Страсть под луной - Кэрол Финч

В последние два года в городе творилось много беззакония и беспорядков, но Комитет бдительности, а Дру Салливан был одним из его основателей, уже довел до могилы двадцать самых закоренелых негодяев и держал буйный город под контролем. Конечно, там еще пошаливали бандиты типа Тайрона Уэбстера, которые пускали кровь золотоискателям и горожанам самыми хитроумными способами, какие только можно представить. Но после того, как в прошлом году была по приговору местного суда перевешена банда Пламмера, пользующаяся дурной славой за свои многочисленные преступления, в Вирджиния-сити установился относительный порядок. Хотя у города были свои недостатки, Дру нравилось участвовать в освоении новых территорий и владеть ранчо, которое располагалось на прекрасных плодородных равнинах.

Вздохнув, Дру еще раз внимательно оглядел поросшие деревьями горы и шумный город. Ему казалось, что он не был здесь целую вечность. За это время его чувства подверглись суровым испытаниям благодаря этому циклону в образе женщины, на которой он женился из чувства долга. Ну, ничего, он еще доберется до Калеба. У него найдется несколько отборных словечек для этого подлого старого козла!

Взгляд Дру как магнитом притягивала красавица в одежде из оленьих шкур. Постоянно находясь на солнце. Тори загорела, ее кожа приобрела теплый коричневый оттенок и еще больше посветлели пряди ее золотистых волос. Она отлично приспособилась к дикой жизни: стала умелой наездницей, неплохо владела оружием, научилась встречать опасность лицом к лицу.

Собственно, этого Калеб и требовал от него - приучить его дочь к нелегким условиям жизни в этих малообжитых местах. Только Дру не рассчитывал, что так привяжется к своей бойкой маленькой ученице. Вместе они пережили множество серьезных испытаний, и воспоминания об этом не так скоро поблекнут. Дру просыпался, видя перед собой фиалковые глаза, искрящиеся в солнечном свете, а ночью засыпал, испытывая желание, которого не мог утолить со времени их остановки у реки Йеллоустоун.

Отбросив эти раздражающие мысли, Дру направил своего скакуна вниз по склону. Он заметил нетерпение в глазах Тори. Ей, видимо, не терпелось поскорее встретиться с отцом. Зная ее отношение к их принудительному браку, Дру предчувствовал, что она воспользуется возможностью подольше погостить у отца после длительной разлуки. Дру чувствовал, как шаг за шагом теряет Тори, и это оставляло неприятное ощущение незнакомой пустоты. Боже всемогущий, он так привык к этой дерзкой фее, что не мог и вообразить ни единого дня без нее.

Довольно скоро он отвыкнет от нее, уверенно сказал себе Дру. У него найдется миллион дел, чтобы занять себя. Так что, вероятно, он даже не будет скучать по ней. "Знаменитые последние слова", - раздался тихий, насмешливый голос откуда-то из глубины души. Дру упрямо решил игнорировать тихий шепот своего сердца.

***

Калеб расхаживал по гостиной своего дома, который был связан переходом с холлом гостиницы. Ворча, он потирал свою левую руку, которую уже восемь дней носил на перевязи. Проклятье, какими длинными и беспокойными были три последних месяца. Теперь уже Калеб раскаивался в том, что отправил Дру в утомительное путешествие в Чикаго. Тайрон Уэбстер, этот жадный, мстительный мерзавец, выбрал насильственную тактику, чтобы убедить Калеба продать столь рентабельную гостиницу и ресторан.

Когда Дру уехал из города, Тайрон приказал своей банде головорезов выйти из укрытия, и они разбушевались. После того, как в прошлом году окружили и вздернули на виселицу банду Пламмера, преступность пошла на убыль. Но на место каждого повешенного негодяя, казалось, встало по двое новых. Золото привлекало бандитов и мошенников, как свежее молоко котов, и Тайрону не терпелось наложить лапу на каждое прибыльное дело в городе.

Десятью месяцами раньше Тайрон за гроши приобрел салун. Человек, который прежде владел самой посещаемой закусочной в городе, имел склонность садиться за карты, когда выпивал немного больше, чем нужно. Ходили слухи, что Тайрон сжульничал, играя с ним в покер, и выиграл салун у владельца, который теперь работал уборщиком в заведении, когда-то принадлежавшем ему самому. Конечно, никто не мог доказать, что Тайрон шулер, а те, кто распространял подобные слухи, жестоко поплатились за это.

Но Тайрону Уэбстеру было мало салуна. Он представлял, как станет управлять всем городом и взвинчивать цены на все, что только можно продать старателям. Тайрон бросал жадные взгляды даже на ранчо Салливана - самое процветающее скотоводческое хозяйство в округе. А крепкий, просторный дом братьев Салливан, несомненно, представлялся ему подходящим местом для сборищ бандитов, которые грабили почтовые дилижансы, ничего не подозревающих старателей и других прохожих.

