Заглянуть в пустоту - Ира Берсет

Свадебный вечер вместе с пурпурным закатом плавно перешёл в звёздную ночь, нагоняя усталость на изрядно выпивших и разморенных августовским солнцем гостей. Ровно в час ночи зеркальную гладь моря украсила белоснежная яхта. Она переливалась огнями, отражаясь на чёрном холсте воды своим близнецом. Сверкающий кораблик, казалось, парил в воздухе между двумя тёмными стихиями. При виде такого зрелища компания притихла и, словно по команде, все начали стекаться к деревянному мостику, где молодых уже ожидала нарядная гондола с лодочником в огромном сомбреро. Пьяного Потоцкого и его молодую жену под аплодисменты и сбивчивые пожелания проводили в лодку. Яхта уже отчалила и направила свой курс в чёрную бездну, но толпа не расходилась, зачарованно глядя на яркое пятно вдали. Вдруг что-то бухнуло. Небо дёрнулось и улыбнулось красным бисером огней. Ещё раз, и ещё, и ещё… Оно смеялось голубыми, зелёными, фиолетовыми красками, освещая болгарские берега и зачарованные лица людей…

Мужчина отмахнулся от навязчивого дыхания в ухо. В голове гудело, а во рту была ужасная засуха. Он, не открывая глаза, принялся искать под кроватью бутылку воды.

— Ты уже допил, — тихий голос объяснил отсутствие оной.

— Ух. Солнышко моё, ты уже не спишь? — его губы растянулись в улыбке, и он приоткрыл один глаз.

— Давно, — вздохнула Виолетта. — Ты ужасно храпел.

— Этого не может быть, любимая. Это был не я. Это морской ветер. Я же тебе говорил, это не очень хорошая идея — проводить брачную ночь в море.

— Сегодня безветренно и спокойно, дорогой. Так что это полностью твоя вина.

— Хорошо, — ухмыльнулся Потоцкий и притянул её к себе. — Я готов искупить свою вину.

— Тебе представится такая возможность, не волнуйся, — девушка была мила, но серьёзна, — а сейчас мне хотелось бы, чтобы ты всё-таки исполнил своё обещание и не срывал наших планов.

— Девочка моя, ты о чём? Об этой идее с рассветом? — мужчина потянулся к часам на тумбочке. — Полпятого!

— Вот именно! Через двадцать минут рассвет будет в самом разгаре. А нам ещё нужно доплыть до острова.

— Не понимаю, зачем тебе это нужно, — пробурчал Владлен Эдуардович. — Ну, хорошо, если так хочешь, пойдём посмотрим на рассвет с палубы. Но зачем переться на эти чёртовы камни?!

— Я же тебе говорила. Оттуда открывается прекрасный вид. Люди говорят, если там встретить рассвет вдвоём, то любовь продлится вечно.

Мужчина хотел засмеяться, но вместо этого получилось только закашляться. Он посмотрел на хорошенькое личико жены, молящие глаза и кивнул:

— Ну, хорошо, раз любовь продлится вечно, то придётся плыть. Только если ты мне дашь волшебную таблетку от головной боли, а то вечность может закончиться очень скоро.

Капитан с недовольным выражением лица, которое спрятал за дежурной улыбкой, уже стоял на палубе, а его помощники спускали лодку. Охранник с гладко выбритым невозмутимым лицом тоже стоял возле спуска. Он держал три комплекта для дайвинга, скрученный резиновый коврик, тряпичный защитный зонт и сумку для пикника.

— Что это? — голос Виолетты дрогнул.

— Ты думала, что я несерьёзно отнесусь к твоему предложению? — Потоцкий обнял её за талию и притянул к себе. — Мы устроим там маленький пикничок и…

— Но я думала, что мы будет вдвоём. Эти твои люди везде, никакой личной жизни. Я хотела встретить солнце только с тобой.

— Ну, хорошо. Хочешь — сделаем так: нас сейчас отвезут, Дима осмотрит остров, — он указал на крупного гладковыбритого парня с вещами, — и уедет. А потом за нами вернутся, когда мы этого пожелаем.

— Хочу, — глаза девушки вспыхнули, и она по-детски запрыгала на месте.

Лодка глухо рычала, рассекая послушную мягкую воду, а за спиной равнодушного Димы начинал просыпаться алый диск солнца. Виолетта зачарованно смотрела вдаль, а немолодой уставший мужчина любовался ею. Бледное, почти мраморное лицо было неподвижно. Вокруг него то и дело вздымались волны рыжих волос, встревоженных лёгким утренним ветром, а в глазах отражалось красное пламя. В этот час она была похожа на морскую сирену, нереально красивую и опасную. «Сейчас она запоёт — и мир погибнет», — подумалось Владлену Эдуардовичу, а по спине пробежал холод. Он содрогнулся. Вздохнув, мужчина снова уставился на девушку. Она всё так же невозмутимо сидела, пронизывая взглядом горизонт. Только пальцы одной руки с силой сжимали пальцы другой, будто хотели вывернуть их или сломать. Владлен Эдуардович озадаченно приподнял брови и накрыл её руки своей большой ладонью. Девушка вздрогнула от неожиданности. Ему на мгновение показалось, что на него смотрят незнакомые чёрные глаза-дыры, выжженные солнцем. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение. Уже через секунду ему улыбалось прежнее милое личико. Потоцкий выругался про себя и с умилением припал губами к её миниатюрной влажной ладошке.

