Бухта надежды. Задача – выжить - Галина Громова

– Ну, как говорят в Одессе, будем посмотреть. Все. Приехали. Ты как домой попадешь – оружие почисти да заряди. Только сильно им не свети.

– Ладно. Разберусь как-нибудь.

– Вот именно что как-нибудь. А нужно нормально.

Сашка только неопределенно махнул рукой и, поблагодарив, вылез из машины. Потом приоткрыл заднюю дверь и аккуратно вытащил свой «калаш», стараясь, чтобы куртка не сползла и не оголила оружие.

Андрей подождал, пока Сашка войдет в подъезд, и аккуратно тронул машину с места.

12.00. Проспект Генерала Острякова

Степан Рогов

После принятия водных процедур Булем (так решил назвать найденыша Степан) по квартире разлился запах мокрой псины. Вряд ли нашелся хотя бы один собачник, который не ощущал этого аромата после купания любимца. Разве что хозяева лысых перекормленных мух, которых по недоразумению называют собаками породы тойтерьер, так горячо любимых гламурными девицами из глянцевых журналов. Катерина как-то хотела прикупить такого тощего уродца с выпученными глазами, но потом прочитала где-то, что теперь модно держать вьетнамских поросят. Но уж чего-чего, а свиней бывшая жена не любила, – видать, сказывалось деревенское детство. Так сама идея сошла на нет, а Степан мысленно перекрестился.

Из-за запаха псины пришлось раскрывать все окна, чтобы дух побыстрее выветрился. Но с распахнутыми окнами в квартиру ворвался гул автомобилей, проносящихся по проспекту, скрип тормозов желтых автобусов «Богданов», шум стройки за окном – все никак высотку по соседству не могли достроить, лет двадцать уже долгострой маячил, а конца-края и не было видно.

А еще через какое-то время шум города перекрыли другие звуки – крики о помощи, ругань… Степан выглянул в кухонное окно, пытаясь рассмотреть, что же произошло, но ничего не увидел – крона цветущей алычи возле входа в супермаркет закрывала весь обзор. Единственное, что было видно, – как со стороны остановки убегали несколько человек, придерживая кто кровоточащую руку, кто бок…

«Да что ж сегодня за день-то такой?» – промелькнуло в голове у Степана, пока он щел в гостиную.

Мужчина плюхнулся на диван и, нащупав под подушкой пульт, включил телевизор.

И тут информация свалилась на Степана как снежная лавина на неподготовленных туристов – в новостях говорили о массовых беспорядках и убийствах в крупных городах страны и мира. Например, в Москве еще со вчерашнего дня участившиеся случаи нападения на мирных обывателей (показали десятисекундный ролик с просторов Всемирной паутины) переросли в массовые беспорядки со стрельбой на улицах, а в Киеве ввели чрезвычайное положение (опять-таки показали ролик из Интернета о происходящем на Майдане[28]). Про другие города тоже сказали, хоть и не так подробно, вскользь, но слова были неутешительные. Слова были такие, что не укладывались в голове простого обывателя – древнее пророчество о том, что мертвые будут питаться от живых, сбылось.

Степан несколько раз устало тер глаза, будто отказываясь верить тому, что только что видел.

Новости – новостями, но уж в Интернете точно побольше информации, да и комментарии очевидцев можно прочитать, увидеть ситуацию, так сказать, чужими глазами.

Первые же заголовки заставили парня поверить, что новости, показанные по телевизору, не были простыми враками ушлых журналюг, а если те и наврали, то исключительно в сторону уменьшения величины развернувшейся трагедии. Если в новостях, транслируемых национальными каналами, говорилось о массовых беспорядках и приступах немотивированной агрессии, то статьи на новостных интернет-порталах давали свое видение ситуации. Абсолютно нелогичное с точки зрения адекватного человека. И Степан был готов усомниться в своей адекватности и собственноручно упечь себя в психушку, если бы не многочисленные видео, загруженные во Всемирную паутину из разных уголков страны и мира. И если по телевидению нападавшие толерантно именовались «зараженными» или «инфицированными», то блогеры особо не церемонились с сохранением психики читающих и всех называли либо «зомби», либо «мертвяки», либо «упыри».

В общем, блуждание по Всемирной паутине заняло около часа, и то, если бы не выстрелы на улице, Степан так бы и просидел весь день за компьютером, читая все больше и больше подробностей про весь этот бедлам, что творился вокруг.

Теперь стало понятно, что за сумасшедший попытался напасть на него на Приморском, да и окровавленные люди на остановке тоже привносили ясность в происходящее.

Степан вдруг подумал о Кате. Она же ничего не знает! Нужно ей срочно позвонить!

Парень схватил свой мобильный и трясущимися руками начал нажимать кнопки, в динамике протяжно загудели длинные сигналы, которые тут же сменились короткими – вызов был отклонен. Степан еще несколько раз попытался дозвониться до бывшей жены, но та сбрасывала вызовы, а после и вовсе отключила телефон.

Мысли скакали как блохи на дворовой шавке. В нем боролись два человека. Первый твердил, что нужно все бросать и спасать Катю, второй же уверял, что она предала их семью, и теперь он ничего ей не должен. Парень метался по квартире, как лев в клетке, не зная, что ему делать, когда взгляд остановился на входной двери, а в голове вспыхнула яркая лампочка. Прямо как в диснеевских мультиках.

Сосед! Сосед же ранен! Он ведь сам помогал тому перебинтовывать укушенную руку… А это значит, что сосед инфицирован. Нужно срочно проверить, как он там.

Степан глянул на часы в правом нижнем углу монитора – тринадцать двадцать. Значит, дочки соседа либо уже вернулись домой из школы, либо вот-вот вернутся.

Мужчина засунул мобильник в боковой карман джинсов и, прихватив связку ключей, вышел на лестничную клетку.

Степан прислушался.

В подъезде было, как обычно, тихо – никаких посторонних шумов.

Парень позвонил несколько раз в соседскую квартиру, но никто не ответил и дверь не открыл. Может быть, девчонки еще не вернулись? Хорошо бы. Степан на всякий пожарный подергал ручку, но дверь была заперта. Мужчина потоптался немного на месте и, укорив себя в излишней подозрительности, вернулся домой.

Весь оставшийся день он посвятил изучению происходящего в мире. И с каждым килобайтом информации ощущение того, что мир катится в тартарары, усиливалось все больше и больше.

Около трех часов дня в городе завыла сирена Системы оповещения гражданской обороны. Голосила она около десяти минут, потом так же неожиданно стихла. Что бы это значило, осталось непонятным. Дозвониться в милицию было невозможно – все время занято. «Скорые», которые утром так и шныряли по проспекту, больше не появлялись, а вот выстрелы слышались все чаще.