Дежавю - Татьяна Шмидко

Неунывающая Алиса предложила пройтись по каменной набережной и осмотреть достопримечательности. Их тут набралось целых две – памятная доска в честь открытия порта и обзорная площадка, на которой мы неистово позировали и фотографировались.

Потом Эдуард предложил мне взять его под руку, и мы так и прошлись до конца набережной – слева Эдуард, справа – Мо. Портовая кошка, противно шипя, удрала от нас в ближайший палисадник, который рос перед нарядно украшенным зданием ресторана. Было видно, что это заведение – одно из самых шикарных в Олимпии, потому что название, меню и внутреннее убранство было на французский манер. Мо тоскливо заглянула внутрь, готовая привычно развернуться и уйти, но тут Эдуард, как бы невзначай, спросил у сестер:

– Лили, Алиса, Мо, дорогие! Не хотите ли по чашечке кофе?

Алиса тут же взяла Джека под руку и потащила его вовнутрь, он развернулся и, якобы по секрету, сказал:

– Советую не отставать – Алиса единственная из нас, кто знает французский!

– Займи лучший столик! – сказал ему вдогонку Келлан.

– О, ну наконец-то! Я совсем замерзла – полушутя сказала Лили, грациозно дефилируя к дверям.

Эдуард же открыл перед нами дверь и сделал галантный жест рукой, приглашая войти. Мо, казалось, ничего не замечала вокруг, полностью поглощенная шикарной обстановкой ресторана.

На входе нашу компанию встретил флегматичный администратор и предложил столик у окна. Но Алиса настояла на том, чтобы нас посадили у рояля, в глубине. И, конечно, подальше от окна. Правда, она ничего об этом не сказала вслух. Мы расселись за круглым столом, который был безупречно сервирован, и стали изучать меню.

От смешения запахов соуса, газа, духов повара и вареных омаров голова шла кругом. Я воспользовалась умением не дышать и просто опускала и поднимала плечи. Приглядевшись, заметила, что это же делают и другие. После чистого морского воздуха этот коктейль был пыткой. Но мы счастливо улыбались. С помощью Алисы и комментариев Эдуарда мы выбрали седло барашка, салат и красное вино. За большим окном стало заметно светлее, и появились первые лучики света.

– О, Бэль, посмотри! – сказала Мо, указывая рукой на предзакатное солнце, которое залило все вокруг мягким золотистым туманом. – Стоило нам зайти в помещение, как солнце тут как тут! – и с тоской посмотрела на радостный пейзаж за окном. Потом вздохнула и спросила: – Так кто-нибудь посвятит меня в вашу тайну?

Я моментально напряглась, и тысячи вопросов засуетились в голове. Но Мо продолжила:

– Так на концерт какой группы мы идем?

Келлан даже откинулся на спинку стула, расстегнув пиджак на молнии, явно от облегчения. Эдуард же продолжал развлекаться, глядя на мое перепуганное лицо. Мне так и хотелось показать ему язык, но меня опередила Алиса. Мама ничего не заметила, потому что Лили всецело завладела ее вниманием, спрашивая:

– А вот эту мелодию узнаете? – и стала напевать самый известный хит группы.

Мо немного послушала и отрицательно замотала головой.

– Нет, не слышала, но мне нравится!

Еще бы не понравилось, от этой песни снесло крышу у миллионов людей по всему миру. Я, было, открыла рот, чтобы напеть Мо еще одну их композицию, но Эдуард опередил меня:

– Если вы мне позволите, Мо, то я сыграю эту мелодию, – сказал он и, усевшись за рояль, начал играть самый известный хит этой группы. Это была очень искусная аранжировка рок-баллады, от его дополнений она казалась более легкой и сложной одновременно, но легко узнаваемой. Эдуарду каким-то чудом удалось добавить больше оттенков в мелодию.

Я зачарованно слушала его, размышляя, когда же перестану восторгаться его талантами. Он исполнил мелодию до конца и резко перешел на танго! Я от неожиданности только глазами хлопала. Нет, только не сейчас! Но Эдуард знаком попросил Лили сменить его у рояля и направился прямо ко мне. У меня дух захватило от его грации. А глаза… Они горели желанием не только потанцевать. На пару секунд меня унесли воспоминания о недавней ночи, и Эдуард воспользовался этим. Я очнулась, когда стояла недалеко от столика в дурацкой стойке для танго. Я много раз видела этот танец в кино и начало меня неизменно смешило – просто нелепо стоять так близко друг к другу и делать вид, что мы не знакомы.

– Эдуард, я же ничего не умею… – шепотом сказала я. – Вот опозорюсь сейчас, и нас навсегда исключат из списков клиентов этого ресторана!

Казалось, что Эдуард мурлыкал от удовольствия:

– Ну уж нет! Я столько этого ждал! И не согласен ждать более ни секунды! – шутя ответил он. – Становись мне на ноги и сделай страстное выражение лица.

Все остальное я беру на себя!

Но с выражением лица проблем не возникло – я просто не стала скрывать обожания, с которым смотрела на своего мужа.

Лили ударила по клавишам, выдав пространное вступление, и мы… заскользили по паркету. Эдуарду удавалось танцевать, едва касаясь ногами пола. Я хихикала и старалась правильно делать повороты и па. Хотя уже на второй минуте уяснила себе как танцевать. Думаю, что еще пару тренировок, и я станцую с Эдуардом самое страстное танго, на которое только способна.

Когда музыка стихла, Мо восторженно зааплодировала, а Эдуард с легким поклоном галантно усадил меня на стул возле себя.

Алиса потянула танцевать Джека, и я впервые увидела, как они танцуют. Алиса была великолепной партнершей – она полностью подчинилась в танце Джеку, а тот, с довольной улыбкой, наслаждался танцем со своей любимой. Они целиком и полностью покорили нас своим исполнением. Без слов, только движения под музыку, а сколько сказано, сколько чувств… мы, словно очнулись от сна, когда музыка стихла. Вместе с нами зааплодировали немногие посетители ресторана.

Лили наконец-то решила, что с нее довольно музыки и, закрыв рояль, вернулась за стол. Ох, много бы я отдала, чтобы посмотреть, как танцует Келлан. Это должно быть зрелищно. Я их обязательно раскручу на танго когда-нибудь!

Официант принес каждому по большому блюду, на котором, к моему счастью, сиротливо ютился кусочек склизкого мяса, размером с ладошку. Все это было украшено двумя листьями салата и несколькими стручками фасоли. Мо в замешательстве смотрела на это произведение искусства и, видимо, подумала, что ее разыграли. Она привыкла к более сытной пище. Но тут главным было не насытить клиента, а порадовать сочетанием разных вкусов. Пища как искусство. Мама вздохнула и, взяв вилку, стала с философским видом ковырять угощение.

Я же с ужасом думала, куда девать еду. Эдуард под столом слегка придавил мой кроссовок, и я украдкой взглянула на него. Он глазами показал на свою тарелку. От его кусочка мяса осталась половина. Я вопросительно вскинула брови. Он самодовольно подмигнул мне и взглядом указал на тарелку. Тут я увидела, как он поступал: отрезал кусочек мяса и, пока на него не смотрели, молниеносным движением заталкивал его в сложенную салфетку. Мне стало интересно, и я осмотрела тарелки остальных участников застолья. Видимо, все делали так же, потому что тарелки были полупустыми. Я последовала их примеру и решила проблему точным запуском говядины в сложенную салфетку.