Лучшие отели мира - Виктория Завьялова

На вилле Giona, когда мы вместе с Габриелем готовили резортто (штук эдак пять разных видов) и потом все вместе шумной толпой его ели, запивая гениальными винами Аллегрини, я поняла, что во время настоящего итальянского застолья все непременно показывают себя с лучшей стороны, так что зря я боялась большой компании. Потому что разговор о хорошем вине – он как-то поднимает над обыденностью.

Да и сама история семьи Аллегрини – очень наглядная иллюстрация к истории итальянской цивилизации. Посмотрите, как артистизм способен теснить, казалось бы, давно победивший глобализм. Как уверенно шагает сегодня по миру итальянская кухня. Ведь резортто – это вам не бигмак. В последнем важна только технология, в первом – только индивидуальность. Нет ничего более нелепого, чем поставить на поток пасту. Она – ничто, просто макароны с соусом, если нет души и настоящего продукта, в чем мы не раз убеждались в московских ресторанах.

Без «глубокого погружения» всего этого не прочувствовать: только если ходишь по этой земле, под этим солнцем, вдыхаешь дух этих полей, ешь на местной вилле местное резортто, а вершиной всему местное вино – к тебе возвращается масштаб ценностей. Путешествие под девизом «Стань лозой!» – прими на себя, что принимает она, и, как говорится, немедленно выпей. В этом смысле вилла Giona – живой символ нынешней bone vivere, правильной жизни.

Новое русское поместье

Это место – 400 га настоящей русской земли на Волге, взятых в собственность, – расположено в 200 км от Москвы по Ново-Рижскому шоссе. Дорога через Московскую область и кусочек Тверской области займет у путешественника два часа.

Футуристы и социалисты, мы приехали на берег узкой, кривоколенной, но молодецкой Волги в поместье с нескладным западным именем Volga Country Club – и забыли о Москве. Мы забыли о Женеве, Париже, Лондоне, Риме, Милане, Дели, Дубае и Нью-Йорке. Мы забыли о любом населенном пункте. Мы выкинули из памяти билеты, такси, болиды, поезда, самолеты – любые моторные средства. Часть мозга, отвечающая за клубы и рестораны, прекратила подавать сигналы. Другая часть, несущая на себе бремя магазинов и распродаж, оказалась вне зоны действия сети. В голове – пустота. Люди, глубоко пьющие, назвали бы это состояние хрустальным, когда с похмелья не понимаешь – время, место, события, люди, кто все эти люди?

Здесь, в этом верхневолжском поместье, проваливаешься в самую глубь истории. Причем всеобщей и условной русской истории, не датированной никаким годом и даже веком. Ждешь, что потянутся из-за леса девушки с коромыслами, что из кустов выйдут охотники, увешанные тушками подстреленных уток. Не разбитая бедная Россия, а так ловко заново склеенная, словно и не было ничего. Словно нужно сейчас наряжаться к визиту московского генерал-губернатора Закревского Арсения Андреича (в этих местах в XIX веке была его усадьба, и от нее остались липы в три обхвата) и супруги его, драгоценной, божественной Аграфены Федоровны (была одной из муз господ Пушкина и Баратынского).

Отель Volga Country Club, открывшийся в 2006 году, – это прежде всего 400 га земли по двум берегам Волги. Грибные леса (березы, сосны, липы, дубы), поля, стриженные на английский манер холмы, залитые солнцем склоны берегов, вода с молодой ряской, пущи камышей и заливные луга. Пока из всей территории освоено только 25 га (остальное огорожено и охраняемо нравственными опричниками из местных). На 25 га стоят три дома – большой, поменьше, еще поменьше.

Первый дом – для гостей. По стилю – это атомная частица Luxury Village в Барвихе (в поместье уже наведывались снимать виды архитектурные журналы). Экотек, минималистская изба – круглые бревна, покрытые лаком и разложенные в стены с математической точностью. Изба забита утварью – марокканские посудины из Феса, бронзовые будды из Таиланда, ковры с имитацией шкур из Южной Африки, зеркала с рамами в виде солнышек из Прованса. Русский лодж. Мы привыкли к африканскому лоджу, который стоит волею британского миллионера в саванне. Но существует и русский лодж, который стоит на Волге волею русского миллионера. Дом можно назвать и русским шале, он похож на те дома, что в Швейцарских и Австрийских Альпах. Но только там дома штукатурят белым до второго этажа, а на Волге традиция – не штукатурить.

