Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Олух Царя Небесного - Вильгельм Дихтер

Олух Царя Небесного - Вильгельм Дихтер

Читать онлайн Олух Царя Небесного - Вильгельм Дихтер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Перейти на страницу:

Перед отъездом в Варшаву я пошел на пруд. Изо льда торчали засохшие стебли тростника. С них капала вода. Дети катались по льду на ногах. Куда девались лягушки?

* * *

В столовой мать разворачивала пакет, завернутый в газету, на которой было крупно напечатано: АМНИСТИЯ: ИЗ ПОДПОЛЬЯ ВЫШЛО ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ТЫСЯЧ. Достала коробку с древнееврейскими буквами. Маца! Улыбнулась. Можно не есть хлеба на Пасху. Рассказала мне, как ходила в синагогу на Твардой. Ужасные развалины! Разрушенная синагога. В соседнем доме давали голландскую мацу.

Перед синагогой стояли на коленях евреи, которых выпустили из России. Мать познакомилась с каким-то Кацем, Айдманом и Корнхабером, который потерял в Сибири зубы; Аврум Хоршовский показал ей отмороженные руки и рассказал, как пек хлеб из опилок. Старшина Хауптман проклинал войну в Маньчжурии. Все они собирались в Палестину. Даже Фридляндер, у которого развалился ортопедический башмак, и тот отправлялся в путь. В России все было задаром, но обуви не было. Он надеялся, что у Стены Плача встретит какого-нибудь добросердечного богача. Лянгерман, Шварц, Семиль… В устах матери эти фамилии звучали привычно.

Мать решила заштопать все носки, чтобы к празднику не осталось ничего дырявого. Велела мне вывернуть карманы. Может, протерлись. Один раз она уже их латала.

На ковер посыпались бумажные шарики.

— Что это? — спросила она.

— Шарики.

Она пошла за щеткой и совком.

Два Михала

Школьный год закончился. Я перешел в следующий класс. Михал подарил мне кожаный мяч и серебряный насос. Мяч был легкий и твердый. Я стукнул по нему, он ударился об пол и отскочил. Я поддал его ногой. Он ударил по роялю, и рояль издал глухой звук. Мать сказала, что дома играть нельзя. Я положил насос рядом с рыжеволосой фарфоровой женщиной и вышел с мячом на улицу. Отверстие, через которое засовывали камеру, было зашнуровано ремешком. Мне хотелось посмотреть на узелок, но он был спрятан под кожаной покрышкой. Узлы меня интересовали, потому что я все еще не научился завязывать шнурки. (Утром приходил в кухню и ставил ногу на стул.)

Воронки от бомб на улице Мальчевского высохли. Я остановился на углу Тынецкой. Мальчишки прервали игру и перешли на мою сторону. Самый Большой понюхал мяч.

— Настоящий! — сказал он. — Под ремешком есть сосок.

— Зачем? — спросил кто-то.

— Чтоб надувать.

Я протянул ему мяч. Он нежно его погладил, а потом подбросил вверх. Мяч полетел над мостовой. Но прежде чем он коснулся тротуара, Самый Большой подбежал и пнул его. Мяч снова поднялся в воздух. На этот раз выше проводов. В ветвях дерева замер и начал падать. Мальчишки изготовились. Прием головой. Удар. Мяч укатился в кусты. Я за ним. Но догнать не смог. Самый Большой паснул мяч мне. Я его отбил, но куда-то не туда.

Я отступил на тротуар и заложил руки за спину.

* * *

Утром я почувствовал запах яичницы. Откинул одеяло и вышел в коридор. Между столовой и входной дверью, напротив телефона, стоял велосипед с моторчиком. Я тронул правую педаль. Она завертелась. Я погладил блестящее кожаное седло. На пороге кухни появилась, заслонив свет, мать. Серебряные спицы в колесах посерели.

— Увидел? — спросила мать.

— Классный!

— Михал вчера вечером привез. Он всегда о тебе думает.

— Можно, я покатаюсь?

— После завтрака.

Я поставил велосипед на мостовую у края тротуара. Осторожно перенес ногу через раму и надавил на педаль. Когда велосипед тронулся, сел на седло. Крутя педалями, миновал улицу Мальчевского. Загудел автомобиль. Я прижался к тротуару. Около улицы Воронича нажал рычажок на руле. Моторчик затрещал. Я нажал посильнее. Меня швырнуло вперед. Я перестал крутить педали. Велосипедист, которого я обогнал, вытаращил глаза.

Я увидел уходящую влево улицу. Тут луга кончались. Я сбавил обороты, притормозил педалями и, развернувшись, поехал в ту сторону. Яркое утреннее солнце теперь светило мне прямо в глаза. Я мчался вниз, лавируя между камнями и комками засохшей грязи.

Редкие дома. Над садиками поднимался пар. Я оглянулся. Пригорки, с которых я съезжал, заслонили город. Я выехал на открытое место. Поперек дороги тянулись большие деревья. Они закрыли солнце. Между ними бежало шоссе.

Я свернул направо. Вонючие «декавки», квадратные «ханомаги», «опели» и «ситроены» обгоняли медленно катящие крестьянские подводы. Попадались даже черные «демократки»[78], которые я впервые увидел около кинотеатра в Тшебини. Я прибавил оборотов и вытер ладонь о штаны.

Я думал о разных вещах. Почему в Варшаве ластик называют резинкой? С какой стороны у левши рукоятка переключения скоростей? И могут ли у отца на черно-белом снимке быть зеленые глаза?

Под доской с надписью ВИЛЯНУВ[79] я увидел маленькую собачку. Остановился и взял ее на руки. Она завиляла хвостом. Я сунул ее за пазуху. Домой мы вернулись вместе. Мать покормила ее. Она заснула рядом с креслом, положив морду на книги.

Днем пришла Кароля. Собачонка подбежала к ней, стала ласкаться. А она ее отогнала с криком, что та «страшно воняет».

Вечером собачка уселась под столом в столовой. Михал, кормя ее блинчиком, улыбнулся и стал рассказывать о своей дворняге в Раточине, которая вечно была голодна. Они с Юлеком решили проверить, сколько она может съесть. Наложили полную миску кукурузной каши, политой соусом. Пес все сожрал. Добавили. Вылизал. Еще наложили. Он заскулил, но от миски не отходил. Плакал и ел.

— Как его звали?

— Кого?

— Пса?

— Никак.

С тех пор мы путешествовали вместе. Собачка — в ранце, висевшем на раме.

Однажды я снова поехал вниз к большим деревьям, между которыми бежало шоссе. Под доской с надписью ВИЛЯНУВ нас стал обгонять грузовик, переделанный в автобус. Рычал дизельный мотор. Дрожали крылья и прикрученные к фарам флажки. Сзади на железных подножках стояли люди. От черного выхлопного дыма мне стало нехорошо. Я съехал на обочину и, положив велосипед на траву, вытащил собаку из ранца. Как только я выпустил ее из рук, она стремглав припустила прочь от дороги.

— Собачка! Собачка! — долго кричал я ей вслед. Она даже не оглянулась.

* * *

Взяв мяч, я поехал на улицу Мальчевского. Увидев, что ребята на своих велосипедах описывают по площадке круги, выключил мотор и стал крутить педали ногами. Они подкатили ко мне.

— Гонки! — крикнул Самый Большой. — Кто первый до конца улицы?

Привстав на седлах, они принялись изо всех сил давить на педали. Я толкнул рычажок вперед. У них не было ни малейших шансов. Мы медленно вернулись на площадку. Я оставил ребятам мяч, а сам поехал кататься. В развалинах я нашел ужа. Чем он кормится среди камней? Возвращаясь к обеду домой, я заехал на Мальчевского.

— Велосипедист приехал! — крикнул Самый Большой и отдал мне мяч.

Каникулы закончились. Михальский не вернулся. Я рассказал матери про дежурного. Михал нашел школу на Жолибоже. Она называлась РОДД. Находилась далеко, зато закон Божий там не учили. К сожалению, у них не было мест, но в октябре кто-то должен был уехать с родителями за границу. Нам пообещали позвонить.

— Что такое РОДД?

— Рабочее общество друзей детей.

Дожидаясь, пока позвонят, я ходил в школу на Воронича через пень-колоду.

* * *

Мать накрыла к обеду, но приборы положила только мне и Михалу. На специальный поднос поставила серебряный подсвечник с четырьмя свечками. Когда появилась первая звезда, открыла сумочку. Я испугался, что она вынет фотографию отца. Но она достала цветастый платок, накинула его на голову и стала зажигать свечи. За маму, убитую в Белжеце. За папу, который умер от дизентерии в Флоссенбурге. (Из конторы его отправили в каменоломню, потому что у него разбились очки.) За Бронека, который так ужасно болел. И за Ромуся.

С улицы донесся голос Михала. Он сказал шоферу, что сегодня тот ему больше не понадобится. Хлопнула дверца. Затренькал дверной звонок. Поздоровались. Пальто. Михал заглянул в комнату. Долго еще она будет поститься? Не забыла, что мы идем к Розенталям? Мытье рук. Наконец обед.

Мать опустила половник в супницу. Задела морковку, которая, увернувшись, проплыла между картошкой и листком сельдерея. Отблески четырех живых огоньков и семи электрических свечек на люстре (одна перегорела, а точно такую же нигде нельзя было достать) задрожали на поверхности супа.

На «четверке» мы доехали до базара на Дворковой. Перешли Пулавскую и направились к дому Веделя. Михал постучал в дверь. В зарешеченном окошечке появилось лицо солдата с кожаным ремешком под подбородком. Привстав на цыпочки, Михал сообщил ему, к кому мы идем. Солдат исчез. Мы ходили взад-вперед по тротуару.

— Вечно надо ждать! — сказала мать.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Олух Царя Небесного - Вильгельм Дихтер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит