Короля играет свита - Наталья Перфилова

– Теперь вы, Михаил, понимаете, почему я не защищал Михайлова? Ведь он вполне мог быть убийцей, в жизни случаются и не такие нелепые совпадения. Мои ребята ни в коем случае не могли убить брата. Это означало подписать смертный приговор и себе тоже… Я почти поверил в виновность этого Игоря, но экспертиза заставила меня сомневаться.

– И правильно. Конечно же Михайлов не убивал Женю. Я думаю, вы уже догадываетесь, кто это сделал. Кто, кроме вас и ребят в подворотне, знал о женщине с собакой?

– Да… Но зачем ему это? – Максим сгорбился и как-то постарел. – Я не вижу смысла…

– А смысл все тот же, господин Горохов, – деньги, большие деньги. Посмотрите на эти два документа, а вот еще пара и еще. Один из них взят из вашего компьютера, уж извините за наглость, второй из компьютера главного бухгалтера «Альмы». Там бухгалтером тоже был Писемский, под другими, естественно, документами. Вы опасались часто появляться на заводе. Ведь это ваш родной завод, там вы начинали, и в штате вполне могли оказаться старые работники, помнящие вас. Поэтому на заводе заправлял Писемский. Сотрудничество Максима Алексеевича Горохова и Марка Ильича Писемского началось пятнадцать лет назад, когда вы изобрели материал, совершенно не пропускающий запах. Наркотик в контейнерах из этого материала не могли обнаружить даже специально натренированные собаки. Вы предложили Писемскому, тогдашнему директору завода, заняться производством наркотика. Получив у него деньги на первое время, вы уехали из города. «Альянс» с самого начала задумывался как фирма для реализации вашей продукции.

– Откуда вы знаете такие подробности моей жизни, Михаил? По-моему, все документы, связанные с моим открытием, давно уничтожены. Неужели старина Писемский открыл свой беззубый рот?

– Не угадали, Максим Алексеевич. Мой источник гораздо моложе и симпатичнее. Был… Давно известно, что нет в природе существа опаснее, чем обиженная женщина. Вы этого, к вашему сожалению, не учли. Много лет назад, еще до отъезда из города, вы жили с красивой девушкой, любили ее, делились своими планами и, уж конечно, обсуждали научные разработки. Она ведь тоже химик, хорошо понимала вас, давала дельные советы. Ей ли не быть в курсе вашего открытия? Она всерьез планировала сменить свою девичью фамилию на Горохову, но в ваши планы не входило заводить Жене мачеху. Разорвав отношения ради спокойствия брата, вы тем самым нажили непримиримого врага.

– Сюзанна?!

– Точно. Пятнадцать лет Сюзанна Егоровна Антонова жила надеждой отомстить. Собирала на вас весь доступный компромат. При обыске в ее доме найден дневник с подробным описанием вашего открытия, деятельности «Альмы» и известных ей манипуляций с наркотиками. Имя Максима Горохова там не фигурирует, название «Альянс» тоже. Иначе вас непременно бы навестили работники милиции. Но у них нет сведений о связи вашей корпорации с «Альмой», я же, сопоставив все известные мне факты, понял, что речь может идти только о вас.

– Сью не могла…

– О! Вы даже не представляете, с какой радостью она воспользовалась возможностью открыть глаза Евгению на истинную сущность его «ненаглядного братишки»! За смехотворную сумму в десять тысяч долларов она с потрохами продает ему ваши секреты, вернее секреты «Альмы». При следующей встрече она намеревалась выдать Жене всю правду о наркотиках, но не успела. Люди Писемского заставили ее замолчать навсегда.

Максим дрожащей рукой пытался дотянуться до стакана, хотел привстать и снова упал в кресло. Я подал ему воды и продолжил свой невеселый рассказ:

– За пятнадцать лет корпорация необыкновенно расширилась. Вы оказались талантливым руководителем, да и героиновые деньги давали возможность расширять и расширять легальный бизнес. Можно было бы уже и отказаться от опасной деятельности, но жаль терять такой доход, да и Писемский возражал. Так и шли дни за днями. Заводик переходил из рук в руки, оставаясь, по сути, у прежнего владельца. И если для вас он значил немного, вы смогли бы и без него хорошо устроиться со своим бизнесом, то Марка Ильича «Альма» и кормила, и поила. Пользуясь своим всевластием на заводе, он безбожно обманывал вас, во много раз занижая доходы от героинового бизнеса. Когда документы с реальными суммами попали к вашему брату, бухгалтер впал в панику. Женя был обречен. Он в любой момент мог сравнить счета, написанные рукой Писемского для себя и для вас. Он вообще планировал передать все бумаги вам, а уж вы в бухгалтерии дока. Разоблачение бухгалтера грозило ему потерей кормушки, да, возможно, и жизни. С деньгами и наркотиками шутки плохи. Он послал преданных людей разыскать Евгения, выбить из него документы, а потом убить как возможного свидетеля его воровства. Вот, собственно, и все. Единственным свидетелем, видевшим истинных убийц, был все тот же Игорь Михайлов. Поэтому его постарались убить сразу после выхода из тюрьмы. Правда, убийцы ошиблись. В квартире Игоря оказался совершенно посторонний человек. Так что милиция в какой-то степени спасла Михайлову жизнь. Не будь ареста, до него добрались бы значительно раньше, пока еще никто ничего не мог понять. Его убийство даже могли свалить на вас, обставив как месть… Неплохой способ для шантажа. Но это к слову… вы ничего не знали про убийство и про Яну, пока не поговорили с ней по телефону. Вы не могли поверить своим ушам, этого просто не могло быть! Квартиру Яны разгромили ваши люди, Максим, они искали деньги, документы, флешки и ничего не нашли. Отсюда уверенность, что деньги у нее, а может, с ними и бумаги, которые нужны вам значительно больше. Вы успеваете отбить девушку у людей Писемского, приехавших с той же целью. Ну вот и все. Остальное известно. Поймать убийцу уже не моя задача. Имя вы знаете. Писемский Марк Ильич. Действуйте дальше сами, как сочтете нужным, но поторопитесь, пока он не ускользнул.

– Я из-под земли его достану, Иуду. На это у меня хватит возможностей. Ты прав, это мое дело. Свои деньги ты честно отработал, теперь уходи.

Я с сочувствием посмотрел на Максима. Сейчас в нем ничего не осталось от красивого, вальяжного молодого бизнесмена. Передо мной, ссутулившись, сидел старик со жгучей ненавистью в глазах. Я не завидовал бывшему бухгалтеру. От такой ненависти не спрячешься и на краю света. Только вот Женю это уже не спасет. Увы.

Эпилог

Яна

Прошло полгода со дня смерти Жени Горохова. Многое случилось в нашей жизни за эти месяцы. Мы разделили пятьсот тысяч долларов по справедливости. Сорок тысяч получил Игорь на восстановление квартиры, Антону с Раечкой пятьдесят тысяч подарили на свадьбу. Сто тысяч я отдала Мише, он честно заработал их, двадцать тысяч передали вдове Алексея, погибшего вместо Игоря в его квартире, оставшиеся двести девяносто тысяч долларов я оставила себе, в конце концов, мне же их подарили, вернее, моему псу.

Я не осталась жить у Миши, отремонтировала свою квартиру и вернулась домой. Отношения у нас просто отличные, но к новому браку я еще не готова. Иногда остаюсь у него на пару-тройку дней, но совсем не переезжаю. Боюсь, что совместное проживание может испортить моего ненаглядного. Слишком живы в памяти подробности предыдущего замужества. Отношения с Игорем дружеские, он часто заходит в гости, приносит цветы, чем удивляет меня и нервирует Мишу. Антон с Раей ждут прибавления семейства. Супруга мечтает о девочке, а капитан – о двойне.

Марк Ильич Писемский умер от передозировки наркотиков через два дня после встречи Максима с Михаилом, чем очень удивил родственников и знакомых, так как раньше в наркомании замечен не был. Но это совсем не наше дело. Два месяца спустя Максим Алексеевич Горохов разбился на своем автомобиле. Он гнал по шоссе без шофера со скоростью около двухсот километров в час и не вписался в поворот. Почему он изменил своим привычкам? Со слов бабы Кати я знала, что со времени гибели родителей Макс не переносил быстрой езды, ругал за нее Женю. Может, он так и не сумел найти новый смысл существования и ему просто надоело жить? А может, ему захотелось быть поближе к своему самому дорогому человеку, чтобы и там всеми силами оберегать его и защищать…

Наследницей всей корпорации осталась Екатерина Ивановна Павлова. Незадолго до своей трагической гибели Максим переписал на нее все свое движимое и недвижимое имущество. Когда старушка рассказала об этом нам, я уже не сомневалась, что Макс настойчиво и сознательно стремился на встречу с любимым братом. Откуда-то к ней прилетел шустрый племянник Игнат, живенько обосновавшийся в офисе Максима Алексеевича. Зная историю бабы Кати, я удивилась появлению этого неожиданного родственника. Даже заставила Антона навести справки об этом молодом человеке. Оказалось, что за год до своей гибели Петр Иванович Павлов, брат Екатерины Ивановны, прямо на передовой женился на радистке из своего полка – Вале. Подтверждением тому служит бумага, подписанная командиром полка, свидетельствовавшая о том, что десятого января тысяча девятьсот сорок второго года Петр Иванович Павлов сочетался законным браком с Лисициной Валентиной Сергеевной. Этот документ во время войны служил им свидетельством о браке. Сын Петра Юрий родился в начале сорок четвертого года, через четыре месяца после гибели отца. На основании показаний товарищей по службе и выданной командиром бумаги брак был после войны признан юридически законным, Вера официально стала вдовой героя, а Юра его сыном. Таким образом получается, что Игнат Юрьевич Павлов приходится бабе Кате двоюродным внуком и единственным известным родственником старушки. Валентина Сергеевна с сыном до этого проживала в городе Кирове и, по словам Игната, все последние годы занималась поисками сестры своего покойного мужа, так как сама была из детского дома и собственных родных не имела. После трагической гибели обоих братьев Гороховых здоровье Екатерины Ивановны сильно пошатнулось. Я чувствовала в душе ответственность за судьбу одинокой женщины, до приезда племянника часто навещала ее, привозила лекарства. Познакомившись с Игнатом, я честно предупредила парня, что мы с Михаилом бабу Катю не бросим и будем внимательно следить за ее дальнейшей судьбой, чтобы старушка спокойно и без новых огорчений прожила оставшиеся ей недолгие годы. Видимо, Павлов воспринял мои слова как угрозу, нахальство и вмешательство в его личную жизнь, так как разошлись мы весьма недовольные друг другом. Племянник ни мне, ни Мише с Антоном совершенно не понравился, но ведь это не повод, чтобы лишить человека законного наследства. Правда?