Короля играет свита - Наталья Перфилова

Рано утром мы с Антоном уже были в банке «Мегаполис». Яну я будить не стал, она так изнервничалась за эти дни, а ночь у камина получилась такой бурной, что девушка не проснулась даже тогда, когда возмущенный Дизель стянул с нас одеяло, требуя прогулки. Душа моя пела от счастья, я улыбался, как глупый мальчишка, глядя на прекрасное существо, спящее на соседней подушке. Каждая клеточка моего тела помнила прикосновения ее нежных пальцев, страстные поцелуи, объятия. Вставать и оставлять свое сокровище в одиночестве жутко не хотелось. Утешив себя мыслью, что я непременно повторю все сегодня же ночью, я тихонько вылез из-под одеяла, оделся, выпустил пса, разбудил Антона, и мы, не позавтракав, поспешили в банк.

Деньги были там, и еще пачка документов, которые, видимо, Женя успел распечатать, прежде чем похитили флешку.

Когда мы вернулись домой, наши свежие, выспавшиеся женщины готовили завтрак, Игорь им помогал. Он сумел побороть свое уныние и выглядел почти нормально. Ничего не поделаешь, жизнь продолжается.

Известие о деньгах окрылило Яну. Она бросилась мне на шею и воскликнула:

– Ура! Ты представляешь, Мишенька, теперь я имею право жить спокойно. Я не говорила, но мысль об этих деньгах не давала мне дышать полной грудью. Я со страхом прислушивалась к шагам за дверью, от посторонних звуков меня бросало в дрожь. Даже прижимаясь к тебе во время сна, я не чувствовала себя в безопасности.

– Неужели тебе совсем не жалко денег?

– Конечно, жалко, дурачок! Я что, ненормальная, что ли? Я, как и все женщины, мечтаю о роскоши, модных тряпках, бриллиантах. Но получить все это посмертно мне не хочется. И еще знаешь что? Даже если Максим обманет меня и заберет все деньги, я все равно останусь в выигрыше. У меня ведь теперь есть ты, радость моя. А ты дороже любых бриллиантов. Правда-правда! Ну чего ты смеешься? Не веришь? – Она нежно меня поцеловала, и я позабыл обо всех деньгах на свете: рублях, долларах, иенах…

Наш воскресный завтрак прошел в дружеской и непринужденной обстановке. После него Антон с Раей покинули нас, Яна с Дизелем решили осмотреть свои новые владения – мой дом и сад. Мне же не терпелось окунуться в изучение этих проклятых бумаг, принесших столько горя тем, в чьих руках они побывали. Игорь вызвался мне помочь.

То, что преподнесли нам эти листочки, ошеломило и меня, и Игоря. Мы не верили своим глазам. Все оказалось даже невероятнее, чем я мог себе вообразить. Так просто и так печально. Неужели такое бывает не только в кино?

Игорь в основном заинтересовался счетами, написанными от руки и переведенными на компьютер с помощью сканера. Он долго изучал их, а потом вдруг включил мой компьютер и вывел на экран документацию из компьютера Максима Горохова.

– Что ты ищешь?

– Понимаешь, мне где-то уже попадались точно такие же счета, введенные в компьютер таким же образом. Ага… Вот, смотри! – Он распечатал один счет из компьютера Максима. – Ну-ка сравни вон с тем, который лежит в кресле.

Я смотрел в эти два листка и ничего не мог понять. Счета были похожи как братья-близнецы: почерк, дата, подпись, все как будто написано под копирку. И только цифры в некоторых позициях счета из гороховского компьютера были значительно меньше. Что это может означать? И вот тут вдруг я ВСЕ понял. АБСОЛЮТНО все. Не осталось белых пятен в этой истории, я догадался, кто и за что убил Евгения Алексеевича Горохова. Мне стало ясно, как вести себя при встрече с Максимом.

– Ты даже не представляешь, Игорек, какое открытие ты сейчас сделал! Благодаря тебе я только что раскрыл загадочное преступление. Сегодня, я думаю, можно будет поставить точку в этом вопросе. По крайней мере, для всех нас. Наконец-то и ты, и Яна будете в безопасности. Сейчас я поеду на встречу с Гороховым-старшим, а ты постарайся найти Антона. Ждите меня здесь. Можете купить шампанского. Да, и, пока я одеваюсь, распечатай-ка еще пару счетов из компьютера Максима.

Глава 21

Миша

Было воскресенье, и Горохов назначил мне встречу не в офисе, а в своей городской квартире. Держался он любезно, но во всех его словах и жестах чувствовалась настороженность.

