Вcё повторится вновь - Александр Ройко

— Я же занимаюсь, — продолжил он, — регрессивной терапией, её ещё называют иногда «возвратом в детство». Это процесс, да, под гипнозом, во время которого ведётся наблюдение — когда человеку была нанесена какая–либо физическая или моральная травма и старание «смягчить» её последствия или добиться более спокойного восприятия этой моральной травмы. Понимаете, это лечебный гипноз, — акцентировал Хейс.

— Чтобы вы всё себе хорошо уяснили, я вам должен немного рассказать об методе подобного гипноза, — сказал он, заметив, что слушатели молчат и не перебивают его. — Некоторые проблемы, в решении которых применяется лечение гипнозом таковы: лечение депрессии гипнозом, лечение фобии и страхов гипнозом, лечение гипнозом зависимостей, лечение панических атак, лечение лишнего веса и переедания. Нередко гипноз используется и при физических заболеваниях, например, при хронических аллергиях, гипертонии и многих других.

Гипноз выявляет и излечивает такие фобии как, например, страх перед вещами, которые нанесли травмы, увечья или привели к насильственной смерти (например, к воде, если в предыдущей жизни смерть наступила в результате утопления). Под гипнозом человек полностью расслабляется, перестаёт воспринимать лишнюю информацию из окружающего мира, поэтому может сосредоточиться на своей проблеме.

Большинство причин психологических проблем лежат в нашем подсознании. Извлечь эту информацию самостоятельно, по желанию, достаточно сложно, однако при лечении под гипнозом опытный гипнотизер помогает восстанавливать эту забытую или пропущенную сознанием информацию. Под гипнозом человеку могут внушаться жизненные установки, например, быть активным, перестать бояться чего–либо, с оптимизмом смотреть в будущее. В гипнотическом состоянии такие полезные советы воспринимаются гораздо лучше.

По завершению сеанса человек всё негативное оставляет в прошлом, а уроки, вынесенные из регрессии, используются в этой жизни. Исчезают фобии, депрессии, меняется само отношение к жизни. Человек перестает быть чисто Земным, у него появляется философское отношение к жизни. Зачастую начинают устраняться или полностью исчезают многие физические проблемы, считающиеся психосоматическими — закончил своё повествование Себастьян Хейс.

Теперь уже растерянными были гости доктора.

— Понимаете, — как можно мягче, сказал Хейс, — я занимаюсь лечебным (он вновь сделал ударение на этом слове) гипнозом. Но вы же не нуждаетесь в лечении. А вопросами реинкарнации я никогда не занимался. Господин Бушар, конечно, знает, что я квалифицированный психотерапевт и занимаюсь регрессивной терапией, но он не вникал в детали моей практики.

Возникла какая–то неловкая пауза, которую не решались нарушить обе стороны.

— Но нам известно, — наконец, вставил своё слово Филипп, — что многие исследователи — те же врачи–психотерапевты могут помещать пациентов в гипнотический транс, чтобы отключить сознание и выявить воспоминания о прошлых жизнях. В литературе приводятся также преимущества этой процедуры, которые состоят в том, что почти любой может обеспечить доказательства о своём перевоплощении в прошлых жизнях. Метод такого гипноза позволяет, по–моему, также выявлять неоднократность процесса реинкарнаций у отдельных пациентов. Но мы не думали, что в этом случае тоже существует узкая специализация.

— В какой–то степени вы правы. Такой узкой специализации нет. Но есть практика — одни врачи всю свою жизнь практиковались на лечении этим методом людей, а другие — занимались вопросами реинкарнации. Я же этим вопросом не занимался. Ко мне пару раз обращались с подобными просьбами, но я не брался помогать им, потому что в этом вопросе у меня нет практического опыта. Я дружен с одним моим коллегой из Торонто, так вот он полностью занимается интересующим вас вопросом. Если вы захотите, я могу дать вам его координаты.

— Торонто так далеко, — очень грустно произнесла Диана. — Если рассчитывать на помощь вашего коллеги, это будет очень не скоро. Я боюсь, что к тому времени могу раздумать воспользоваться этим методом, как вы сказали — регрессивной терапии.

