Облава - Олег Алякринский

Он не успел пройти и пятидесяти шагов, как сзади его окликнул зычный голос:

— Сергей Гурьевич! Постойте!

Тялин на ходу повернулся вполоборота и угловым зрением увидел, что за ним легким, пружинистым шагом поспешает Василий Васильевич Яшин с явным намерением сообщить какие-то новости. Дождавшись сослуживца, Тялин обменялся с ним рукопожатием, и они, уже не торопясь, двинулись вперед.

— Лучше мы с тобой здесь, на свежем воздухе, потолкуем, — заговорщицки подмигнув, предложил Яшин. — А то я что-то в последнее время не доверяю нашим стенам…

— Боишься, что у них выросли ушки? — усмехнувшись, спросил Тялин.

— А то! Думаешь, эти московские старожилы глупее нас с тобой… — Яшин не стал развивать свою мысль и перешел к делу: — Сегодня ночью мои охотники продолжали облаву на Игнатова. Пока без особых успехов, правда, но, похоже, его загоняют на флажки…

И тут зазвучала легкомысленная мелодийка, сначала очень тихо, еле слышно, потом все громче и громче. Тялин даже огляделся по сторонам, пытаясь понять, откуда доносится музыка.

— Это у меня… — Яшин выхватил из кармана серебристую коробочку сотового телефона и поднес ее к уху. — Алло! А, Евгений Николаевич! — Он радостно подмигнул Тялину и, прикрыв микрофон ладонью, прошептал: — Это Урусов… Так… Так… — Василий Васильевич даже остановился, внимательно выслушивая доклад генерал-полковника МВД и время от времени удовлетворенно кивая. Несколько раз он кинул на Тялина торжествующий взгляд. — Ясно, Евгений Николаевич! Ну что ж, будем ждать дальнейших событий. Думаю, это не последние новости…

Отключив мобильник, Василий Васильевич крякнул:

— Тэ-эк-с… Урусов доложил о последних оперативных сводках по Москве.

— Кстати, ты не боишься… — прервал его с озабоченным видом Сергей Гурьевич, — что у мобильника тоже могут вырасти во-от такие уши!

Яшин самодовольно хмыкнул:

— Ха, пусть растут! Ничего суперсекретного он мне не сообщил! Только оперативная сводка по Москве! И не более. Об этом сегодня по всем телеканалам будут вещать… Значит, дела такие. Сегодня рано утром совершено бандитское нападение на квартиру ветерана государственной безопасности генерал-лейтенанта Герасима Герасимовича Львова. Квартира ограблена, Львов убит. Но это не все. Примерно в то же время был совершен бандитский налет на квартиру гражданки Риммы Николаевой в Большом Афанасьевском переулке… Тоже с целью ограбления. Убиты находившиеся в квартире двое мужчин и пятнадцатилетний сын Николаевой. Документы при убитых обнаружены не были. Личности их устанавливаются. Никакой связи с убийством Львова…

Они медленно шагали по Соборной площади Кремля в сторону пятиэтажного желтого административного здания, притулившегося за колокольней Ивана Великого, в глубине зеленого скверика, вдали от посторонних глаз.

— Ну а мальчишку-то зачем? — поморщился Тялин.

Василий Васильевич пожал плечами:

— Да попал под шальную пулю. Люди Урусова и сами не ожидали, что там эти братки окажутся. Представляешь, в той квартире сидели два громилы. Из-за них-то и пришлось стрелять… В любом случае мы попали в точку: в Большом Афанасьевском — явочная квартира, где скрывался гражданин Чижевский, а эти удальцы прикрывали или охраняли его… Там выставлено наружное наблюдение. Так что, если в этой квартире появится Чижевский, а он наверняка появится, — мы ему сразу сядем на хвост.

— А что со Львовым? — коротко поинтересовался Тялин.

— Наповал. Старик пытался оказать сопротивление… рядом с убитым найден именной наградной пистолет. Чуть ли не подарок самого Андропова.

— Да ты что! — Сергей Гурьевич был искренне удивлен и даже присвистнул. — Ну, земля ему пухом… А что с третьей квартирой? Вчера ты говорил, что вроде бы есть еще третья квартира, куда Варяг регулярно звонил…

— Да, на Кронштадтском бульваре… По тому адресу пока данных нет.

— Значит, что мы имеем, — задумчиво произнес Тялин, присаживаясь на скамейку в укромном уголке скверика, недоступного для посетителей Кремля. — Две их явки провалены. И они это знают. Варяг теперь фактически загнан в угол. Мы лишили его важнейшего канала связи с нашим… — Тялин многозначительно поднял бровь. — Что ему остается? Остается ему одно — искать любой возможности встретиться с Меркуленко. И как можно скорее. Времени у него в обрез — сутки. Предварительная договоренность о встрече с Толиком, как я понимаю, у него есть, но сам он выйти на него не может, только через посредника — только через Николая Николаевича… Так что ему кровь из носу сегодня надо добраться до Меркуленко.