Две недели назад Тайрон нанес Калебу визит, предлагая поднять цену на ресторан и гостиницу. Калеб твердо ответил, что он уже отклонил четыре предложения и во всех горах не найдется столько золота, чтобы купить его заведения. Тайрон потерял самообладание и стал угрожать, на что Калеб напомнил ему о старых грехах и намекнул, что Дру наладит деятельность Комитета бдительности в городе сразу же, как только вернется.

Скоро Калебу пришлось пожалеть о сказанном. Двое суток спустя, когда он ехал к ранчо Салливанов, неизвестный выстрелил в него. Одна пуля задела плечо, а другая свалила с коня. И пока Калеба штопал врач, он узнал, что на Билли Боба Салливана тоже напали из засады. Младший из Салливанов столкнулся с шайкой разбойников, которые занимались тем, что крали скот, и Билли Боб попытался справиться с ними без посторонней помощи.

Дру, вернувшись в Монтану, будет придираться к Калебу со всех сторон, это уж точно. В последнее время Калеб стал страшно подозрительным. Угрозы Тайрона все же возымели свое действие. Подлый ублюдок дал понять, что те, кто вставал Тайрону поперек дороги, неизменно страдали из-за своего вызывающего поведения.

- Войдите, - сказал Калеб, услышав стук в дверь, но прежде спрятался за стол на случай, если понадобится защита.

Дверь легко отворилась, и Тори окинула взглядом кажущуюся пустой комнату. Наконец над краем стола показалась лохматая голова.

- Батюшки...

Сбитый с толку, Калеб поднялся в полный рост, его широко посаженные карие глаза уставились на очаровательную молодую женщину, одетую в костюм из оленьей шкуры, со спутанными светлыми волосами, падающими на плечи блестящим каскадом.

- Тори?..

Калеб поражался превращению, которое произошло с его маленькой девочкой. Он еще больше, чем прежде, разозлился на Гвен, которая столько лет не позволяла ему общаться с дочерью, насильно разлучив их. Он никогда не простит этого своей бывшей жене.

- Папа?

Фиалковые глаза Тори оглядели высокого, крепкого человека, чья левая рука висела на перевязи.

Мили и годы, разделявшие их, наложили отпечаток на изможденные черты Калеба. Он выглядел по меньшей мере на двадцать лет старше того портрета, который Тори хранила в памяти. Далекие воспоминания детства нахлынули на нее. Она вспомнила, каким живым и шумным был отец, как он смешил ее и она хохотала без остановки, как он дразнил ее за детские шалости. Гвен всегда брюзжала на Калеба за то, что он валялся и кувыркался с Тори на ковре, будто она была бойким и крепким мальчишкой. Но Тори обожала все, что было связано с отцом. И когда Калеб исчез из ее жизни, она затаила свое недовольство внутри и замкнулась в раковину, которая не раскрывалась до тех пор, пока она не повстречалась с Дру Салливаном.

Тяжелые, блестящие слезы наполнили глаза Тори, когда она бросилась в объятия отца. Глаза Калеба тоже повлажнели от чувств, пока он крепко обнимал свою потерянную, но никогда не забываемую дочь. Он опасался, что Тори будет возмущена тем, что ее вырвали из безопасного мира высшего общества и привезли в эту глушь. Но, казалось, она нисколько не разочарована.

Наконец Калеб выпустил Тори.

- Дай-ка мне поглядеть на тебя, малышка, - сказал он. Его любящий взгляд окинул ее стройную фигуру, изумляясь ослепительной красоте дочери. - Боже мой, ты совсем взрослая!

Его взгляд остановился на нитке жемчуга, которая была на шее у Тори. Он узнал свой подарок.

- Ты надела это, чтобы напомнить мне о прошлых годах?

- Я никогда не снимала этот жемчуг, - заверила его Тори. - Каждая жемчужина - это драгоценное воспоминание о тебе, о детстве.

В этот момент Калеб заметил обручальное кольцо на пальце дочери. Улыбка на его лице сменилась разочарованием. Проклятье, по-видимому, Дру не смог добраться до Чикаго вовремя, чтобы помешать церемонии. Черт бы побрал "эту женщину", она намеренно проинформировала Калеба слишком поздно, чтобы он не смог воспрепятствовать этому браку.

- У вас замечательная дочь, мистер Фремминг, - послышался голос Вонга. Китаец высморкался в носовой платок и затем уважительно поклонился. - Я уверен, что вы очень гордитесь Тори. И мы с мистером Сарриваном очень довольны, что смотри доставить ее вам.