В гостевом доме – четыре номера (гостей в поместье в 25 га не может быть больше восьми человек, и на всех постояльцев приходится тридцать человек прислуги), холл со вторым этажом (стол для карт и 200-томная «Всемирная библиотека», гордость советского интеллигента). В холле – барная стойка, стол для обедов, камин. Под холлом, в подвале то есть, – парилка с баварским предбанником-пивной и многообещающий винный подвал. Перед домом – терраса и стол для ужинов, перед террасой – генерал-губернаторские липы, кружевные гравийные дорожки, которые ведут к спуску на Волгу. На берегу насыпан пляж, шезлонги и деревянные качели. Песок белый и тонкий, как пыль, манная крупа, словно только что самолетом с Мальдив.

Вообще-то на Верхнем Поволжье песок желтый, как желток. Те, кто родился на Волге, называют Верховье так – «Держать змею за хвост». Волга здесь извилиста и богата на острова. В Volga Country Club тоже есть остров. Его называют Бобров, на его берегах гнездятся бобры, на которых ходят охотиться с рогатиной или с ружьем. К острову плавают на лодках, нагрузив их провизией – в гостях у бобров обычно хорошо идет водка «Белуга». После «Белуги» хорошо искупаться прямо у берега.

Здесь заведен другой режим дня. Встают к обеду, женщины лениво и ревниво указывают мужчинам: «Вы засиделись вчера». «Мы играли в преферанс, после полуночи пошли на гуся и подстрелили его», – отвечают мужчины.

В хозяйстве есть свои гуси, но их семьи (до застрела гуся) были не симметричны – на две гусыни приходилось три самца. И вот третий лишний бился, как рыба об лед, чтобы привлечь к себе женское внимание. Но своего не добился и от ревности затоптал несколько гусят. Целое событие – смерть бедных птенцов, непоправимая утрата, птица-злодей. Разыгралось деревенское «Лебединое озеро», водевиль то есть. За точку отстрела был взят гусь-убийца. Птичий Ротбарт был убит темной волжской ночью после много чего выпитого и спетого на домашнем концерте караоке. Вечером следующего дня мы того гуся съели.

И о кухне. На кухне мы нашли поварят с шеф-поваром во главе немецкой хай-тек-плиты, неразговорчивым человечищем, служившим ранее в одном из ресторанов на Рублевке. Его козыри – русская и узбекская кухни. Отметим такие блюда, как малосольные грибы, омуль, русский оливье, черная икра на льду, борщ, плов, шашлык и все, что обычно идет под выпивку.

Здесь язык и речь другие – сладкие, липкие, мармеладные. Появляются уменьшительно-ласкательные суффиксы. Довольно прожить два дня, как затянутся слова. На них слетаются мхатовские паузы, заполняемые по театральной традиции сверчками, утками и лягушками. Исчезнут иностранные обороты – «овердрафт», «чек ин», «трафик». Разговоры за столом – о политике и, конечно, об огурцах. Здесь можно много пить, и не будет похмелья – воздух. Здесь нужно полчаса, чтобы собрать четыре килограмма грибов. Нужно три минуты, чтобы поймать карпа в специальном зеркальном пруду. Нужно три часа, чтобы расстрелять всю упаковку тарелочек. На следующий год здесь будет ипподром, гольф-поля и даже церковь. А через неделю закончат строить баню – она тоже в стиле эко-тек.

Не дача, а больше. Поместье, настоящее новое русское поместье, в котором есть все, что вы видели в коллекциях Small Leading Hotels of the World, все, к чему вы так привыкли на чужбине, включая круглосуточный room service.

На даче у тамплиеров

Рыцарский орден тамплиеров известен у нас по дефицитным книжкам Мориса Дрюона. Сдав 20 кг макулатуры, советские люди получали талончик на Дрюона и наслаждались эротическими сценами из жизни французских королей, королев и дофинов.

Еще были интересны сцены насилия сильных над слабыми, богатых над больными, импотентов над страстными женщинами. Дрюон для нас был hard-Дюма. Истории о том, как Валуа добивали Капетингов, а король Филипп IV с папой Клементом V – орден храмовников, интересовали опытных читателей не меньше, чем третьеклассников приключения д’Артаньяна. А тамплиеры казались фигурами героическими (они противостояли папско-королевской диктатуре) и непонятными (идейные соображения их подвига были неясны).

Теперь тамплиеры стали нам гораздо ближе, чем во времена СССР. Поскольку теперь мы можем легко позволить себе пожить в тех местах, где жили они. А они жили, в частности, в отеле Le Chateau du Domaine St. Martin, что в городишке Ванс в Провансе.

Le Chateau du Domaine St. Martin – это бывший монастырь ордена. Здесь можно провести целое лето, причем приехать сюда со всей семьей или с компанией друзей. Это французская деревня, милейшая французская дача с прислугой, прогулками, рощами, пикниками. В числе развлечений значатся не только море (оно в нескольких километрах) и дары местной природы, но и поиск сокровищ тамплиеров.