— Зачем? — Василий Васильевич передернул плечами. — Если договоренность о встрече есть, то что ему мешает лично встретиться с ним и без посредничества Меркуленко?

Тялин энергично покачал головой:

— Нет, я за эти полтора года московской службы Толика хорошо изучил — не станет этот деятель рисковать репутацией и встречаться с криминальным авторитетом, уголовником-рецидивистом.

— Какой же Игнатов рецидивист? — развел руками Яшин. — Его высокопоставленные благодетели в МВД и в Белом доме так все обстряпали, что Варяг выполз из всего дерьма чистеньким и во всех злоупотреблениях в концерне «Госснабвооружение» оказался виноват некий мифический Ипатов… А что касается уголовника, так ведь никакого уголовного дела на Игнатова нет. Даже секретное досье из управления по борьбе с оргпреступностью на Мытной куда-то исчезло, а ведь оно было — сотни страниц! Все официальные документы о его криминальном прошлом уничтожены. Теперь поди докажи, что он вор в законе и смотрящий России! В нашей конторе остались, конечно, материалы оперативной разработки, но фээсбэшные бумаги, все эти донесения, прослушки, перехваты в суде не предъявишь… Россия — не Америка…

— А жаль! — Сергей Гурьевич снял с правого запястья тяжелые часы «Бом и Мерсье» на золотом браслете и стал трепать браслет — так он всегда делал, когда нервничал. — Да, господин Игнатов — теперь чистый предприниматель. Чисто конкретный предприниматель… Легальный бизнесмен… Если полученные нами сведения верны и ему действительно предложат финансировать строительство комбината по переработке ядерных отходов в Североуральске… — Он осекся и помотал головой.

— Знаешь, Сережа, я внимательно изучил личность этого Игнатова… — Яшин цыкнул зубом. — Если судить даже по открытым публикациям в прессе, а о нем много писали в связи с тем скандалом вокруг «Госснабвооружения»… Так вот, можно со стопроцентной уверенностью предположить, что, если только его подпустят к этому проекту, он быстренько подомнет под себя вообще всю атомную промышленность страны! И электроэнергетику в придачу. Такому, как Игнатов, если дашь палец — всю руку откусит!

Надев часы на запястье, Тялин резко поднялся со скамейки.

— Именно поэтому встречи Игнатова с Толиком допустить нельзя! Мне лично наплевать, какой комбинат будет строить Варяг — по переработке ядерных отходов, или макулатуры, или коровьего дерьма… Для нас главное сейчас — отодвинуть его от самого. Чтобы он ни в какие переговоры не вступал, никакие договоренности не заключал. И — отодвинуть его от общака. Мы с тобой этот общак из Гибралтара выковырять не сможем, но мы сможем… должны смочь… ликвидировать Варяга как смотрящего, как держателя общака. Нам эти миллиарды нужны как солнце, воздух и вода. Не успеешь оглянуться — наступит две тысячи четвертый год. Новые президентские выборы. И первой скрипкой в этих выборах должны стать мы, а не «железный Толик». И этих миллиардов нам как раз хватит…

Яшин тоже встал и посмотрел на часы:

— Без пяти… Пора. Но только если Варяг уже в Москве и если у него уже есть договоренность о встрече, как ты помешаешь ему?.. Мы же не знаем, где он. После вчерашнего наезда на Дмитровском шоссе он наверняка затаился. И непонятно, где его теперь искать. Вчера он был в Москве, а сегодня, может, уже в Воронеже…

— Нет, Вася, — покачал головой Тялин. — Какой там Воронеж! Ему, гаду, сейчас никак нельзя из столицы отлучаться. Он ждет встречи как манны небесной — тем более что вроде как там все на мази. Наверняка где-то поблизости сидит, дожидается сигнала… А может, уже и дождался. Нет, никуда Варяг из Москвы не рыпнется. Он поблизости кружит, как голодный ворон.

Куранты на Спасской башне, вызвонив переливчатый зачин, гулко пробили девять раз.

— Я тебе больше скажу, Вася, — на губах у Тялина вызмеилась ядовитая улыбка, — нам его даже искать не надо. Он сам, как мотылек, на огонь прилетит. Прилетит как миленький! Помнишь, как в той песенке, — крылышками бяк-бяк-бяк… И тут-то мы его, голубчика, и прихлопнем — шмяк-шмяк-шмяк…

— Как?

— Есть идейка, — уклончиво ответил Тялин. — Сейчас для нас первая задача не Варяга нейтрализовать, а Меркуленко. Теперь, когда Львова нет, Николай Николаевич остается единственной ниточкой, которая связывает Варяга с Толиком… Эту ниточку необходимо обрезать!