Свинцовый закат - Антонина Ванина

— Хорошо, полковник, простите меня, я все понял, — виновато заговорил Грэй. — Я не имею права настаивать. — Неловко помолчав с минуту, он спросил, — может, попросить Арнольда Сессила?

— Майора Сессила? — удивленно вопросил полковник. — Полагаете, его офицерская честь будет поменьше моей?

— Я полагаю, он не так щепетилен.

— И в отношениях с женщинами тоже.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего дурного, — соврал полковник, ибо при всем уважении к покойному сэру Артуру, первому главе Общества, его сын Арнольд, по мнению полковника, всегда был далек от рыцарских идеалов отца. — Просто сомневаюсь, что он приглянется миссис Эмери. Она актриса, человек из творческой богемы. Ну подумайте, где майор Сессил и где богема?

— Пусть так. — Сэр Джеймс задумчиво подпер подбородок кулаком и спросил, — Кто у нас в Обществе ещё не женат? Может доктор Рассел? А что, он довольно представительный и умеет красиво говорить.

— Я думаю, это не лучшая мысль, — возразил полковник.

— Это ещё почему?

— Не берусь утверждать наверняка, но у меня создалось такое впечатление, что профессор Книпхоф собирается сосватать ему свою внучку.

— Мисс Бильрот? — удивлённо переспросил сэр Джеймс. — Мне казалось, она просто его сиделка, а не…

— Не вижу другой причины везти в Англию сиделку и слова не знающую по-английски, да ещё стараться приводить её на квартиру Рассела.

— Значит… — замешкался Грэй, пытаясь осмыслить изворотливости Книпхофа, — … для доктора Рассела?..

Полковник пожал плечами, почти с сожалением, сам не понимая, почему его это задевает. Стань Ида Бильрот миссис Рассел, он сможет видеться с такой приятной девушкой чаще…

— … так что, давайте не будем расстраивать намечающийся брачный союз.

— Тогда кто? — требовательно вопросил сэр Джеймс. — Не вижу больше вариантов.

— Может, — полковник выдержал паузу, прежде чем назвать имя того, кто бы убедительно изобразил восторженного ухажера привлекательной актрисы, не обладая даром лицедейства, и пусть большего бездельника во всем Обществе не сыскать, — ваш племянник?

С полчаса потребовалось полковнику, чтобы успокоить Джеймса Грэя, и убедить — больше вариантов нет, потому что кандидатура мифотворца Хьюита Стэнли ещё хуже. Осталось объяснить то же самое Томасу Вильерсу, и эта сомнительная честь выпала полковнику, ибо дядя наотрез отказался предлагать подобную непристойность племяннику лично. Полковник понял манёвр начальника, вернее, его нежелание отвечать за последствия связи Томаса с актрисой, но поделать ничего не мог, ибо общее дело было превыше благопристойности.

Без излишнего и неловкого словоблудства полковник наказал ошеломленному Томасу Вильерсу завязать знакомство с Флоренс Эмери, потом напроситься к ней в гости, а там сориентироваться по обстановке, и добыть что-нибудь из бумаг Ордена Золотой Зари. Полковник не стал уточнять, как молодому человеку знакомиться и с какими словами навязываться, ибо надеялся, что «новая женщина» с 13-летней театральной карьерой и сама прекрасно знает, что делать с молодым колеблющимся поклонником.

Оставалось только устроить их первую встречу. Для этого полковник Кристиан посетил Брук-Грин, район, где жила Флоренс Эмери. Но визит он нанес вовсе не ей.

Семпрония если и не была рада видеть полковника, то умело изображала обратное. Её домашнее платье не могло не поражать воображение. То ли это был забытый стиль ампир, то ли античное одеяние, в любом случае, женщина смотрелась в нём крайне органично, и она прекрасно это знала.

— Что вы так смотрите? — игриво улыбнулась Семпрония. — Вам не нравится?

— Напротив, — признался полковник, ибо за 34 года, что он безвыездно провел в Британии, ему ещё не доводилось видеть здесь даму в одеянии, так откровенно подчеркивающем её силуэт.

Семпрония пригласила полковника пройти, сама же, следуя впереди, будто невзначай подобрала подол платья. Легкая ткань обтянула её ноги и ягодицы, а игра мышц при каждом шаге приковала взгляд мужчины. Конечно, за долгие годы жизни полковник успел изучить приёмы расчетливых соблазнительниц, чтобы больше на них не попадаться, но принципы не мешали ему без лишних слов просто любоваться роскошной женщиной.

После того, как хозяйка дозволила полковнику присесть, он начал свою речь:

— Я вынужден просить у вас прощение за свое поведение в нашу с вами первую встречу.

— И кто же вас на это вынудил? — всё так же игриво спросила Семпрония. — Неужто ваш начальник?

— Он даже не знает, что я здесь. И мне начинает казаться, что сэр Джеймс и вовсе позабыл про вас.

Похоже, женщина обиделась даже намеку, что кто-то вероломно не поддался её чарам и даже не вспоминает о ней. Семпрония растянулась на софе, а легкие ткани очертили соблазнительный изгиб бедер и талии.

— А вы, стало быть, не забыли? — томно поинтересовалась она.

— Как же я мог, прелестная Семпрония? — улыбнулся полковник, не сводя с неё глаз.

Женщине его ответ пришелся по душе, а полковник Кристиан продолжал услаждать ей слух:

— Последние полтора часа только вы и занимаете мои мысли. Не в силах им противиться, я пришел сюда, не надеясь, что вы меня пустите на порог.

— Ну что вы, граф, я не такая жестокая. И даже не злопамятная. Я ведь понимаю, тогда вы были при исполнении. Вы слишком преданы своему рыцарю, чтобы выказывать при нём симпатию вечноживущей, ведь так?

— Вы сама проницательность, Семпрония.

— Но теперь-то мы одни, только вы и я. И, наконец, можем говорить как равные.

Полковник невольно улыбнулся. Его всегда забавляло то, как вечноживущие порой вспоминают о своей исключительности, чтобы поговорить о том, чего не понять мелким людишкам с их мелкими смертными страстишками.

— Увы, Семпрония, мы с вами не равны.

— Что это? — вздернув бровью, удивленно вопросила она, — внезапно вспомнили, что вы дворянин и говорите с плебейкой?

— Нет, это вы забыли, что перед вами служащий Общества.

Семпрония со страдальческим вздохом поднялась с софы и подошла к окну, старательно делая вид, что ей очень интересно происходящее на улице. Принимать соблазнительные позы перед черствым служакой ей, видимо, больше не хотелось.

— Я же сказала, что хочу жить в Лондоне как простой обыватель, без лишнего внимания, ни со стороны соседей, ни тем более полиции.

— Мы это уже поняли и тоже не против, чтобы все было тихо и спокойно.

— Тогда чего вы хотите!? — резко выпалила Семпрония, обернувшись к полковнику. — Деньги в обмен на безразличие к моей персоне?

— Ну что вы, Семпрония, Общество находится на полном содержании у государства, и мы совсем не алчные. — Выдержав необходимую паузу, полковник добавил. — Желаннее всего ваша благосклонность.