Через десять минут молодожёны стояли на выступе корявой скалы и смотрели, как пурпурное небо поглощает быстро удаляющуюся маленькую лодку.

— Странно, похмелья как ни бывало, — сказал Потоцкий и развёл руки в стороны. — Как хорошо! Ты права, это замечательная идея — встретить рассвет вдвоём.

— Рада, что тебе нравится. Дальше будет ещё интереснее.

— Ага, я так понимаю, меня ждёт целая программа, — засмеялся мужчина и хотел её обнять. Но Виолетта отпрыгнула и хитро посмотрела на него:

— Моя программа — значит, мои и правила. Разувайся, — приказала она, и сама сняла сандалии. — Для воссоединения со стихией нужно быть босыми.

— Ага! Понимаю. Может, для большего эффекта лучше было бы совсем раздеться? — засмеялся он, но она, не удостоив шутку вниманием, взяла у него обувь и кивнула, чтобы он следовал за ней.

— Даже так! Ну, если хочешь… — недоумевал мужчина, но повиновался. Владлен Эдуардович послушно шёл за тонкой девичьей фигуркой. Виолетта ловко перепрыгивала с одного камня на другой, а счастливый муж любовался ею. Скалы становились ниже, но гуще. Они будто лезли друг на друга, образовывая небольшую бухту, пропитанную влагой. — Я так понимаю — ты это место изучила хорошо, — хихикал сзади Потоцкий. — Это сюда ты ездила заниматься дайвингом?

— И сюда тоже. Ты же со мной не хотел, — казалось, её голос был лишён всяких эмоций.

— Ну, любимая, ты же знаешь, сколько у меня было дел с этой выставкой.

— Конечно, и с тем нужно выпить, и с другим посидеть.

— Вот видишь, ты сама всё понимаешь, — сказал Владлен Эдуардович, в уме перебирая возможные варианты перемены её настроения.

— Да, я очень понятливая, — в голос девушки просочились ехидные нотки. Потоцкий осёкся, а сердце тревожно забилось — всплеск аритмии… Впереди показалось зелёное пятно воды в окружении скомканных бурых водорослей. Озеро поблёскивало от лёгкого солнечного прикосновения. Лучи пробивались сквозь дыры в каменном потолке, разрезая пещерный полумрак стрелами света.

— Красота, — он попытался отвлечься от нахлынувшей тревоги. — Если бы не этот морской мусор под ногами, было бы вообще замечательно. Виолетта! Дай мне кроссовки! — Он злился на появившееся неприятное чувство, которое не отпускало и заставляло нервничать.

— Мы почти пришли, — невозмутимо ответила девушка, не оборачиваясь. Она вошла в воду по щиколотки и позвала. — Иди сюда, — затем закрыла глаза и стала слушать его приближающиеся шаги. Вдруг он вскрикнул, сочно выругался и повалился на землю. Она улыбнулась.

— Боже мой! Что это за хрень! — кричал Потоцкий, схватившись за ногу. — Перед ним в комке водорослей лежало нечто уродливое.

— Это скорпена. Еще её называют морским ершом. Обитатель этих прекрасных мест. Уродливая рыбка, не правда ли? — Виолетта медленно подходила к мужу и улыбалась. — Её колючки, а также костные шипы, содержат яд, вызывающий весьма ощутимую боль, а попавшая в ранку слизь — ещё и воспаление, поэтому к ней опасно прикасаться. Бедняжку выбросило на берег. А ты наступил на неё и укололся.

— Бедняжку?! Что ты говоришь?! — прошипел Потоцкий. Его лицо покрылось розовыми пятнами, а на стопе, на месте прокола, образовалась красная припухлость. — Чему ты улыбаешься?! — заорал он. — У меня аллергия! Я могу умереть, ты же знаешь!

— Конечно, знаю, — она спокойно смотрела на перекошенное лицо мужчины. Через… — девушка взглянула на часы, — через двадцать минут ты умрёшь. Я ознакомилась с твоей историей болезни, так что знаю, о чём говорю. Кстати, хочу, чтобы ты оценил мою оригинальность. Я долго думала, какой должна быть твоя смерть. И эта мне показалась самой симпатичной: одно уродливое существо убивает другое алчное уродливое существо. Красиво и символично, ты не находишь?

— Сука! — хотел крикнуть Потоцкий, но его голос сорвался на хрип. Одной рукой он в панике схватился за горло, а другой искал в кармане шорт телефон. — Мне нечем дышать, — прошептал он.