– Проходите, Михаил Васильевич. Я с нетерпением жду вас. Давайте сразу перейдем к делу… Хотите виски или коньяк? – Он подошел к бару, встроенному в стену над изящным журнальным столиком. Я промолчал, и он наполнил два стакана на свой вкус. Один из них он протянул мне. – Говорят, вы неплохой детектив. Я хочу послушать, что вы уже узнали об убийстве моего брата, и, возможно, позже нанять вас для завершения расследования…

– Я не сомневался, что вам будет интересно, и постарался максимально подробно записать все мои открытия на диск. Здесь есть DVD? Вы можете прослушать запись прямо сейчас. А потом мы с вами обсудим услышанное.

Макс неторопливо, без суеты взял у меня диск, вставил в проигрыватель, затем вернулся, сел на диван и начал внимательно слушать. Я не заметил на его лице никаких следов бурных эмоций. Оно было спокойным и бесстрастным. Годами бизнесмен Горохов вырабатывал умение держать все в себе, не выдавать собеседнику своих истинных чувств. И все же я заметил некоторые признаки его глубокого волнения. Стакан, зажатый в его руке, чуть заметно дрожал, на груди, там, где ворот рубашки был распахнут, появились красные пятна. Запись уже давно закончилась, а Максим все молчал. Поднявшись, он снова наполнил свой стакан. После чего, взяв, наконец, себя в руки, спросил:

– И все это вы можете доказать?

– У меня достаточно фактов, чтобы компетентные органы заинтересовались связью «Альянса» с подмосковной «Альмой».

– Что вы хотите за молчание?

– Мне кажется, вы пригласили меня не за этим. Я не шантажист. Если бы я считал нужным передать эти сведения в милицию, я уже сделал бы это, поверьте.

– Попробую поверить. Вы правы. Меня очень волнует вопрос: кто же все-таки и почему убил моего брата? Могли бы вы взяться за это? Мне нужен конкретный виновник с именем, фамилией и адресом. Скажите честно, это в ваших силах или нет? Я не смогу ни есть, ни спать, пока эта падаль жива. Ни за какую сумму он не сможет откупиться от меня. Я сам его уничтожу. Вот там, на диске, вы говорили, что деньги для меня – все. Конечно. Я боготворю деньги. Но верьте мне, Михаил, человеческую жизнь на доллары я никогда не мерил.

– Наркотики, Максим Алексеевич, – это хуже смерти.

– Я не согласен. Я занимался ими потому, что героин имел бешеный спрос и приносил огромную прибыль, но я на иглу никого не сажал. Никого не принуждал покупать эту отраву. Не бросают же на нары владельцев водочных комбинатов.

– Вам виднее, как успокоить свою совесть. Это не мое дело.

– Так вы возьметесь за это дело?

– Я, Максим Алексеевич, уже точно знаю, кто приказал убить вашего брата и за что.

– Сколько мне будут стоить эти сведения?

– Я прошу, чтобы вы не требовали у Яны деньги, которые отдал ей Женя.

– Это невозможно, я не могу распоряжаться чужими деньгами.

– Вы хотите покарать убийц своего брата? Мне кажется – нет. Иначе зачем специально запутывать дело своей ложью? Ведь хозяин этих денег – ВЫ, Максим Алексеевич, и можете распоряжаться долларами по своему усмотрению.

– Теперь я верю, что смогу узнать, кто убил Женю. Да, это правда – я заплатил за то, чтобы брат вышел из игры. Но он, к сожалению, ничего не понял. Решил покарать виноватых и пострадал сам. Хорошо, я прощаю девчонке эти деньги. Могу дать расписку…

– Не надо расписки. У меня останутся более весомые залоги вашего молчания. Я мог бы вообще не приходить сюда. У меня достаточно материалов, чтобы вы навсегда забыли о существовании Яны Михайловой и этих денег. Но мне жаль вас, и я решил помочь в поисках убийц. Ну что же, начнем?

Завод в Подмосковье, принадлежащий якобы фирме «Альма» (как и все предшествующие фирмы), в действительности принадлежал вам, Максим Алексеевич. Поэтому, когда начались неприятности, гонцы были посланы в первую очередь к вам. Им сказали, что вы улетели в Женеву. Ребята с завода нашли способ связаться с вами и там. Вы с первого же дня были в курсе событий, руководили ими. Решили сначала действовать с помощью денег. Братки якобы от своего имени должны были пообещать и заплатить Евгению любую сумму за его выход из этого дела, но Женя их обманул. Ребята, разыскавшие его в подворотне и угрожавшие пистолетом, тоже ваши люди. Мы помешали им, забрали Женю с собой.

– Если бы не это, может, брат был бы сейчас жив…

– Не обольщайтесь, Максим, парень был обречен. Он видел документы и, хоть не понял тогда их важность для вас, мог вспомнить о них в любой самый неподходящий момент. Для разоблачения правды нужен был лишь один небольшой толчок. Так вот. О неудаче операции и подробностях спасения Евгения ваши ребята немедленно доложили начальству здесь на месте, а то уже связалось с вами. Вы приказали ничего больше не предпринимать, а сами поспешили вернуться, но, к сожалению, опоздали.