сделать. Ином приходится либо посылать к черту в ад свою застенчивость и делать все, что нравится мужчинам, либо сходить с ума. Так что вот, делай вывод. Пора, пора.

Да, пора…

Ты знаешь, у тебя получается. Правда, иногда ты похожа на маленького мальчика, который кричит: «Я ничего не боюсь!» — потому что готов уже намочить штанишки от страха.

Ну и что? Ты ведь со мной.

Я с тобой.

Джоан вошла в ванную — просто так, из любопытства. И нашла там то, чего никак не ожидала найти…

—Эй, ты где? — донесся голос Джейка. — О, извини, не заметил… Держи, это замороженное шабли, лучше я ничего не нашел.

—Это ее? — в руке Джоан держала роскошное неглиже: две унции тончайшего газа.

Джейк сглотнул.

—Да. Извини.

—За что?

Неожиданно для себя Джоан сбросила с себя все и, оставшись в одних туфлях, надела неглиже.

—Она носила это так, да? Ой, извини, я запахнулась на мужскую сторону… Надо вот так, правильно? Джейк, как ты думаешь, Юнис не было бы стыдно за меня?

—Юнис! Юнис…

Она опустила руки, и неглиже скользнуло с плеч на пол. Джейк обнял ее — и заплакал.

—Не надо, любимый, Юнис не хочет, чтобы ты плакал, Юнис хочет, чтобы ты был счастлив, и Джоан Юнис тоже этого хочет, держи меня крепко, Джейк, держи меня крепко и не отпускай никогда, мы затеряны где-то и одиноки, и все, что у нас есть, — это мы, ты у меня и я у тебя…

Дрожащими пальцами она расстегнула его рубашку.

Юнис, я боюсь!

Расслабься, сестренка! Вспомни, что деньги пахнут. Ну, начали: омм мани пхадме хум.

Омм мани пхадме хум. Омм мани…

И тут грянул телефон. Это было хуже холодной воды. Джоан отпрянула от Джейка — и заплакала.

—О, дьявол!..

—Не обращай внимания, — погасшим голосом сказал Джейк. — Кто-то ошибся номером. Никто не знает, что я здесь.

Они подождали, но звонки продолжались.

—Они будут так звонить и звонить, — сказала Джоан. — Где этот сволочной аппарат? В гостиной?

—Здесь есть параллельный.

—Тогда не отпускай настроение…

Стуча каблучками, Джоан подошла к телефону, встала перед экраном так, чтобы видно было только лицо, и, используя самую деловую интонацию Юнис, сказала:

— Резиденция мистера Сэлэмэна. Кто говорит? Экран остался пустым. Голос из динамика произнес:

— Срочно. Вызывают советника Сэлэмэна. Третья попытка.

— Говорите, я записываю.

— Это телефонная служба бюро мистера Сэлэмэна. Нам позвонил судья Мак-Кэмпбелл и попросил найти советника. Мы не ожидали, что он окажется в своем старом доме, но судья настоял…

— Соединяйте, — сказала Джоан. Она оглянулась и с досадой увидела, что Джейк уже застегнул рубашку и собрал ее одежду.

—Одну секунду…

Джоан продолжала держаться у экрана так, чтобы видно было только лицо. Джейк подал ей одежду, но одеваться она пока не стала.

Теперь экран засветился.

—Джейк, привет, а это мы… О, брат Шмидт!

—Привет, Алек! Очень рада.

—Брат, не сделаете ли вы пару шагов назад, чтобы я мог увидеть нечто большее, чем… Мак, не толкайся! А где Джейк?

—Вот он, справа от меня.

—А, понял. Белое пятно — это его рубашка. Больше ничего не вижу. Лапочка, ты бы залезла на что-нибудь, чтобы вы оба были на экране. Сейчас начнется четырехсторонняя конференция.

—Вот он, смотрите на него, — Джоан с неохотой повернула камеру на Джейка и натянула лифчик и юбку. — Теперь хорошо?

