Ромул - Сергей Житомирский

Ромул разделил людей поровну на три центурии, центурионы поделили на отряды, утвердили старшин. Через них каждое утро происходила выдача продуктов. Ромул понимал, что главный враг его пока ещё младенческой общины — безделье. Он приказал готовиться к зиме, строить землянки, запасать дрова. Поляну, кроме края, уходившего в болото, огородили плетнями и завалами из веток: каждый день, если позволяла погода, проводились военные учения. По сути дела поселение было очень уязвимо.

К Ромулу всё время обращались с вопросами:

   — Что делать с тремя рабами-этрусками из каравана? Я поставил их погонщиками к ценинским мулам, но не пойму, чьи они теперь, общественные? — спрашивал Юлий.

   — Нет, Юлий, скажи им, что они свободны. Вспомни, как они бились с ценинцами! Захотят — пусть остаются с нами.

Много разговоров было и за общими трапезами в просторной царской землянке, построенной возле казнохранилища, куда сходились центурионы и старшины. Три десятка обедавших с трудом помещались в дымной комнате со стенами из плетёных прутьев. Ромул убеждал людей в том, что они пока ещё не община.

   — Общиной мы станем, когда сможем себя прокормить, основать поселение с подобающими обрядами, освятить его, воздвигнуть алтари и найти святыни. А пока у нас не поселение, а военный лагерь, а мы — сборище людей, готовящихся стать общиной. Мы хрупкий зелёный росток, которому ещё предстоит стать деревом.

   — Не такой уж хрупкий, — возразил Руф.

   — Зря ты так думаешь, — покачал головой Ромул. — Нас терпят, потому что не принимают всерьёз. Но стоит Тускулу с Альбой и Телленами объединиться, половину нас уничтожат, а остальных разметут по лесу. Потому-то я и запрещаю делать разбойничьи вылазки. Пусть о нас на время забудут и дадут нам окрепнуть.

Наконец, на девятый день после отъезда, из Пирги вернулся Туск с двумя лесоторговцами. Под мелким дождём они на конях вброд перебрались через Тибр и въехали в лагерь.

Ромул принял их в царской землянке. Одного лесоторговца звали Тиррен, другого Вител. После приветствий, отдыха и угощений лесоторговцы отправились посмотреть рощу, которую уже видели по дороге с другого берега реки.

Дождь тем временем прекратился, изредка в просветах облаков показывалось солнце. Увидев сосны, этруски одобрительно закивали головами, Ромул понял, что они заинтересовались его предложением и приготовился отчаянно торговаться. На переговоры он пригласил Тирона.

Сперва разговор зашёл о том, кому принадлежит лес. Лесоторговцы считали, что земли за Тибром относятся к Двенадцатиградию.

   — Эти места, где мы сейчас сидим, — утверждал Вител, — принадлежат Этрурии, точнее Веям, и продажа леса может вызвать возражения с их стороны.

   — Если бы они так думали, то сами могли бы продать вам эту рощу. Но как видите, их это не интересует. Или, может быть, они всё-таки считают этот берег Тибра латинским?

   — Всё равно, нам придётся возить брёвна через их землю, — заметил Тиррен, — так что пошлин не избежать. Это придётся учесть при оплате. И ещё дорога: тридцать миль и три переправы.

   — Хорошо, — кивнул Ромул. — Я согласен отдать корабельную сосну по десять мешков зерна на одно дерево. Как ты считаешь, Тирон?

   — Такую сосну? — ахнул сын корабельщика. — Это же всё равно что задаром!

   — Полмешка, — спокойно ответил грузный Вител.

   — Да где ещё вы найдёте сосны такой длины! — вскричал Тирон.

   — Рад был с вами познакомиться, — улыбнулся Ромул. — Дать вам провожатого для переправы через Тибр?

   — Ну, Вител, ты уж очень преувеличил наши убытки, — вступился Тиррен. — Можно было бы дать мешок...

Торговались долго и страстно. Подали вина и сушёных фруктов из запасов Тивула. На трёх мешках Ромул увидел в глазах лесоторговцев полное разочарование и сдался. Потом начали обсуждать практические вопросы. Ромул с интересом слушал беседу Тиррена, который, как видно, был специалистом не только по части цен, с Тироном о том, как валить лес, переправлять его через Тибр и везти на запад к морю.

Приближалась зима. Ветер швырял опадавшую листву, свистел в оголённых кронах. Но Ромул был доволен, его план продажи леса удался и позволял лагерю не только пережить зиму, но и сделать запасы и даже завести небольшое собственное стадо свиней. Оплата брёвен проводилась через Вей, с которыми договорились лесоторговцы. Продукты привозили сами вейяне, люди Ромула переправляли их к себе. Была налажена и связь с Альбой, в которой удавалось менять бронзу на кое-какие инструменты. Там связным служил сверстник и давний друг Ромулу Фул.

Ромул часто посещал свою лесосеку и наблюдал за работами. Напротив сосновой рощи этруски построили деревянный дом для людей и навес для быков. Через Тибр протянули прочный канат, по которому с помощью верёвок можно было гонять с берега на берег ящик на колёсах. К ящику привязывали канат для переправы бревна через Тибр. На латинском берегу его отцепляли от ящика и привязывали к концу бревна, перед тем как столкнуть в воду. Второй конец был прочно прикреплён к столбу на этрусской стороне, и течение, натягивая канат, само прибивало бревно к берегу. Ромул любил смотреть, как на том берегу этруски увозят брёвна. Концы длиннющего ствола клали на перекладины с парой сбитых из досок колёс, и всё сооружение утаскивала пара запряжённых быков.

Ромул хотел, чтобы участки земли, освобождённые от леса после вырубки сосен, сразу пошли под пашню. Поэтому, кроме отрядов лесорубов, он назначил команды, которые занимались приведением лесосек в порядок — убирали ветки, корчевали или выжигали пни, рубили и удаляли расположенные близко к поверхности корни. Эта большая трудная работа требовала много сил и времени, но зато по мере рубки на месте сведённого леса сразу появлялись поля, годные для пахоты. А рабочих рук у Ромула было больше чем достаточно. Многие ворчали, что он заставляет их вместо благородного труда земледельца заниматься презренным рабским трудом лесорубов и землекопов. Но с другой стороны, люди наконец-то были сыты.

В эту зиму Ромул редко виделся с Ремом, хотя порой они и навещали друг друга. Рем принял в свой отряд десяток желающих из людей леса, при этом брал только рослых, ловких и исключительно латинов. Он не прогадал, отдав выкуп за Тивула. Тот не захотел возвращаться к купцу, товар которого упустил, и решил служить Рему. Пользуясь своими знакомствами в Пренесте, он договорился об охране воинами Рема нескольких караванов, и им удалось хорошо заработать.

Однажды в холодный ясный день братья ехали через буковый лес вдоль Тибра от лагеря к сосновой роще.

   — Отличное место для крепости, — сказал Рем, протянув руку к небольшому круглому холму, поднимавшему зелёную с проседью вершину над кронами деревьев.

   — Пожалуй, — кивнул Ромул, — но впереди есть кое-что получше. Место для целого города.

Он направил коня вверх по склону, и вскоре братья оказались на плоской вершине широкой возвышенности, раскинувшейся над изгибом Тибра. Кругом был неуютный оголённый зимний лес.

   — Город, — презрительно поморщился Рем. — У нас уже есть город: Альба Лонга. Нужна крепость для защиты брода и дороги через лес в Тускулу и дальше. Когда мы получим Альбу, то отнимем у Антемн господство над переправами через Тибр. Моё войско отрежет их от дороги, и караваны пройдут через наш брод. А твой город тут никому не нужен.

Глава 15. ЛОВУШКА

Так Рема передают

Нумитору для казни.

Стояло яркое весеннее утро. Молодая листва ослепляла зеленью, заливались птицы, чистое небо источало тепло, хотя в затенённой обрывом лощине Четырёх пещер было ещё свежо. Три дня назад Рем и Секст вернулись из похода на юг и теперь отдыхали. Рем был доволен жизнью.

   — Ну что, съездим, навестим твоего Муция? — спросил Секст. — Погода подходящая, а я давно не был в Роще Дианы.

   — Как договаривались, — согласился Рем.

Они пошли к лужайке, где паслись лошади.

   — Всё же, Секст, отличного ты купил коня! — сказал Рем, поглаживая светлую гриву нового скакуна. — Наверняка он кровей Ветра.

   — Да, похоже, — согласился Секст.

Командир и помощник выехали из лощины, спустились на тропу и поскакали на восток, чтобы обогнув Альбанскую гору, добраться к озеру Неми. После сырости лощины было приятно оказаться на солнце. Рем ощущал радость и силу. Он мог гордиться своим конным отрядом в тридцать человек храбрых и умелых воинов. Теперь, узнав, что они провожают караван, дорожные грабители даже близко не подходили к стоянкам. А ведь часто это были отчаянные горцы, нападавшие сотнями. Но после пары плачевно закончившихся для них стычек даже само имя отряда Рема стало надёжной защитой.