Император всего - Рэй Олдридж

Руиз устало потряс головой. Ему нужна была помощь, пусть он и опасался риска, который обязательно присутствовал в таком обращении. Он знал только одно место в Моревейнике, куда он мог бы обратиться за помощью подобного рода, но он наверняка окажется в таком положении, что его заставят как следует заплатить за эту помощь. Он только надеялся, что цена не будет слишком высока.

Он попытался прекратить думать, дать себе время насладиться их новой свободой. Кто знает, как долго она продлится? Постепенно ему удалось отогнать заботы.

Часом позже они подплыли под низкую широкую арку, которая была снабжена надписью из кованого железа. Надпись гласила: "Казармы Алмазной Фасолинки". Внутри был причал, на котором толпились всяческие лодки, от бронированных канонерок до потрепанных деревянных джонок.

Руиз повернулся к окружающим.

- Вы мне доверяете? - спросил он.

- Конечно, - улыбнулась Низа.

- Почему нет? - ответил Мольнех и пожал плечами.

Подумав, кивнул осторожный Дольмаэро.

- Хорошо, - ответил Руиз.

Он показал рукой на причал у самой дальней стены. Два робота-охранника стояли часовыми по обеим сторонам бронированной взрывоустойчивой двери, которая пока была закрыта.

- Мне нужно оставить вас в безопасном месте, пока я поеду и попытаюсь устроить так, чтобы мы могли улететь с этой планеты. Это единственное место, которое я мог придумать.

- А что это, Руиз? - спросила Низа.

- Казармы для рабов, - ответил он. - Они служат проезжающим работорговцам, которым нужно место, чтобы на время где-то держать свой товар, пока они не найдут более постоянного места или не приведут рабов на аукцион.

Лица их вытянулись.

- Ох, - сказала Низа тихо.

- Пожалуйста, - сказал он, - не бойтесь. Никто вам здесь не причинит вреда, и даже если Кореана найдет вас здесь, ей придется нанять армию, чтобы вас отсюда отбить. Эти казармы находятся под защитой пиратских властителей. Ей надо быть совсем сумасшедшей, чтобы поссориться с ними.

- Она и есть сумасшедшая, Руиз, - сказала Низа.

- Не до такой степени, - сказал он и подумал: "Нам надо на это надеяться, другого выхода нет".

Прошла минута тягостного молчания, потом заговорил Дольмаэро:

- А что случится с нами, если ты не вернешься?

- Это такая ситуация, при которой у меня нет решения.

Казармы придерживались таких правил, при которых они держали рабов у себя до тех пор, пока заранее оплаченное время не заканчивалось. Потом, после небольшого кредитного периода времени, рабов продавали на рынке.

- А возможно то, что ты не вернешься? - Дольмаэро говорил неохотно, но решительно.

- Случиться может все, что угодно, - ответил Руиз, - но, честное слово, Дольмаэро, я не знаю, что еще можно сделать. Вы не понимаете, какое опасное место Моревейник. Вы не проживете в нем и дня, если вас никто не защитит. Есть, конечно, гостиницы, но их система безопасности смехотворна. Кореана, не прилагая никаких усилий, выследит вас и поймает, если я оставлю вас там. Я оставлю достаточно средств в казармах, чтобы вас кормили неделю. Я наверняка должен вернуться к этому времени.

- Я тебе верю, - сказал Дольмаэро веско. - Но я волнуюсь. У нас совсем нет никакой возможности влиять на собственную судьбу... Это очень неприятное чувство. Все же я полагаю, что и в самом худшем случае мы окажемся в том же самом положении, в каком были, когда нас поймала Кореана.

- А нельзя мне пойти с тобой? - спросила Низа.

- Прости, но нет. Я, вероятно, столкнусь со многими неприятностями. Я гораздо более успешно с ними справлюсь, если мне не придется волноваться за то, что я должен защищать еще и тебя.

Она опустила глаза.

- Понимаю, - сказала она.

Лодка подъезжала к причалу.

- Я должен вас просить сыграть подобающие вам роли. Говорите, когда вас спрашивают, смотрите, потупив глаза, кажитесь подавленными. Вы будете слушаться? - Руиз посмотрел на каждого по очереди. Они все кивнули. Он особенно долго смотрел на Низу. Потом, спрятав этот жест под контрольной панелью лодки, он пожал ей руку. Он не смел сделать никакого другого нежного жеста, ведь за ними, несомненно, наблюдали. Казармы выставляли над уличным входом мониторы безопасности.

- Прежде всего, не говорите ничего такого, что надзиратели могут воспринять как неподобающее для рабов. Будьте последовательны в своих действиях, и вы будете в безопасности.

Лодка коснулась причала и выпустила причальные канаты. Руиз вытащил свое осколочное ружье и сделал подгоняющий жест.

- А ну выходи, - заорал он, - все выходите!

Фараонцы выгрузились на причал, весьма правдоподобно сгорбившись, лица их вытянулись от отчаяния. Руиз последовал за ними, ловко выпрыгнув и подталкивая их ко входу, который был вделан в стену возле взрывостойкой двери.

Механические охранники смотрели на них без интереса, приподняв наизготовку свои парализаторы. Замок открылся, и они оказались внутри.

Длинный стальной коридор, слабо освещенный, тянулся прочь в темноту. В интервале десяти метров сверкающие знаки указывали на боковые коридоры. Знаки отражали качество казарм и свободные места в данном классе камер. Через каждые пять метров камеры наблюдения и автоматические пушки сканировали коридор.

- Тут самообслуживание, - сказал Руиз.

Он провел свою группку по главному коридору на несколько сот метров, пока они не прошли за пределы той секции казарм, где были только камеры минимальных удобств и служб.

Свет стал попадаться чаще, и по силе он стал ярче, на полу оказался мягкий ковер, из скрытых репродукторов полилась спокойная музыка. Но автоматические пушки были все еще хорошо видны.

Руиз свернул в боковой коридор, нашел там три соседних ячейки. Он провел Дольмаэро и Мольнеха в первые две, надавив ладонью на зеленую пластинку идентификатора, потом подставил глаз красной линзе идентификации сетчатки глаза. Он бросил полдюжины дильвермунских монет в прорезь возле каждой камеры.

Потом он открыл дверь в камеру Низы. Она кротко вошла внутрь, но потом повернулась, посмотрела на него. Руки ее были сложены на груди, глаза огромны. Она не улыбалась.

Когда он закрыл дверь, он почувствовал, что в его сердце словно открылась рана. Он боролся со страшным чувством, что видел ее в последний раз. "Нет, - подумал он. Все будет в порядке".

Но у его обнадеживающих мыслей была холодная слабость и неуверенность.

Кореана добралась до Моревейника перед самым закатом. Она послала Фенша в рубку, чтобы тот следил за взрывной пушкой. Моревейник был местом неспокойным даже для тех, кто прилетел в бронированной воздушной лодке.

Только они пересекли невидимую границу между прибрежной равниной с ее усадьбами и беседками и вошли в густой воздух Моревейника, как ее окликнула пиратская канонерка, которая слетела на них из закатных лучей и приказала им подняться выше.