«Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода» - Игорь Кохановский

Месяца два тому назад «Комсомолка» напечатала сатирический рисунок: две книги, на одной написано «Планы партии», на другой, лежащей в стороне от первой, написано «Планы народа». В этой шутке, думается, не доля правды, а все ее сто процентов.

«Поверх барьеров» 15.08.90

Чтение четырнадцатое. СТАРАЯ ДАМА

 Из цикла «Руины»

Если нам придется уйти — мы уйдем, хлопнув дверью.

Л. Троцкий

Старая дама с испачканным прошлым,роль классной дамы себе приписав,стала с годами всевластной, вельможной,грозной начетчицей нравов и прав.Ах, как не хочется знать в настоящемпро уголовные в прошлом дела,как с беспринципностью девки гулящейты на бандитские деньги жила.Как, приласкав джентльменов удачипосле налета на банковский сейф,их бандитизму в восторге телячьемстряпала ты героический шлейф.Видно, отсюда твой почерк бандитский,вновь оживающий в смутные дни,лишь затуманенный иезуитскив блеяньях полублатной болтовни.Тайна, скрываемая годами,выдала суть бонапартов твоих.…Многого можно добиться штыками,только сидеть неуютно на них.Делая вид, что сиденье удобно,ты продолжаешь царить на штыках,лишь огрызаясь утробно и злобно,чувствуя свой неминуемый крах.Видно, в крови у дряхлеющей дамыпринципы, ради которых смелейможно идти на кровавые драмы,в них подставляя — как пешки — людей.Если растущее к ней недоверьевсе же заставит уйти на покой,то не уйдет ли она, хлопнув дверью,как обещала еще молодой?Ведь по ее, по вельможному праву,здравому смыслу всегда вопреки,как только что-нибудь ей не по нраву,тут же пускаются в ход кулаки.

1989

Репортаж пятнадцатый. «КРУГЛЫЙ СТОЛ» И «ПОРОЧНЫЙ КРУГ»

15 августа 1990 года «Литгазета» напечатала материалы «круглого стола» «Террор — трагедия революции». Увы, среди участников дискуссии нет философа Александра Ципко, самого глубокого сейчас исследователя в этой области. Зато тут как тут Владлен Логинов, незаменимый помощник драматурга Михаила Шатрова в создании небезызвестной «Ленинианы», окруженной в свое время ореолом истинности, документальности и даже поэтому якобы страдавшей от цензурных рогаток, хотя эти пьесы по сути — все то же мифотворчество, только на новом этапе так называемого социалистического строительства.

Судя по всему, именно Владлену Логинову отведена роль первой скрипки «круглого стола» «Литгазеты». Правда, это не бросается в глаза, поэтому свою догадку я объясню чуть позже. А начну с «центрового» вопроса члена редколлегии «Литгазеты» Юрия Заречкина: «Кто повинен в развязывании террора — кто сделал здесь первый шаг?»

Первый же отвечающий, доктор исторических наук Велидов начинает, мягко говоря, отходить от истины. Цитирую высказывание историка: «До конца июня 18-го года большевики не расстреляли ни одного политического противника. Ни одного».

Простите, а как быть с расстрелом демонстрации в поддержку Учредительного собрания утром 5 января? Разве это не начало «красного террора»? А как быть с убийством Кокошкина и Шингаре-ва, депутатов Учредительного собрания, членов ЦК кадетской партии? И после этого утверждать, что до июня 18-го не было расстреляно ни одного политического противника?

Доктор исторических наук Иоффе вспоминает полемику в 18-м году между некоторыми большевиками и Мартовым: «Мартов обвинил тогда большевиков в терроре, в развязывании гражданской войны. Его оппоненты ссылались на пример якобинцев, на Дантона, на Робеспьера, настоящих революционеров, а не мещан, филистеров, обывателей, дрожащих «перед бурей». На это умный Мартов отвечал, что если бы, например, Робеспьер знал, что развязанный

якобинцами террор кончится бонапартизмом, он бы дал будущим революционерам совет не копировать слепо опыт предшественников».

Вот тут и начинает свое соло первая скрипка, то бишь Владлен Логинов: «Мне кажется, — говорит ученый, носящий революционное имя (Владлен, как известно, сокращенное Владимир Ленин), — что в этом разговоре о «красном» и «белом» терроре мы можем создать своего рода «порочный круг». Мы пытаемся определить свою позицию в зависимости от того, кто же первый нанес удар, вместо того чтобы уяснить причины самой драки. А причины эти уходят далеко за рамки 1917–1918 годов».

Вот он, главный пассаж биографа Ленина. Истоки террора — не в большевистской идеологии, делящей всех людей на эксплуататоров и эксплуатируемых, а в тяжелом наследии царизма. Вообще я давно заметил, как этот историк с упорством, как говорится, достойным лучшего применения (видимо, поэтому он и в данной дискуссии — первая скрипка), занимается своеобразной химчисткой истории большевизма и его вождей, очищая их от кровавых пятен. Помню, как он в телевизионной программе «Взгляд», в контрвью (дурацкой, надо заметить, затеи авторов этой популярной передачи, когда за минуту нужно аргументированно отпарировать выпад оппонента), — в контрвью с Владимиром Солоухиным на замечание последнего о виновности Ленина в «красном терроре» ничтоже сумняшеся оправдывал вождя революции тем, что; мол, само насилие было разлито в атмосфере тех лет, в подтверждение чего цитировал на память письмо какого-то крестьянина, грозившего разделаться, вернувшись домой, со своим односельчанином, если тот не сделает то-то и то-то. Ничего себе аргументах для доктора исторических наук, защищающего любимого вождя! Да этот довод фактически подтверждает сказанное Борисом Зайцевым о создателе нашего государства в очерке «Максим Горький»: «три четверти “гениальности” Ленина состояли в том, что он сумел вовремя сыграть на самых низких страстях».

Запомнился мне Логинов и как участник «прямой линии» в «Комсомолке», представленный газетой как «объективный историк, способный написать честный учебник». тогда «объективный историк» отвечал на недоуменные вопросы старшеклассников. Бедные ребята, принимавшие за истину, скажем, такое суждение: «Июльский расстрел в столице, введение правительством смертной казни на фронте, репрессии против большевиков и закрытие их газет стали “зачатком” гражданской войны». Так считает «объективный историк». Но факты дают совершенно иную картину. Вот как ее воссоздает Борис Васильев в очерке «Любить Россию в непогоду»: