Укус мрака - Брижит Обер

– Не знаю уж, куда мы едем, но мы едем! – пробормотал Марвин.

Перед ними, насколько хватало глаз, извивалась по пустыне заасфальтированная дорога.

– А в каком направлении мы движемся? – спросил Джем.

Саманта склонилась над картой, освещая ее фонариком-авторучкой. Марвин повернулся к ней:

– Ну?

– Ну, я не очень уверена… похоже… можно подумать…

– Агент Вестертон, не могли бы вы изъясняться яснее?

– Ну ладно, чтобы было яснее, скажу, что на этой проклятой карте эта проклятая дорога не указана.

Уилкокс слегка помассировал виски.

– И это значит? – продолжал настаивать Марвин.

– Это значит, агент Хейс, что мы едем по несуществующей дороге.

– Или которая не указана на карте, – заметил Джем.

– Мы говорим о карте генерального штаба, – ответила Сэм равнодушно.

Аньелло почувствовал, что перед таким размахом заговора у него болезненно сводит даже пальцы ног. Ложные карты генерального штаба! Сокрытие дорог! Установка двухмоторного самолета на лошадей! Использование цветных служащих, не способных как следует вести машину! Он в сотый раз проверил, что его оружие заряжено. Рано или поздно, но эти сумасшедшие где-нибудь да остановятся. И тогда-то заговорит старая добрая автоматическая винтовка.

В Парадиз-Маунтин один за другим гасли огни в домах, а сами дома под вопли и крики окрашивались в красное. Последним, вдавив палец в кнопку срочного вызова своего радиотелефона, погиб шериф Фишер. Его тело было сожрано живьем. В шестидесяти километрах от станции дежурный сержант, принявший вызов, долго надрывался, посылая сигналы в пустоту, прежде чем решился поставить в известность начальство. «Это деревенское дурачье не способно даже содержать оборудование в порядке! – заявил капитан, протирая покрасневшие со сна глаза. – А к тому же еще и этот снежный буран! И почему бы ему не выйти на связь через спутник?» – «Какой спутник?» – спросил оторопевший сержант. Капитан этого не знал. По правде говоря, это было его первое назначение в горный район. И все потому, что он завел интрижку с женой своего начальника…

Ночью, в два часа тринадцать минут патрульная машина с заспанными солдатами двинулась по извилистой дороге, ведущей на маленькую лыжную станцию. Они проклинали метеопрогноз, замолчавшее радио, глухих шерифов и вообще все, что можно проклинать.

В деревне уже царил покой. В мертвой тишине падал снег.

Этой светлой октябрьской ночью в два часа тринадцать минут все пассажиры мини-вэна вдруг осознали одно и то же: дорога уже никуда не вела, горизонт исчез.

Перед ними простиралась белая ледяная равнина. Никаких гор в поле видимости. Насколько хватало глаз – бесконечная белая равнина, ограниченная круговой линией, круто обрывалась в черное ничто. Беззвездное ничто. Без единого проблеска. Что-то вроде бездны, которая воскрешала верования древних о плоском мире.

Аллан заметил это удивительное явление. Значит, мини-вэн должен будет оказаться на другой стороне. А Господин будет этим очень недоволен. Нельзя тянуть дальше. Он пришпорил Августа и устремился прямо на свою добычу. За ним последовали дети, во все горло выкрикивая «у-ух».

– Они приближаются! – бросил Бадди, не отрываясь от окна. – Я сказал бы, что они пикируют прямо на нас.

Спрятавшийся в багажнике Аньелло снял автомат с предохранителя. Он был готов.

– Вижу всадников! – закричал Джем, вывернув шею, чтобы лучше видеть. – Это они, Мак-Мюллены!

– Их ярость не имеет объяснения… – заметил Марвин, не отрывая взгляда от руля, который жил своей жизнью.

– За ними наверняка стоит Версус. Они просто марионетки, – нервно откликнулась Сэм.

– Они нападают, – закричал Бадди, хрустнув от волнения пальцами.

Казалось, что с каждой минутой микроавтобус увеличивается. Август и Люсия, как метеоры, рассекали воздух, возбужденные скачкой, они раздували ноздри, их крупные желтые зубы оскалились. Аллан пригнулся к шее старого коня. Он чувствовал, как воздух врывается в его прогнившее тело, надувает его разлагающиеся щеки. Язон горько жалел, что у него нет трубы. Когда кавалерия атакует, то всегда трубят в трубу. Бренде не терпелось поиграть с хорошеньким маленьким Лори. Она придумала кучу веселых проделок. Она будет откусывать от него по кусочку, как от шоколадки.

Черная тень затмила луну, и два огромных силуэта обозначились на освещенной фарами дороге.

Сэм закрыла глаза, уцепившись через сиденье за руку Герби. Им показалось, что тень уплотнилась и еще почернела, а очертания лошадей четко обозначились на фоне белых скал обочины.

