Ставка на тебя - Анастасия Ридд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ариана, я бы хотела принять душ, – говорю осторожно, надеясь, что девушка не обидится и правильно поймёт мое желание побыть в одиночестве.
А я сейчас не просто хочу, мне необходимо побыть одной. Привести себя в порядок. Подумать. Перегруппировать силы перед новой встречей со Стасом.
– Конечно. Я пойду поищу у себя какое-нибудь платье взамен этого…
– Нет, – я качаю головой, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. – На вечеринку я не вернусь.
Несколько мгновений Ариана изучает меня задумчивым взглядом, потом кивает.
– Твоё право. А я, пожалуй, спущусь, – она хитро улыбается. – Посмотрю, как Стас ставит Мари на место.
Когда за девушкой закрывается дверь, я выдыхаю и, уже не стараясь держаться, устало плетусь в ванную, где снимаю с себя мокрую одежду и встаю под душ.
Горячая вода быстро согревает тело, но внутри все у меня остается сковано льдом. Что увидели Мари, Ариана, мать Стаса и гости вечера на танцполе? Красивого мужчину и женщину. Но разве кто-то может предположить, что меня этот мужчина получил как трофей? В груди нестерпимо ноет. Надежда загасить вспышку страсти между нами рассевается с каждой минутой, которую мы проводим рядом с Крестовским. Но если я позволю желанию затуманить рассудок, как я смогу смотреть на себя в зеркало потом, когда закончатся десять дней, и я вернусь в Калининград? Или рискнуть, как в омут с головой? Нельзя, нельзя, Саша. Вы из разных миров. И то, при каких обстоятельствах произошло ваше знакомство, будет всегда стоять между вами.
Выключаю воду, растираю тело до красноты пушистым полотенцем и надеваю халат. Сейчас я чувствую, насколько устала. Это был длинный день, и его последний час меня окончательно измотал.
Стоит мне покинуть ванную, раздается стук в дверь. Тихий, но самоуверенный. Так стучать может только один человек, которого я сейчас не хочу видеть сильнее всех. Но почему-то я знаю, что Крестовский не уйдет.
Туже запахиваю пояс халата, бросая на себя взгляд в огромном зеркале. Ноги босые, под халатом ничего. Косметику я смыла, да и какой в ней толк – макияж безнадежно испортился под водой, волосы подсушила полотенцем, позволив свободно лечь на плечи. По сравнению с привлекательной женщиной, которая в предвкушении спускалась на вечеринку всего час назад, – обыкновенная девчонка. Но, наверное, так даже лучше. Без масок. Как есть. Я ведь и не хочу притворяться перед ним той, которой не являюсь.
Распахнув дверь, инстинктивно отступаю назад. Мрачный и напряжённый Крестовский заходит в комнату с подносом еды в руке.
– Не стоило беспокоиться, – говорю тихо. – Я не голодна.
– Помолчи, – цедит он. – Ты почти не ела сегодня. Но пила шампанское.
– Если ты намекаешь, что я была настолько пьяна, что сама рухнулась в бассейн…
– Черт возьми, я этого не говорил! – рычит Стас. – Я знаю, что девчонка Витергольд тебя толкнула.
Поставив поднос на стол, мужчина оборачивается ко мне. Желваки на его лице вздулись, брови сведены в единую линию, губы напряженно поджаты.
– Я прошу у тебя прощения за действия нашей гостьи.
– Мне показалось, что она – твоя гостья, – вырывается у меня прежде, чем я успеваю подумать, как со стороны выглядят эти слова.
– Маша – избалованная девчонка. Она дружит с Арианой, а ее мать – с моей матерью.
– Хочешь сказать, что с тобой ее ничего не связывает?
Глаза Стаса темнеют ещё сильнее и он делает шаг в моем направлении, отчего-то вызывая во мне безотчётный страх. Сейчас он напоминает мне хищного зверя. А я точно не тяну на кого-то, кто способен выдержать его атаку.
– Не люблю женщин, которые вешаются на шею, – говорит мягко, уверенно. Казалось бы, от его тона я должна почувствовать себя лучше, но происходит в точности наоборот: своим спокойствием от словно поджигает какой-то фитиль, упрятанный глубоко в моем теле.
– Я хочу побыть одна, – вырывается судорожная просьба.
– В самом деле?
Лёд, который ещё недавно держал в напряжении тело, плавится по воздействием жара, циркулирующего в комнате. Стас в два счета сокращает расстояние между нами. Нависает надо мной, погружая меня в ароматный кокон своего одеколона и примитивного мужского запаха.
– Я этого не хочу, – говорю я сиплым, чужим голосом, который едва узнаю. – Разумом не хочу.
Стас мягко касается пальцем моего виска, чертит им невидимую полосу вниз к подбородку, спускается к шее и замирает, достигнув бьющейся у основания голубой жилке.
– Тогда прогони, – говорит он с вызовом. – Скажи сейчас, потому что сам я не уйду. Хватит бегать.
Темноволосая голова склоняется ниже, а рука вдруг обхватывает мое запястье и тянет его выше. Мгновение – мягкие губы жадно припадают к тому месту на запястье, где под его крепкими пальцами бешено пульсирует ниточка моего пульса.
– Ты г-говорил, что не станешь…Что я сама должна… – мой сбивчивый шепот и дрожащее тело с головой выдают бурю чувств, которые бушуют внутри.
– Не стану, – соглашается Стас, теперь не сводя горящих глаз с моих губ. – Не потому, что не хочу, ты ведь это понимаешь, правда?
– Стас, прошу тебя… – на самом деле, сейчас я даже не знаю, о чем молю его.
– Тебя ведь ничего не держит, Саша, – соблазняет он своим хриплым шёпотом. – Ослабь свою защиту, поддайся тому, что происходит между нами с самой первой встречи на балконе…
– Не могу, – шепчу я.
Мои щеки пылают, сердце, готовое выскочить из груди, бешено колотится.
– Можешь, Саша. Это просто поцелуй. Мы ведь целовались однажды..
Я не знаю, что именно служит толчком к тому, что происходит в дальнейшем. Слова Стаса или яркое воспоминание нашего первого поцелуя у стены в его Московской квартире, но я вдруг кладу ладони на его колючие щёки и со стоном капитуляции припадаю к губам.
Этот поцелуй – безумный, искушающий, горячий – не похож ни
