Апозиопезис - Анджей Савицкий

С каждым очередным шагом парень все сильнее нервничал. В конце концов остановился в подворотне; осмотрелся по сторонам, но нигде не заметил ни жандармов, ни солдат, да и вообще — движение здесь было практически на нуле. Мимо него прошел только какой-то старичок, и пробежала парочка мальчишек. По булыжнику прогрохотали колеса нагруженной бочками телеги, в другую сторону промчался извозчик. Парень сплюнул, принимая решение о начале операции, и перебежал на другую сторону улицы. Подворотня дома, в которую он залетел, была снабжена временными воротами с громадным висячим замком. Приказчик взял его в руку и приложил к отверстию для ключа вынутое из кармана небольшое устройство. Жестяная коробочка была снабжена небольшой раскладной рукояткой. Юзек энергично крутил ею пару минут, все это время нервно выглядывая из подворотни. Пружинный механизм, спрятанный внутри аппарата, накачал небольшой котел воздухом, нагнетаемым миниатюрными мехами, приводимыми в движение рукояткой. Затем приказчик освободил сжатый воздух, перестав крутить рукоятку. Собранный воздух дохнул в механизм висячего замка, и он со щелчком открылся. Юзек, нервничая, снял цепь с ворот и скользнул в средину.

Несколько секунд он пялился на кучу обломков и мусора посреди двора, рядом со странным аппаратом. Наконец сунул руку в карман и вытащил медную масляную лампу. Но не успел он ее даже толком нащупать, как за спиной с грохотом распахнулась дверь, и из дома выскочила пара жандармов.

— Блин, ну я и влип, — вырвалось у парня.

Он бегом бросился прямо вперед, в сторону флигеля. Но до двери даже не добежал, поскольку та открылась, и изнутри вышел высокий джентльмен в гражданской одежде, а с ним еще двое жандармов. Эти целились в парня из пистолетов. Юзек поскользнулся на валяющейся в грязи размокшей книжке и с размаху грохнулся на землю, прямиком перед красавцем в гражданском. Полковник Кусов склонился и схватил приказчика за воротник. Одним рывком он поставил пришельца на ноги.

— Тебя Довнар сюда прислал? — без экивоков спросил он. — Зачем? Отвечай, говнюк!

Юзек был слишком перепуган, чтобы отвечать. В случае чего, Бурхан приказал ему строить из себя обычного домушника и брать все на себя, вот только жандарм в гражданском не выглядел легковерным. Парень задумался над своей судьбой. Ведь москали наверняка станут бить. И за что все это? Стоит ли подставляться ради этого чертова турка за такую несчастную зарплату? А ведь он мог пойти приказчиком на склад российских товаров, и сейчас никаких неприятностей не знал бы. Нет, захотелось ему сделать карьеру в международном предприятии, связанном с развлечениями, и вот вам результат. После того, как его допросят с пристрастием, обязательно ведь в Сибирь вышлют, где он станет продавать дудки из березовых веток. Вот же судьбина подлая!

— Как зовут? Фамилия? — орал Кусов.

— Юзеф Вернер! Я только посылку принес, — заявил паренек в соответствии с правдой. — Мне заплатили за то, чтобы я вскрыл замки и подбросил ее во флигель.

Юзек вытащил лампу из кармана и отдал ее мужчине.

— Кто тебе заплатил?

— Один такой господин со шрамами на роже, а с ним был еще чернокожий громила, — слегка подтасовывал факты приказчик.

— Где ты их встретил и когда? Адрес?

— Где-то с полчасика назад, в трактире на Электоральной, прямо напротив Фабрики Машин для производства содовой воды, — на сей раз ложь прошла как по маслу.

— Слышали? — повернулся Кусов к жандармам. — Моя группа остается в доме, фельдфебель со своими гвардейцами обеспечивает фланг со Шлиской, все остальные — бегом на Электоральную. С собой забирайте големов с эзотерическим оружием и автоматы для погони! А ты, дружок, пойдешь со мной, мы еще не обо всем переговорили.

Он схватил парня за ухо и потащил его во флигель. Жандармы бросились бегом выполнять приказы, на дворе какое-то время продолжалась катавасия, прозвучали громкие команды. Кусов запихнул юношу в просторное помещение, в котором, с первого взгляда, скорее всего, воспроизводили битву при Геттисберге[57]. В растрескавшихся стенах зияли дыры от сотен пуль, а в воздухе слышалась вонь пороха и гарь. В разбитых при обстреле обломках копался лысый, крепко сложенный мужчина в не укомплектованном жандармском мундире. В мундире не было рукавов, похоже, затем, чтобы полностью высвободить четыре металлические руки, украшенные полированными медными плитами, на которых были выгравированы странные загогулины. Мехаборг безразлично глянул на Юзефа и вернулся к небрежному перетряхиванию места побоища. Кусов подтолкнул приказчика в сторону единственного уцелевшего стула и присмотрелся к старинной лампе.

— И что ты должен был с ней сделать? Кому отдать? — спросил он.

— Да никому же. Я должен был только подбросить ее и смываться.

— Хммм… любопытно, — буркнул полковник себе под нос, затем обратился к мехаборгу. — А вот будь добр, Михаил Павлович, глянь-ка на эту штуку. Что это может быть? Что инженер Довнар хотел нам этим сказать?

Лысый и четырехрукий тип подошел к командиру и взял лампу у него из рук. Какое-то время он крутил ее в железных пальцах, под конец даже понюхал.

— Паранормальной падалью несет, — сказал он. — Может скрывать в себе демона. Я бы, на всякий случай, послал бы за освященной водой или же сразу бы переработал в жесть.

— Дави гада, — принял решение Кусов и отодвинулся на пару шагов.

Жандарм стиснул металлическую кисть, в которой лампа совершенно затерялась. Металлические пальцы скрежетали, на лице мужчины появилась гримаса поначалу изумления, затем страшного усилия. В конце концов, он стиснул зубы, перехватил лампу между ладоней и нажал изо всех сил. Механические руки, приводимые в действие системой передач и зубчатых колес, могли развить давление в несколько сотен пудов на квадратный дюйм. Прапорщик Михаил Павлович Скобелев мог поднять локомотив над головой и бросить его на расстояние в несколько десятков шагов. Удар его кулака мог сравниться с попаданием пушечным снарядом, пальцами же без особых усилий он бриллианты растирал в порошок. Но, несмотря на все усилия железного жандарма, на медной лампе не появилось ни единой вмятины, ее тонюсенькие стенки оказались крепче обшивки новейшего царского броненосца.

— Могучий артефакт, — сопя, заявил прапорщик.

— Или же расположенный физически в иной реальности, — взял Кусов небольшую лампу. — Этот инженер занимается, якобы, параллельными мирами, так что ушлый хват. В этом сосуде он мог что-то спрятать и защитить это нечто явлением, не порожденным нашим пространством-временем. Ну да ладно, отошлем его в Петербург, наши профосы[58] додумаются, чего тут и как.

Он уже хотел было сунуть лампу в карман, но перед тем инстинктивно потер ее ладонью. Прислушивавшийся к разговору Юзек закрыл глаза, ожидая взрыва. Но вместо этого из лампы с шипение вылетел клуб дыма. Кусов бросился на пол и вытащил револьвер. Дым сформировался в две объединенные объятиями фигуры. Но, еще до того, как толком материализоваться, они разделились и бросились в наступление. Алоизий накинулся на прапорщика всей тяжестью тела и повалил того на землю. Данил же накинулся на Кусова и схватил его за запястье вооруженной револьвером руки.

— Мать его женщина, это всего лишь обычная лампа с джинном, — рявкнул полковник, сражаясь с Данилом. — Михаил Павлович, разорвите-ка этого пустынного демона в клочья!

Свободной рукой он ударил Довнара в лицо. Попал он ему в бок головы, не зная, что у инженера под кожей частично металлическая черепушка. Полковник заорал от боли и потряс рукой, но от битвы не отказался, и очередной удар кулаком нацелил в живот противнику. Данил застонал, а в ответ отклонился, после чего, подскочив, треснул лбом прямо в лицо красавчику жандарму. Кусов только хрюкнул и без сознания упал на спину.

Тем временем Алоизий очутился в железном зажиме четырех рук равного ему ростом Михаила Павловича. Два великана мерялись силой, с грохотом разбрасывая простреленную мебель. Стекло хрустело, а дерево трескалось под их ногами. На шее Алоизия появились толстые жилы, когда прапорщик, вопреки приказу, вместо того, чтобы разорвать на клочья, поначалу попробовал раздавить джинна. При этом он обладал с усилием парового молота для производства листового металла. Украшения на табличке раскалились от жары, зубчатые колеса в руках жандарма стрекотали на самых высоких оборотах. У нормального человека от такого «объятия» все внутренности давно бы уже вылезли через уши и нос, но Алоизий не был человеком. Совершенно неожиданно он оскалил в усмешке свои белоснежные зубы и дунул в лицо жандарму струей дыма и песка. Старинная штучка пустынных демонов и на этот раз оказалась весьма эффективной. Скобелев стиснул веки и спазматически закашлялся. И в тот же самый миг, до него дошло, что сжимать-то и нечего. Негр выскользнул из его захвата и очутился за спиной. Он столкнул окаменевшего от ужаса Юзека со стула и схватил тяжелую мебель обеими руками. А затем треснул ею сверху по башке ослепленного прапорщика. Стул рассыпался на мелкие кусочки, сам же жандарм тяжело осел на пол.