Мастер третьего ранга - Дмитрий Коробкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но было как–то тревожно. Нет, его не пугал, опустошенный мором, поселок под боком. И возможные в нем призраки и перерожденные. Что он моровиков не видел. Видел, и этот был далеко не первым. Вокруг надежные стены. Сейчас они были в относительной безопасности. Но глодал сердце червь беспокойства.
Так он стоял, слушая звуки ночной природы, потеряв счет времени. На плечо легла чья–то рука. Юра вздрогнул и обернулся. Это была Оксана. Подмастерье так задумался, что не услышал, как она подошла. Так ведь и недолго без головы остаться.
– Чего грустный такой, подмастерье? – тихо спросила она.
– Да так, просто. Природу слушаю.
– Там все разошлись. Мы уже и вещи ваши постирали. А ты все тут торчишь. – Она влезла на сиденье мотоцикла, но тут же спрыгнула. – Фу, сырое. И так руки замерзли, – протянула она их Юре.
Он нерешительно взял ее ладони, которые действительно были влажными и холодными. Она, не выпуская рук парня, крутнулась, и прижалась спиной к его груди. И так ловко у нее получилось, что руки Юры, сомкнулись на ее животе. Парень перестал дышать. Сердце затрепетало.
– Ну что ты дрожишь как зайчик? Нерешительный такой, – игриво говорила она. – Просто крепче обними, так теплее. Я ведь тебя не жениться на себе заставляю.
– У Мастера одна семья, – выпалил неожиданно для себя Юра. – Это братство.
– Ну, ты же не мастер. Сам сказал. Да ладно–ладно не напрягайся. Я же шучу. – Оксана крепче сковала себя его руками. – Давай помолчим. Я тоже хочу слышать, то, что слышишь ты.
В тот момент, Юра не слышал ничего, кроме отдающего в висках, сердца, и словно впитывал исходящее от ее тела, необычное тепло. Она будто напитывала его энергией. Оксана легонько раскачивалась, и Юра раскачивался вместе с ней. Он вдыхал запах летних трав и душистого меда, что источали ее золотистые локоны. Ее манящая шея была так близко, что он чувствовал исходящее от нее тепло губами. Но он не решался ее поцеловать.
– Как хорошо! – сдавленным голоском сказала она, и будто всхлипнула. – Но пора. Пора в дом.
– Ты чего, Оксан? – Юра развернул ее к себе лицом, в отсветах из ближайшего окна, на ее щеках блеснули слезы. – Оксана, что случилось?
– Ничего–ничего, – смахнула она слезинку. – Пора отдыхать. – Оксана провела отогревшейся ладонью по его раненной щеке. – Холодно. Идем в дом.
Федор, со Степаном в усмерть пьяные, уже видели десятый сон, похрапывая на лавках, Оксана сразу–же поспешила куда–то исчезнуть. Юре, стало даже как–то неуютно и холодно, без нее.
Свечи были погашены. Стол убран. У печи развешенная, весела их мокрая одежда. На столе сиротливо помигивала масляная лампа. Юра взял огарок свечи, зажег, и, освещая себе путь, тихо пошел наверх, в выделенную хозяйкой комнату.
Он догадывался, что Ивана там не окажется. Так оно и было. Вторая кровать, которую должен был занимать мастер, была даже не разобрана. Парень хмыкнул, но укорять наставника не стал, сам ведь такой.
Он не стал разбирать кровать. В доме было не холодно. Юра достал подушку из–под покрывала, бросил ее поверх всего, и лег, заложив руки за голову. Пламя свечи исполняло свой медленный танец. В стекло на его свет, стучался крупный мотылек. Пора было спать. Но глаза не смыкались. Юра не находил себе покоя.
Скрипнула дверь.
– Ты не спишь? – послышался осторожный шепот.
– Нет, – так же шепотом ответил Юра.
– Можно войти?
– Конечно же.
Оксана тихо притворила за собой дверь. Она пыталась улыбаться, но в отблесках свечи в ее глазах плескалась грусть. Она присела на кровать рядом с Юрой и нежно провела по его раненой щеке.
– Ты хочешь, – нерешительно прошептала она. – Ты хочешь быть со мной?
– Ты ведь знаешь, что да, – ответил Юра. – Но ты… Ты такая хорошая. Я не хочу, чтобы это был просто… Просто секс. Ты мне очень нравишься. – Он улыбнулся. – Я не хочу остаться, в твоей памяти, как просто залетный подмастерье. Так что давай, не будем переходить черту.
Оксана с недоверием посмотрела на него. Но после в ее глазах прибавилось грусти.
– Ты такой милый, – с трепетом в голосе сказала она. – Ты не просто залетный. Ты мне нравишься. Ты такой необычный.
Юра поцеловал ее ладонь. Ее кожа, как и волосы, пахла летними цветами с нотками меда и была нежной словно шелк. Ему так не хотелось ее отпускать, так хотелось, чтобы она просто гладила его, покрытое шрамами и усеянное веснушками лицо.
Она склонилась к нему и неожиданно, неумело поцеловала его в губы. Его лицо полностью скрыла копна ее золотистых волос. Оксана целовала его снова и снова, и все страстнее, и уверенней. Юра не успел опомниться, как она уже взобралась на него.
Он почувствовал ее горячие губы на своей шее, ее горячий влажный язычок. Сердце рвалось из груди. Запах ее волос заполонил собою все пространство. Ее губы прикоснулись к его уху.
– Ты будешь первым, – очень тихо прошептала Оксана.
– Может не надо?
– Я хочу.
Она запустила руку под рубашку. Стала гладить его вздрагивающий от возбуждения живот, и когда ее рука достигла груди, дальнейшая история резко изменила курс.
Оксана с изменившимся лицом, взгромоздилась над ним, и стала спешно расстегивать верхние пуговки его рубашки. Но у нее не получилось, и она просто потянула за виднеющийся шнурок. В ее руке оказался оберег.
– Ты не под чарами, – едва не воскликнула она, и перешла на шепот. – Я, правда, тебе нравлюсь. – Ее лицо словно озарилось. – Ты друг Пращура!
– Да. Очень нравишься, – ответил, непонимающий что случилось Юра.
Она словно в безумстве расцеловала его удивленное лицо. И тут же положила ладонь ему на губы.
– Тихо, – зашептала она. – А теперь внимательно слушай. Я не человек. И я в плену. – Юра округлил глаза и дернулся, но она не дала привстать – Тихо говорю. Я не хочу тебе зла. Я лесавка. Хозяйка заключила меня в физическом обличье. Вот, видишь клеймо? – Оксана показала след от ожога на плече. Юра покачал головой. – Я вынуждена ей служить. Она как вы их называете… а, кукловод. – Парень едва не скинул ее с себя, но она его удержала. – Тихо говорю! Иначе нам конец. Федор со Степаном оборотни, а в подвале куча вооруженных костомах. Сейчас они окружают дом. Оберег не дал тебя одурманить, в отличье от твоего друга. Он полностью в ее власти. И сейчас, она медленно его осушает.
Юра переварил всю