Вновь наступила пауза, которую никто из присутствующих не решался прервать. Наконец, на это снова отважился Филипп:

— Господин Хейс, а может быть вы, в виде исключения, решитесь помочь нам. Ведь нам нужно очень немногое — имена и фамилии этих мальчиков и кем они приходятся Диане. В том случае, если наши предположения об их родстве верны, то моя супруга, — тоже впервые так назвал Диану Филипп, — должна безошибочно во время сеанса сама ответить на этот вопрос. Больше ни о чём мы просить вас не станем. А вам же, наверное, будет очень любопытно увидеть результаты вашего метода в таком аспекте.

Хейс улыбнулся, покачал головой и добродушно промолвил:

— А вы хороший стратег, Филипп. Надо отдать вам должное — знаете, чем можно заинтересовать учёного. Хорошо, я подумаю над вашим предложением. Я сразу не могу дать вам ответ, мне нужно немного полистать кое–какую литературу. Я вам сообщу о своём решении.

— Доктор Хейс, но мы можем надеяться, что оно будет положительное? — спросила уже обрадованная Диана.

— Скорее всего, да, — ответил тот. — Но вы должны мне пообещать, что если вас что–то не устроит в этом испытании, назовём его так, то вы, всё же, обратитесь к врачу, который полностью занимается такими вопросами.

— Конечно! — заверили доктора и Диана, и Филипп.

Так закончилась их первая встреча с доктором Себастьяном Хейсом, первая — но не последняя. Они оставили доктору номера своих телефонов и стали с надеждой ждать продолжения. И оно, действительно, последовало.

ГЛАВА 24

Сеанс регрессивной терапии

Прошло несколько дней, в течение которых Диана не только не решалась звонить доктору, но и даже разговаривать на эту тему с Филиппом. Она, как говориться, боялась что–либо сглазить. Подходил уже к концу июнь. Но вот в один из этих дней Диане, наконец–то, позвонил сам Себастьян Хейс.

Он поприветствовал Диану, а потом сказал:

— Уважаемая госпожа Диана! Если вы готовы, то мы сможем приступить к выполнению вашей просьбы.

— Ой, спасибо, доктор! — воскликнула Диана. — Я готова, а когда произойдёт сеанс?

— Я планирую провести его в ближайшую субботу. Лучше, если это будет выходной день и у нас будет побольше времени. Какое время вас устроит?

— Доктор, меня устроит любое время. Выбирайте по своему усмотрению, чтобы это не мешало общаться вам с другими пациентами.

— Хорошо, тогда приезжайте ко мне на час после полудня.

— Я непременно, точнее мы непременно будем, если это возможно.

— Договорились, приезжайте с Филиппом, — ответил Хейс, попрощался и отключил телефон.

Так прошло ещё пару дней, и вот уже Диана с Филиппом вновь находятся в кабинете у доктора Хейса.

— Итак, вы, действительно, готовы к процедуре лечебного или в вашем случае, точнее будет сказать, восстановительного гипноза? — мягко обратился доктор к Диане.

— Я думаю, что готова, — ответила Диана.

— Вы думаете или вы точно готовы?

— Я готова, доктор Хейс, я уверенна в этом, — исправилась Диана.

— Хорошо, если вы в этом уверенны

— А как будет проходить сеанс гипноза? — спросил Филипп.

— Некоторые гипнологи–регрессионисты для погружения клиентов в прошлое используют кресла, другие предлагают клиенту провести сессию на кушетке, что делаю и я, — ответил доктор. — На мой взгляд, в лежачем положении легче расслабиться. Хотя выбор остаётся за клиентом.

— Что касается техники, — продолжил он, — то гипноз может быть вызван либо физическими, либо психическими факторами. Первый достигается путём однообразных движений рук над головой, раскачиваниями головы, либо действием на слуховой анализатор монотонными ударами маятника, либо фиксацией взгляда на неподвижном предмете, однообразным надавливанием на голову пальцами и т. д. Психический вид гипноза проявляется путём словесного или письменного внушения. Я ввожу пациента в состояние гипнотического транса скорее вторым путём — я медленно буду считать до десяти, после чего пациент как бы засыпает. На самом деле он не спит и может со мной общаться.

Так что, хоть у пациентов часто и возникают некоторые сомнения, но я могу заверить вас, что вся эта процедура не причиняет человеку никакого вреда. Во время сеанса врач не извлекает из подсознания пациента чего–то против его воли. Опытный врач всегда может понять момент, когда пациенту подсознательно не хочется что–либо говорить, и он никогда не переступит эту черту.

— Я и не думаю, что вы будете выуживать у меня какие–то ненужные вам сведения, — согласилась Диана.