– Всем лечь на пол! – громко закричал Герби, толкая Салли вниз.

Она повернулась к нему так стремительно, что он подумал, что сейчас его руки будут искромсаны, и закричал:

– Опасность! Нужно лечь! Лечь!

– Ладно, не болтай, я не ложусь так просто! – огрызнулась Салли, вдруг задумавшись, где это она и что за люди ее окружают.

А затем она вспомнила, что они ее освободили и увозят, чтобы спасти, что их преследуют психи из больницы, которые хотят вернуть ее обратно, чтобы производить над ней свои мерзкие опыты. Она благодарно взглянула на индейца-шерифа и соскользнула вниз со своего сиденья ровно за секунду до того, как сильный удар пошатнул мини-автобус.

– О-о-о-й! – взвыл Бадди, пытаясь превратиться в карлика.

– О-о-о-й! – взвыли Лори и Джем, причем Джем старался в это время засунуть свои длинные ноги под сиденье, а Лори – дышать, несмотря на локоть Джема, который давил ему на горло.

– А-а-а-а-л-л-и-л-у-й-я! – завела Рут, не двинувшись ни на йоту.

– Н-а-а-а-а пол! – надрывался Герби, который перепрыгнул через сиденье, чтобы прикрыть Сэм своим сильным телом.

– О-о-о-х! С меня хватит! – прорычал Марвин, скрючившись под приборной доской. j

– В-в-в-н-и-и-м-а-н-и-е! Затраханная космическая сволочь! – прошептал Аньелло, лежа на спине и нацеливая винтовку в небо.

Тонна мертвечины с легкостью танка взгромоздилась на крышу микроавтобуса. Крыша прогнулась на добрых двадцать сантиметров. Нетерпеливые ритмичные удары копыт. Теперь крыша согнулась вдвое, стекла окон вдребезги разлетелись. Рут соизволила лечь на пол за секунду до того момента, когда сотни острых осколков изрешетили спинку ее сиденья.

– А-а-а-х-х-х! – в унисон произнесли все пассажиры, как вдохновенный хор под управлением Леонарда Бернстайна.

Счастливый Август повернул голову к Люсии. Они забрались на ящик на колесах! И ничего не делая, все же движутся вперед! Он радостно засмеялся, и Люсия засмеялась тоже, представив себе рожу хозяина, если бы он мог их видеть. Он ведь каждое воскресенье мыл свой ящик на колесах, и ему бы не понравилось, что два огромных першерона[42] танцуют на нем полечку.

– Пап, почему они не останавливаются? – спросила Бренда, которой уже малость надоело, что встречный ветер теребит ее волосы.

– Не волнуйся, они остановятся! – ответил Аллан. Действительно, не может быть и речи о том, чтобы нестись и дальше на полной скорости в задницу планеты. Он нагнулся и прошептал пару слов на ухо Августу, который довольно заржал.

Безумный стук копыт. Дьявольские твари и их апокалиптические всадники не знали удержу.

– Старик, да это просто «Парк юрского периода»! – пробормотал Лори.

«Нам крышка», – подумал Джем. Последние громовые удары. Микроавтобус раскачивался, словно его охватило непреодолимое желание станцевать джигу. И вдруг крыша лопнула. Две огромные волосатые ноги, оканчивающиеся громадными грязными черными копытами, проломили железо и провалились в заднюю часть салона. Они застыли в десяти сантиметрах от плеча Аньелло. Он был блокирован под гигантским пришельцем, он видел его волосатый живот и… он сглотнул… огромную висящую базуку, нацеленную прямо на него! О-о! Защити, Иисус, детей своих! И он с воплем нажал на курок.

Август ощутил внизу живота легкое щекотание. Словно что-то слабо царапало его внутренности. Он начал извиваться, потом, рассердившись, расслабился.

В два часа тридцать три минуты ночи лейтенант Аньелло из уголовной полиции города Альбукерка, зажатый между передними ногами першерона, издохшего за несколько часов до этого, был обильно полит мочой вышеназванного першерона.

Потоп красновато-коричневой мочи, обжигающей как кислота. Едкая вонь. Вопли Аньелло, затопленного неиссякаемой струей.

– Вы слышали? – воскликнул Джем. – Словно бы выстрелы.

– И крики, – добавил, выпрямляясь, Лори.

– В багажнике?

Бадди приподнял голову и взглянул, приоткрыв только один глаз.

– Боже мой! Бедняжка лейтенантик!

– Что? – проревел Герби, бросаясь назад.

В багажнике лежал на спине Аньелло, направив винтовку на брюхо летающей лошади, которая мочилась на него. Казалось, что пули, разрывая бесчувственную плоть, не оказывают на животное никакого воздействия. Крови почти не было, только брызги гноя и сукровицы.