S.N.U.F.F. - Виктор Пелевин

— Я не то чтобы знаю, — сказал я. — Я догадываюсь.

— А что же ты молчишь?

Я пожал плечами.

— Могу и ошибиться. Don’t look — don’t see.

— Это верно, — согласилась Алена-Либертина. — Но к данному случаю правило не относится. То, что Бернар-Анри делает с девчонкой — святотатство.

— Почему?

— Потому что она уже попала в новости и снафы. Неужели тебе не понятно?

— Я слабоват в теологии, — сказал я, и сразу испугался, не прозвучало ли это надменно.

Видимо, прозвучало — Алена-Либертина нахмурилась.

— Вот такой упадок веры, — сообщила она, — и погубит Бизантиум. Сейчас стало модно дистанцироваться от религии. Мы, мол, прагматичные молодые технократы, и чихать мы хотели на этот выводок суеверных старух с их безобразными ритуалами… Думаешь, я не знаю, о чем вы между собой говорите?

— Я верю, что перед вами открыты все интересующие вас тайны, мадам, — сказал я как мог галантно.

— К несчастью, далеко не все, — ответила Алена-Либертина, глядя на меня с подозрением, — Иначе я служила бы обществу гораздо эффективнее. Когда ты последний раз лично видел Бернара-Анри?

«Лично». Это, видимо, значило — лицом к лицу.

— Перед тем вылетом, когда мы делали съемку на дороге.

— Сейчас он должен курировать информационную поддержку нового кагана. Но в Желтой Зоне его нет. И в Зеленой тоже. Где он?

Лгать в ответ на прямо поставленный вопрос было неразумно.

— Он может быть в Славе, — сказал я. — Он иногда прячется там со своими оркскими подружками. Ну, вы понимаете…

Алена-Либертина кивнула.

— Как ты полагаешь, дамзель еще жива?

Я промолчал.

— Нам надо предъявить ее зрителям, — сказала Алена-Либертина. — Это и твоя ответственность тоже. Бернар-Анри спас перед твоей камерой уже трех девушек, которых никто потом не видел.

— Моя работа… — начал я.

— Маниту лучше знает, в чем твоя работа, — перебила она.

Старушка, похоже, всерьез считала, что она и Маниту — это одно и то же. С другой стороны, с религиозной точки зрения дела могли обстоять именно так. Во всяком случае, касательно веса отдаваемых ею приказов (официально они называются «рекомендациями», но лучше ослушаться приказа прямого начальства, чем такой рекомендации).

Тут в кабинет вошла ее ассистентка и поставила на стол две чашки чая. Я поглядел на нее краем глаза и все сразу понял.

Ассистентка была похожа на Хлою — такая же крепкая пышечка. Только лет на двадцать старше, уже с морщинками вокруг глаз. Что тут скажешь. Don’t look — don’t see. Я постарался не задерживаться на ней взглядом, чтобы Алена-Либертина не поняла, что я понял.

Пить чай мне не хотелось — в кабинете после ее фальшивого гадания еще пахло физраствором. Поэтому я только прикоснулся к чашке губами и сказал, что немедленно отправлюсь на поиски.

— Как только найдешь их, сообщи лично мне, — велела Алена-Либертина. — Получишь дальнейшие инструкции. Твое начальство в курсе.

Я отправился домой.

Пока «Хеннелора» проходила предполетную подготовку, я успел быстро поесть. Поскольку война, как говорится, уже отгремела, я решил зарядить пушки боеприпасами малозаметного поражения, которые используют на внутрицирковых съемках. Они дороже, но имеют свои плюсы. А вот ракеты я поставил самые мощные — всегда лучше иметь под рукой большой тяжелый камень.

Кая на паузе выглядела просто волшебно. Она казалась древней богиней, задумавшейся о судьбах мельтешащего вокруг мира — причем по ее грустному лицу было ясно, что ничего хорошего этот мир не ждет. Я вылетел на задание, так и не сняв ее с паузы. Казалось бестактным тревожить ее без нужды.

Когда я вынырнул из туч над Славой, Алена-Либертина вышла на связь сама.

— Его нашли, — сказала она. — Вот он.

Рядом с моим прицелом появились кадры с другой камеры. Я увидел улочку в трущобном районе Славы. Потом камера навелась на ничем не примечательный деревянный дом, огороженный забором и обросший кустами. Включилась гипероптика с зумом, и я увидел фигурку Бернара-Анри, сидящего в подвале. По идеально восстановленным цветам и полутонам было ясно — съемку делала «Sky Pravda».

Я не стал спрашивать Алену-Либертину, как его нашли. Можно было догадаться, что у нее есть другие помощники. Бернар-Анри выглядел жутко — весь в кровоподтеках и синяках. Он то ли спал, то ли был без сознания.

— А где девушка?

— Не знаю, — сказала Алена-Либертина.

— Бернар-Анри — ее работа? — спросил я.

Алена-Либертина только хихикнула.

— Высылайте платформу, — сказал я, — если что, я прикрою.

— Нет, — ответила Алена-Либертина.

— Почему? — удивился я.

— Бернар-Анри устал. Не будем его тревожить.

Это было очень, очень странно.

Бернар-Анри, насколько я понимал, не провинился ни в чем серьезном даже по мистической шкале Алены-Либертины. Можно было эвакуировать его за пять минут и сделать героем, вырвавшимся из оркского плена.

Но я, возможно, чего-то просто не знал.

Спорить я не стал. В конце концов, такие решения принимаются настолько высоко над моей головой, что для меня это как колебания ветра — тучи вряд ли станут меня спрашивать, в какую сторону им лететь.

— Что требуется от меня?

— Зависни над объектом, — сказала Алена-Либертина. — Дождись дамзель и сообщи.

Через минуту я был уже на месте.

Хлоя, загримированная под оркскую вдовушку, появилась через час. Рядом с ней плелся Грым. Они шли со стороны рынка.

Я тут же заметил, что за парочкой следят. Я поднялся повыше — и мне очень не понравилось увиденное.

Район уже оцепили ганджуберсерки. Теперь они постепенно стягивали кольцо — и, как только Грым с Хлоей скрылись в доме, окружили его. Они прятались в бетонных развалинах вокруг, но огоньки их трубок были видны с высоты даже без гипероптики.

Я связался с Аленой-Либертиной и сообщил об увиденном.

— Это Рван Контекс, — сказала она. — Слишком выслуживается, я ему не верю. Оставайся у дома и защити ее.

— А если она станет бить Бернара-Анри? — спросил я.

— Мы не вмешиваемся в чужую личную жизнь, — хмыкнула она, — Тебе следует защищать только дамзель. Не отвлекайся ни на что другое. Бернар-Анри заслужил все то, что с ним может произойти. Ты хорошо меня понял?

Я понял ее хорошо.

Дело, конечно, было не в святотатстве, о котором упомянула Алена-Либертина. С дискурсмонгером такого уровня не разрывают контракт из-за пустяковой шалости. Тут было что-то очень и очень серьезное. По неясной мне причине Бернара-Анри решено было слить.

Но я спросил не об этом.

— Если орки пойдут на штурм, стрелять?

— Разрешаю применить все средства… Помоги ей выбраться. Ты сможешь в случае необходимости уничтожить этот дом? Чтобы не осталось никаких следов?

— Без труда, — сказал я.

— Хорошо. Я буду следить за происходящим. Решим все по ходу дела.

Она отключилась.

Я поставил «Хеннелору» на автопилот и вывел картинку на внешний маниту, чтобы можно было следить за происходящим с дивана. После этого я решил наконец снять Каю с паузы.

Как только моя лапочка увидела на экране своего Грыма, она даже забыла сделать мне козью морду за то, что я столько времени продержал ее на паузе.

Гипероптика «Хеннелоры» показывала фигурки в подвале смазанно, и нелегко было определить, где Грым, а где Хлоя. Но голоса были слышны хорошо, поэтому по репликам можно было идентифицировать их без труда. В руках Хлои была клюшка для гольфа, которую Бернар-Анри всегда возил с собой. Я знал, что этот предмет играет довольно мрачную роль в его любовных ритуалах — возмездие и впрямь было заслуженным.

Я, честно говоря, думал, что Бернар-Анри не переживет этого вечера. Но после беседы на исторические темы оркская парочка оставила его в подвале и поднялась наверх. Сначала они отужинали провизией, запасенной Бернаром-Анри — у них оказалось даже шампанское, если судить по форме бутылки. Потом они перешли в комнату, где стояла большая двуспальная кровать.

Теперь их было видно значительно лучше. Фигуры были очерчены четко — но мы по-прежнему видели только контуры, заполненные мерцающими блестками, которые дает гипероптика. Если бы я прилетел на «Sky Pravda», то видел бы их практически как в жизни. Но так было даже забавней. Недаром в интерактивном 2D-япорно есть специальный SM-субжанр «сквозь прицел», который имитирует эффекты военной оптики. Он до сих пор не запрещен — на него, как постановил суд, не распространяется закон о детской порнографии, потому что возраст светящихся силуэтов нельзя определить даже примерно.

Так что смотреть было занятно. И было на что.

Я, конечно, имею в виду Каю.

Она до самого утра симулировала заинтересованное наблюдение за оркским спариванием (запоздалая награда Уркаины вернувшемуся с войны герою), а я с большим интересом следил в это время за ней.