Крокодиловы слезы - Елена Яковлева

- Вот подумай, подумай, - мстительно посоветовала ей секретарша, ведь это твоя идея была.

- Заткнись! - снова прикрикнула на нее Карина. - Я сказала, дай подумать. - И забормотала озабоченно:

- Она знает про Корявого, но от кого?

После этих слов пришла моя очередь призадуматься. Как-никак прозвучало прозвище Корявый, а оно не могло оставить меня равнодушной. И козе понятно, что он в самом центре этой запутанной истории и все ниточки ведут к нему.

Я приготовилась услышать еще что-нибудь об Урфине Джюсе - Корявом, однако стриптизерша Карина не спешила приподнять завесу с этой тайны, более того, она, похоже, серьезно вознамерилась сначала вытрясти из меня все, что возможно. Включая пломбы из зубов. Такое ощущение возникло у меня, когда она схватила меня за **" плечи и принялась немилосердно тормошить, приговаривая:

- Ну что ты еще знаешь, колись!

- Руки! - воскликнула я. - Пока не уберешь руки, ни слова не скажу.

Карина скрипнула зубами, но плечи мои оставила в покое.

- Другое дело, - буркнула я, проверяя, не оторвала ли она рукава от моего выходного бирюзового платья. Ох, и досталось ему сегодня - сначала полоумная Вероника его трепала, а теперь эта труженица эротического фронта. Ей-то что, она и голышом неплохо себя чувствует, а я к таким штучкам не привыкла. Убедившись, что рукава остались на месте, я отступила на два шага и примирительно сказала:

- Договоримся так: я рассказываю все, что знаю, а потом вы рассказываете, что знаете, идет?

Но по рукам мы не ударили, потому что стриптизерка набросилась на секретаршу:

- Это все твоя работа! Вы с Корявым засветились, когда шарили у нее в квартире!

Я обернулась и недоуменно посмотрела на секретаршу, а стриптизерка разъярилась еще сильнее, прямо как цепная собака:

- Вы с Корявым, придурки, прокололись! Вас засекли!

- Ничего подобного, мы были осторожны! Я все время по сторонам смотрела! - взвизгнула секретарша.

Я переводила взгляд с одной женщины на другую и все никак не могла взять в толк, что происходит.

- Значит, глаза у тебя косые! - клокотала стриптизерша.

- Сама бы ехала и шарила там, - отбрила ее секретарша, - а то нас с Корявым послала: "Переройте всю квартиру, но так, чтобы никаких следов". Думаешь, легко квартиру перерыть и следов не оставить?

Боюсь, что до меня только сейчас стал доходить смысл этих препирательств. Во всяком случае, я догадалась, чью квартиру они имели в виду. Меня оторопь взяла: если они устроили у меня обыск, то когда это произошло? Вчера? А как же Тимур? Его уже не было в моей квартире, или... Или он исчез с их помощью? Да, тут есть над чем поломать голову, а то и сломать ее напрочь.

Тем временем сцепившиеся секретарша и стриптизерша дошли чуть не до рукопашной, каждая отстаивала свою правоту с помощью крика и Золеных словечек, не обращая на меня ни малейшего внимания. Они орали друг на друга, как две сумасшедшие, распаляясь все больше и больше. Тем неожиданнее была внезапно наступившая тишина. Они перестали драть глотки и уставились на меня, и их взгляды мне не понравились.

Первой заговорила Карина, все о том же, но спокойнее:

- Говоришь, там не было ничего подозрительного?

- Точно, - подтвердила секретарша, - мы приехали часа в два. Корявый запросто открыл дверь - замок у нее простейший, вошли, осторожно все осмотрели - и назад. Минут сорок у нас на это ушло. Конверта там не было...

- А возле дома никого не заметили? - опять не вытерпела стриптизерша. - Может, за вами следили?

- А что возле дома? - пожала плечами секретарша. - Там было спокойно, стоянка и та пустая... - Она задумалась. - Я все помню прекрасно: ни тебе старух на лавке, ни детей... Я еще подумала, надо же, как повезло... Только когда мы машину ставили, зеленая "Ока" от дома отъехала, такая задрипанная, вся в грязи. Никто за нами не следил, это точно!

Не знаю, успокоилась ли стриптизерша Карина, а я прямо на табурете подпрыгнула, услышав про грязную зеленую "Оку". Точно такая была у одной моей подружки, небезызвестной вам Люськи, и лично мне подобное совпадение показалось подозрительным. Что Люська делала возле моего дома в два часа дня, в то время, когда я, рискуя жизнью, искала того, кому выгодна смерть Тимура? Вы там как хотите, а я могу найти единственное объяснение ее визиту: она приезжала за Тимуром, а это значит... А это значит, что он сейчас у нее! Вот так Люся, вот так подруга детства! Впрочем, чему тут удивляться, она ведь сразу на него глаз положила!

Это открытие так меня потрясло, что выплывший на поверхность факт обыска в моей квартире перестал меня сколько-нибудь трогать. К Люське, немедленно к Люске! Я вскочила с табурета, но дорогу мне неожиданно преградила Карина.

