Токсичные родители - Сьюзен Форвард

В семье Гленна каждому была отведена определённая роль, нацеленная на поддержание семейной системы. Ролью папы был алкоголизм, ролью мамы «созависимая подельница», а дети, согласно ролевой инверсии, играли роль родителей. Такой сценарий был привычным и знакомым, создавал иллюзию стабильности. Когда Гленн попытался поставить под вопрос эти роли, он создал угрозу семейному равновесию, и наказанием для него стала ссылка в эмоциональную Сибирь. В семейной системе, подобной этой, многого не надо, чтобы разразился кризис: отец остался без работы, умер родственник, приехал в гости родственник, дочь слишком увлеклась новым парнем, сын стал самостоятельным, мама заболела. Большинство таких семей реагирует на кризис так, как семья Гленна отреагировала на озвучивание правды об алкоголизме отца: отрицанием, замалчиванием и главное обвинениями, и обвинения всегда направляются на детей.

Управление конфликтными ситуациями

Когда семья функционирует на более-менее здоровой основе, в управлении конфликтными ситуациями родители проявляют тенденцию к ведению переговоров, к открытой коммуникации, которая позволяет изучить несколько возможных вариантов разрешения конфликта и не опасаться просить посторонней помощи в случае необходимости. С другой стороны, «те самые» родители реагируют на угрозу семейному статусу-кво вспышкой собственных страхов и фрустраций, не слишком задумываясь над тем, какими последствиями их действия могут обернуться для детей. Эти реактивные механизмы ригидны, зато привычны. Самыми распространёнными являются:

1. Отрицание. Как мы могли неоднократно убедиться на материале предыдущих глав, отрицание это самый распространённый механизм реагирования «тех самых» родителей с целью восстановить нарушенное семейное равновесие. Отрицание проявляется двояко: «Ничего плохого не происходит» и «Имели место отдельные недочёты, которые впредь не повторятся». Отрицание представляет как «неимеющее значение» деструктивное поведение, обозначает деструктивность как нечто само собой разумеющееся, переводит в «шутку», рационализирует её или подаёт в блестящей обёртке. Блестящая обёртка а это один из видов отрицания прячет проблему за каким-нибудь эвфемизмом[14]: алкоголик превращается в «пьющего только в компании», отец, применяющий к детям физическое насилие, – в «требовательного родителя».

2. Проекция. Действие этого механизма также проявляется двояко: родители могут обвинять детей в тех девиациях, которым подвержены сами, или обвинять детей в неадекватном поведении, которое на самом деле является следствием неадекватности родителей. Например, неадекватный отец, который не способен удерживаться на одной работе сколько-нибудь продолжительное время, будет говорить, что его сын ленивый разгильдяй; мать-алкоголичка обвинит дочь в том, что она принесла ей несчастье и вынудила пристраститься к выпивке. Нередко «те самые» родители используют оба типа отрицания сразу, чтобы не принимать на себя ответственность за своё поведение и свои же недостатки. Им необходим козёл отпущения, которым часто назначают самого ранимого ребёнка в семье.

3. Саботаж. В семье, где один из родителей серьёзно дисфункционален психически неадекватен, алкоголик, склонен к насилию все остальные должны будут принять на себя обязанности по спасению и уходу. Так формируется удобное равновесие слабый/сильный, плохой/хороший, больной/здоровый. Если дисфункциональный родитель проходит терапию и/или программу реабилитации, и ситуация начинает улучшаться, это может поставить под серьёзную угрозу семейное равновесие. В этом случае, весьма возможно, что другие члены семьи (особенно другой член родительской пары) подсознательно начнёт выискивать способы саботировать прогресс дисфункционального члена пары таким образом, чтобы каждый вновь принял на себя привычную роль. Точно так же ведут они себя в случае улучшения неадекватного поведения ребёнка. Я видела таких родителей, которые прерывали терапию ребёнка, как только улучшения начинали быть достаточно заметными.

4. Триангулирование[15]. В нездоровых семейных системах очень часто один из родителей пытается привлечь на свою сторону детей в качестве «особо приближённых» и союзников против другого родителя. Дети попадают в нездоровый треугольник, в котором их раздирает на части давление со стороны родителей с требованием сделать выбор и встать на сторону одного из них. Когда мать говорит: «Твой отец делает меня несчастной», или отец жалуется: «Твоя мать больше не хочет спать со мной», ребёнок превращается ими в эмоциональную помойку, куда родители сливают часть своих фрустраций, избегая прямой конфронтации с их источником.

5. Хранение тайн. Игра в фамильные секреты позволяют родителям удерживать контроль над ситуацией, превращая семью в маленький закрытый клуб, куда не могут проникнуть посторонние. Это создаёт особую связь между членами семьи, которая незаменима при угрозе семейному равновесию. Ребёнок, который скрывает от учительницы побои, говоря, что он ушибся, упав с лестницы, защищает семейный клуб от вмешательства извне.

Когда мы изучаем неадекватных родителей с точки зрения семейной системы убеждений, правил и подчинения им, мы можем отчётливо видеть их саморазрушительное поведение, лучше понимаем, какие могущественные силы управляют действиями наших родителей и, в последней инстанции, нашими действиями.

Осознание это начало перемен; это то, что открывает перед нами новые возможности и альтернативы. Но одного осознания недостаточно. Настоящая свобода достигается только через эффективные перемены в наших действиях и в нашем поведении.

Часть вторая. Отстоять свою жизнь

Как пользоваться второй частью этой книги

Для того, чтобы обрести эту свободу через эффективные перемены в наших действиях, во второй части этой книги я предлагаю читателям поведенческие техники и стратегии, ориентированные на то, чтобы изменить их контрпродуктивные жизненные сценарии, и стать тем человеком, которым бы они хотели быть.

Эти стратегии не имеют целью заменить собой работу с терапевтом, с группой поддержки по типу Анонимных Алкоголиков, они нацелены на сотрудничество с одними и с другими. Возможно, кто-то из моих читателей или читательниц предпочтёт проделать всю работу самостоятельно, но если речь идёт о жертве физического абьюза в детстве или инцеста, я считаю, что в этом случае терапевтическая поддержка имеет существенную важность.

Если вы злоупотребляете алкоголем или другими наркотиками с целью притупить ваши чувства, вам необходимо справиться с вашей зависимостью до того, как приступить к работе, которую предлагает эта книга. Нет способа достичь контроля над своей жизнью, когда вы сами находитесь под контролем вашей аддикции. По этой причине я настаиваю, чтобы всякий мой клиент, который злоупотребляет токсическими веществами, присоединился к программе Анонимных Алкоголиков или Анонимных Наркоманов, если такая программа существует там, где он/а проживает. Работу, которую предлагает эта книга, можно начинать не раньше шести месяцев полного воздержания от алкоголя и/или наркотиков. На начальной стадии выздоровления наши эмоции находятся буквально на поверхности кожи, и всегда существует риск, что неожиданное открытие для себя собственного болезненного детского опыта и углубление в него может стать причиной возвращения к токсическим излишествам.

Было бы нереалистичным и безответственным с моей стороны давать понять читателям и читательницам, что если они последуют моим указаниям, их проблемы исчезнут со дня на день. Но я могу уверить, что если они сделают всю предлагаемую мной работу, им откроются новые и интересные способы взаимодействия как с их родителями, так и с другими людьми. Они смогут самостоятельно определять, кто они такие, и как хотят прожить свои жизни. И таким образом, они обретут новое чувство уверенности в себе и собственной значимости.

Прощать незачем

В этот момент вы, наверное, уже спрашиваете себя, не будет ли первым шагом ко всем этим достижениям простить родителей. Мой ответ: нет, не будет, и это скорее всего возмутит, разозлит, разочарует и смутит многих моих читателей. Почти всех нас научили прямо противоположному: что для того, чтобы выздороветь, первым делом нам необходимо простить. Но на самом деле вовсе не обязательно прощать ваших родителей для того, чтобы вы могли чувствовать себя лучше и менять вашу жизнь!

Конечно, я отдаю себе отчёт, что в этом есть прямой вызов некоторым из наших основных религиозных, духовных, философских и психологических принципов. Согласно иудеохристианской этике «человеку свойственно ошибаться, а богу прощать». Также мне прекрасно известно, что многие эксперты и специалисты, работающие в сфере помощи ближнему, искренне верят в то, что прощение это не только первый шаг, но и часто то единственное, что может обеспечить нам внутреннее умиротворение. Я совершенно с этим не согласна.