—Нет, — вступил баритон судьи. — Джейк, шаг назад… так. Джоан, возьми себе стул… Нет, сядь Джейку на колени. Счастливчик Джейк…

—Что происходит, джентльмены? Да, судья, спасибо за транспорт. Долетели быстро и спокойно.

—Де нада, компадре! Джейк, у моего старого сокамерника родилась блестящая идея… думаю, на него подействовало долгое общение со мной.

И судья быстро и четко изложил план дальнейших действий.

—Здесь будет командный центр. Несколько дней я поживу в кабинете. Чтобы быть наготове подписать ордер, пригласить судью по иной юрисдикции или еще для каких-нибудь срочных дел. А когда все будет готово… мы аккуратно забьем гвоздик в крышку их гроба. Алек будет вашим Пятницей. Возьмете его на такую должность? Он, правда, безмозглый, но сильный, так что если надо что-то поднять и перенести… или не поспать пару ночей…

—Думаю, до утра такой необходимости не будет, — сказал Джейк. — Но вы здорово выручили меня, джентльмены. Сам бы я не успел…

—Всегда рады помочь человеку, так хорошо принимавшему у нас экзамены. Правда, Алек?

—Конечно! Мы засунем этих гарпий… куда бы нам их засунуть, Мак?

—Туда, куда позволит закон — и откуда они не вылезут. Джейк, можете звонить сюда, ко мне, в любой момент — днем, ночью… Где вы будете сами? Здесь?

—Пока — да. Когда придет машина, поедем к Джоан. Я позвоню в телефонную службу и проинструктирую их.

—Парни, — сказала Джоан, — у меня просто слезы наворачиваются. Как мне отблагодарить вас?

—Скажем ей, Мак? Она так мило покраснеет… Брат Шмидт, Мака благодарить нельзя — он выполняет свой долг на деньги налогоплательщиков. А меня можно, я доброволец.

—Я отблагодарю вас обоих так, как вы захотите, — она улыбнулась.

—Ты слышал, Мак? Брат Шмидт дал обещание. По законам братства, обещания не нарушаются. Брат Шмидт Джоан Юнис Лапочка, отойди чуть-чуть назад и дай на тебя посмотреть. Джейк, отвали, ты нарушаешь композицию. Сходи пива попей, что ли…

—Не обращайте внимания. Он пьян, — сказал, слишком твердо выговаривая слова, судья.

—Мак тожж пьян. А все равно, в лльбую с'кунду я гтов сесть за штрвал управляемой рак-кеты… если скажет Джейк, куда л'теть…

—Масса Джейк, он совсем отбился от рук. Дикий-дикий стал. Я не разделяю его низколобого энтуазма… энтуа-зизма… тем не менее спокойной ночи, сэр. Спокойной ночи, Джоан.

Убедившись, что связь прервана, Джоан начала раздеваться.

—Не надо, Джоан, — сказал Сэлэмэн.

Как бы не слыша, она завершила полное разоблачение, скинула туфли и повернулась к Джейку.

— Слушай, я не фарфоровая кукла! Я так не могу…

Он вздохнул:

—Я знаю. Но золотой момент прошел…

— Это ничего не значит. Я все равно буду ходить так. Мне ведь как женщине несколько недель от роду, я очень стеснительная, и мне надо как-то избавляться от этой моей стеснительности — и я хочу, чтобы ты помог мне в этом тоже…

— Хорошо. Ты знаешь, как я ценю твою красоту. Что мы будем делать? Читать вслух, пока не придет машина? Или посмотрим видео?

— Негодяй! Не понимаю, за что я тебя люблю… Давай поговорим. О Юнис. И если ты не берешь меня в постель, то дай хоть посидеть у тебя на коленях.

— Девушка, ты доведешь меня до сердечного приступа. Ладно, садись — но при одном условии…

— Боюсь, что мне трудно будет выполнять условия — я так взвинчена…