- В чем дело? - Я попыталась ее оттолкнуть, но она расставила ноги и уперлась ладонями в стены узенького коридорчика, отделяющего кухню от прихожей, и сдвинуть ее с места было все равно что гору передвинуть.

- А в том, что ты отсюда не выйдешь!

***

С одной бы я еще справилась. По крайней мере, опыт моего недавнего противоборства с Марго, а также непродолжительная потасовка с Вероникой на могиле якобы Тимура давали мне основания так думать. Но, сражаясь с двумя, да еще такими пышнотелыми, как эти коварные бабенки, я очень быстро выдохлась. Они скрутили меня в считанные минуты, если не секунды. Карина пригвоздила меня к стене коленкой, а секретарша связала мне руки поясом от своего махрового халата.

Тогда я начала орать, а Карина - душить меня, заодно скомандовав секретарше:

- Скотч, тащи скотч!

Та приволокла лейкопластырь, и они, пыхтя и толкаясь, заклеили мне рот. Липкая лента стянула не только губы, но и кожу, я напрягла мышцы лица, пытаясь избавиться от лейкопластыря, но у меня ничего не вышло, только слезы из глаз брызнули.

Изловчившись, я все же пнула стриптизершу по лодыжке острым носом туфли, Карина взвизгнула, обозвала меня заразой и распорядилась, обернувшись к секретарше:

- Веревку давай, свяжем ей ноги. Секретарша сбегала в прихожую и приволокла оттуда моток капронового шнура. Потом они вдвоем усадили меня на табурет и крепко перемотали мне щиколотки. Сделали они это так быстро и споро, словно только тем и занимались. Я же только мычала, а что я могла еще сделать?

- Уф! - Секретарша вытерла вспотевший лоб кухонным полотенцем. - И что с ней дальше делать?

Как вы понимаете, речь шла обо мне, бедной.

- Что-что, избавляться, конечно, - пробурчала Карина, - иначе она нас заложит.

Секретарша немного помолчала, а потом уточнила с тяжким вздохом:

- Каким образом?

- Подумать надо, - многозначительно изрекла стриптизерша.

Я безумно хотела вмешаться в этот диалог, но с заклеенным ртом не очень-то поговоришь.

- Ладно, дождемся, когда все угомонятся, - решила Карина, - и часа в два-три оттащим ее на какой-нибудь пустырь или, еще лучше, в реку сбросим.

- Живую? - эхом отозвалась секретарша.

- Идиотка, - процедила в ответ стриптизерша, - сначала прикончим, разумеется.

- Ну нет, - запротестовала секретарша, - только не в моей квартире, потом сколько ни три, кровь не отмоешь.

- Ну хорошо, хорошо, на берегу ее и пристрелим...

Можете себе представить, что я чувствовала, пока они решали мою судьбу в моем же присутствии да еще в подобных выражениях.

Превратив меня в недвижимый куль с испуганными глазами, эти две мегеры угомонились, закурили и пустились в рассуждения.

- Но как она узнала про Корявого? - Это выступила секретарша.

- Может, на понт взяла? - предположила стриптизерша. - Хотя этот Корявый такой коз-зел... - Она пустила струю дыма прямо мне в лицо.

Мне захотелось чихнуть, но попробуйте это сделать с заклеенным ртом.

- Так, может, ее расспросить поподробнее?

- Расспросила одна такая, - стриптизерша презрительно сплюнула в кухонную раковину, - ты и так все дело испортила, хоть от тебя требовалось всего ничего. Это я организовала Корявого, это я все продумала... А от тебя требовалось только выяснить, когда Проскурин один отправится на дачу, да за бумагами проследить, а ты все прошляпила, идиотка...

- Но Каринка, - залебезила перед ней секретарша, - документы все время в сейфе лежали, как глаза закрою, так вижу этот желтый конверт. Кто же знал, что он исчезнет!

Услышав про желтый конверт, я чуть не заорала, и только облепивший рот лейкопластырь мне в этом воспрепятствовал. Вот, значит, за чем они охотились? За желтым конвертом! Его содержимое - конечная цель цепи страшных преступлений, к которым я оказалась причастна по милости Тимура. Впрочем, буду справедлива: не столько по его милости, сколько по собственной глупости. Вот уж действительно, никогда не знаешь, где кончается любовь и начинается маразм.

Стоп, сейчас не до лирических отступлений. Нужно обдумать ситуацию. Итак, на чем я остановилась? На желтом конверте. Похоже, именно его они и искали в моей квартире. Но как они узнали о наших с Тимуром отношениях? А секретарша на что, я ведь по десять раз на дню ей звонила, а телефон в офисе наверняка с определителем номера! Прибавьте к этому мой визит к Варфоломею. Вы можете поручиться за то, что, пока я лаялась с ныне покойным компаньоном, секретарша не стояла за дверью, жадно внимая каждому слову? Вот то-то же! А Урфин Джюс, он же Корявый? Он ведь тоже видел меня на кладбище! Краска прилила к моему обезображенному лейкопластырем лицу, едва я сообразила, что Урфин Джюс шарил в моей квартире в тот самый момент, когда я вынюхивала его след. Боже, сколько же глупостей я наделала! И самая непростительная из них - визит на квартиру чертовой секретарши. Непростительная, она же последняя. Очень слабое утешение.