Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ) - Босс Екатерина

— Ничего, — тихо ответила Вероника.

— Именно, — кивнула женщина. — Но мне, кажется, Вы пришли поговорить не только о моём муже, — после недолгой паузы произнесла Алевтина Дмитриевна. — Мои сыновья или один из них, интересуют Вас гораздо больше…

— Мне интересны все члены семьи, это поможет нам в рас…

— Не нужно оправдываться, Вероника, — сказала устало Толстых. — И спорить со мной, тоже не стоит, — предупредила она.- Вы спросите, я ведь могу просто не ответить, если не захочу. А Вы ничего от этого не потеряете!

— Мне не так просто сформулировать вопрос, — уклончиво ответила Вероника. Девушка не знала, как спросить у женщины, овдовевшей меньше недели назад, знает ли она о любовнице старшего сына или о его намерении развестись.

— Вы знаете, как и что спросить, но не уверены в своем желании это сделать, — пожала плечами Алевтина Дмитриевна.

— Как Вы относитесь к браку Богдана и Лены? — спросила Вероника, решив зайти издалека.

— Я не одна из тех свекровей, что считают, будто их сыновья еще одно чудо света и их руки и сердца не достойна ни одна женщина, — развела руками Толстых. — Лена неидеальна, как и Богдан, как и мы с Вами. У каждого человека есть изъяны и мы стремимся найти того, кто их примет и полюбит.

— Это не ответ на мой вопрос, — усмехнулась девушка.

— Богдан никогда не любил Лену, а она, в свою очередь, давно не испытывает к нему даже привязанности. Я с самого начала говорила Марку, что это плохая идея, но он был очарован молодой девушкой. По его мнению, Елена идеально подходила нашему сыну, — хмыкнув ответила Алевтина Дмитриевна. — Но, никто не заставлял Богдана жениться, а Лену выходить замуж. Сейчас они просто тянут груз своих собственных ошибок и это только их выбор.

Вероника кивнула и поднялась на ноги. Какой бы уверенной и спокойной не хотела казаться Алевтина Дмитриевна, она была глубоко несчастна. Девушка могла понять её — потеря мужа, дети, которые не хотят лишний раз видеть мать и погрязли в своих проблемах. Когда ты одинока, окруженная лишь воспоминаниями прошлого, жизнь перестает приносить радость и из нее уходят все краски. Женщина ничего не знала о своих детях, она упорно старалась не замечать их проблем, живя лишь моментами счастья. Но всему приходит конец…

— Вы знаете кто убийца? — прямо спросила Вероника, смотря в усталые опухшие глаза на морщинистом лице.

— Знаю, — кивнула женщина, положив ладонь туда, где мерно билось сердце.

Глава 17

Получив неожиданные ответы на заданные вопросы, в разговоре с Алевтиной Дмитриевной, Вероника поехала в отдел. Перед своим отъездом майор Воронцов попросил её приехать к назначенному времени, сказав, что ему понадобятся её профессиональные навыки. Веронике Александровне оставалось только догадываться, что на самом деле задумал мужчина, и в чем она должна ему помочь.

Женщина припарковала машину прямо у входа в здание и вошла внутрь, сразу направляясь к майору. Вероника еще ни разу не была в кабинете мужчины, она представляла себе это помещение унылым и холодным, даже мрачным, с темными стенами, полом и мебелью. Почему-то она была уверена, что из яркого, в жизни Воронцова только алый цвет его крови и небесно-голубые глаза, которые, порой, не могли оставить её равнодушной.

В тишине коридора был слышен только цокот каблуков её ботильонов. Вероника остановилась у двери и, подняв вверх сжатую в кулак ладонь, постучала. Ей никто не ответил, и женщина снова постучала, но уже более настойчиво. Снова не услышав ничего в ответ, Вероника Александровна взялась за металлическую ручку и вошла внутрь. Кабинет был не заперт, но пуст, женщина рукой нащупала в темном помещении выключатель и над потолком загорелись лампы. Белый цвет ослепил её на мгновение. Внутри комнаты, по форме напоминающей квадрат, было очень много места, но мало мебели — рабочий стол с креслом, вешалка для верхней одежды, стеллаж, на некоторых полках которого уже лежали стопки папок с делами, и низкий кожаный диван в углу. Вероника Александровна могла бы присесть на диван и спокойно дождаться майора, но это было бы слишком просто. Верите или нет, но порой женщине казалось, будто она поставила себе цель вывести Воронцова на эмоции, увидеть мужчину в гневе, когда его красивые глаза будут метать молнии, кулаки сжаты, а сам он будет выглядеть будто разъяренный воин в Спарте. От одной лишь мысль об этом по телу Вероники пробегали тысячи мурашек, а адреналин в крови зашкаливал.

— Вы заставляете меня совершать глупости, майор, — прошептала она, подходя к столу и ставя на край столешницы прямоугольную кожаную небольшую сумку из белого цвета с ручкой с плоским верхом и золотистым металлическим логотипом известного бренда в правом нижнем углу. Вероника села в удобное кресло на колесиках и с высокой спинкой, поворачиваясь к двери спиной.

Через несколько минут дверь открылась и в кабинет вошел Олег, но, заметив, что свет включен, остановился. Воронцов закрыл за собой дверь и внимательно оглядел комнату, увидев сумку, стоящую на его столе и повернутое задней частью к нему кресло, усмехнулся.

— Да, Вов, ты же знаешь, я в долгу не останусь, — не очень громко произнес майор делая вид, будто разговаривает по телефону. — Мне нужно, чтобы ты нарыл информацию про мою новую коллегу, — проговорил он, складывая на груди руки и гипнотизирую взглядом спинку кресла. — Зачем? Да есть у меня тут одна надоедливая особо, хочу ее проверить. Возможно, ты сможешь откопать то, что позволит выпнуть её из моего отдела!

С каждым сказанным словам, пока Олег расплывался в ухмылке, ожидая, когда кресло развернется и перед ним появится женщина, Вероника приходила в ярость. Она уважала в людях честность и даже зная, что мужчина не питает к ней какой-либо симпатии, не думала, что Воронцов решит опуститься до шпионажа и шантажа.

— Красивая? — громко усмехнулся Олег. — Да так, на троечку по десятибалльной школе!

— Какой Вы всё-таки хам, майор! — воскликнула женщина, резко поворачиваясь в кресле и поднимаясь на ноги.

— И это говорит мне та, что в наглую решила подслушать мой разговор, — покачал головой мужчина в ответ, подходя к столу.

— Вы даже не говорили по телефону! — фыркнула Вероника, чуть наклоняясь вперед и опираясь ладонями о столешницу.

— Но вполне мог бы, — парировал Воронцов, останавливаясь в нескольких сантиметров от стола и смотря в кошачьи глаза. — Или Вас так оскорбила моя оценка? — усмехнулся Олег, разозлив этим женщину еще больше.

— У Вас, товарищ майор, нет ничего, чтобы могло меня оскорбить, — пожав губы ответила она, взяв сумку и, обойдя стол, пошла в сторону выхода.

— Я не собираюсь перед Вами извиняться, Вероника Александровна. Манипулировать Вы будете кем-нибудь другим, — в ответ произнес Олег, дождавшись, пока женщина возьмется за ручку двери.

— Не помню, чтобы просила Вас о чем-то подобном, — пожала плечами Вероника. — Но я рада, что Вы хотя бы знаете такое слово, как «извинения», — усмехнулась она, выходя из кабинета.

— Я не отпускал Вас, — начал злиться Воронцов, повышая голос. Это была единственная женщина в его жизни, которой он не мог управлять. Что хуже всего — Олег даже не мог предположить, что она выкинет в следующий раз.

— И снова не припоминаю, чтобы спрашивала у Вас разрешения, — фыркнула в ответ Вероника Александровна, прежде чем показательно громко хлопнуть дверью, заставив майора поморщиться от неприятного звука.

Мужчина прекрасно понимал, что эта… Вероника Александровна его провоцирует. Ему не хочется повторяться, но он с самого начала знал, что ничего хорошего из её присутствия в его отделе не выйдет. С того момента, как она зашла в кабинет полковника, Олег не сомневался, что с появлением в его жизни Вероники всё полетит к чертям. А ведь он сам идет у неё на поводу. Воронцов вышел из кабинета, прихватив с собой папку, что приготовил для психологини еще утром. Он не удивился, когда увидел женщину, стоящую посередине коридора и задумчиво смотрящую на циферблат своих наручных часов.