В лесах (Книга 2, часть 3) - Павел Мельников-Печерский

- А ведь это так, это он дело сказывает,- кивнул Патап Максимыч куму Ивану Григорьичу.- Говорится же ведь, что всяко добро от божьего ума да от человечьего труда.

- Да,- подтвердил Василий Борисыч.- Всё трудом да потом люди от земли взяли... Первая заповедь от господа дана была человеку: "В поте лица снеси хлеб твой"... И вот каково благ, каково премудр отец-от небесный: во гневе на Адама то слово сказал, а сколь добра от того гневного слова людям пришло... И наказуя, милует род человеческий!..

- Известно... На то он и бог,- молвил удельный голова.

- А скажи-ка ты мне, Василий Борисыч, как по твоему замечанью... Можно по хлебным местам промысла развести али нельзя?- спросил у него Патап Максимыч.

- Можно-то можно, люди бы только нашлись,- ответил Василий Борисыч.Самому крестьянству на промыслы сразу подняться нельзя... Зачинать ново дело русский человек не охотник, надо ему ко всякому делу допрежь приглядеться. Как же завести-то их? - спросил Патап Максимыч.

- А вот как,- ответил Василий Борисыч.- Человеку с достатком приглядеться к какому ни на есть месту, узнать, какое дело сподручнее там завести, да, приглядевшись, и зачинать с божьей помощью. Год пройдет, два пройдут, может статься, и больше... А как приглядятся мужики к работе да увидят, что дело-то выгодно, тогда не учи их - сами возьмутся... Всякий промысел так зачинался. Фабрику, значит, поставить, либо завод какой?- сказал Патап Максимыч.

- Нет,- возразил Василий Борисыч.- Нет, нет, оборони боже!.. Пущай их по городам разводят... Фабричный человек - урви ухо ' Плут. ', гнилая душа, а мужик - что куколь: сверху сер, а внутри бел... Грешное дело фабриками его на разврат приводить... Да и то сказать, что на фабриках-то крестьянскими мозолями один хозяин сыт... А друго дело то, что фабрика у нас без немца не стоит, а от этой саранчи крещеному человеку надо подальше. - Самое истинное дело,- согласился Патап Максимыч.

- Ты ему воли на вершок, а он, глядь, и всем заволодел,- вставил свое слово Михайло Васильич.

- Не фабрики, кустарей по какому ни на есть промыслу разводить - вот что надо,- сказал Василий Борисыч.-И пример с них мужики скорее возьмут, и веры в тот промысел будет побольше... Да вот к примеру хоть Вичугу (Кинешемского уезда Костромской губернии.) взять, от здешних лесов не больно далеко, и там земля неродима... До французского года (1812 год. ) ни одного ткача в той стороне не бывало, а теперь по трем уездам у мужиков только и дела, что скатерти да салфетки ткать. И фабрики большие завелись, да речь не об них... По иным деревням, что ни дом, то стан... Заобихожий (3аобихожий - лишний в доме. ) круглый год за работой; тяглецы, как не в поле, тоже за станом стоят... И что денег тем мастерством добывают!.. Как живут!.. А как дело-то зачиналось?.. Выискался смышленый человек с хорошим достатком, нашего согласия был, по древлему благочестию, Коноваловым прозывался, завел небольшое ткацкое заведенье, с легкой его руки дело и пошло да пошло... И разбогател народ и живет теперь лучше здешнего... Да мало ль таких местов по России. А везде доброе дело одним зачиналось!.. Побольше бы Коноваловых у нас было - хорошо бы народу жилось. - Да,- промолвил Патап Максимыч и крепко задумался.

И когда расходились гости на сон грядущий, не сказал он никому ни единого слова, но молча трижды расцеловался с Васильем Борисычем. А уйдя в боковушу, долго ходил взад и вперед, закинув руки за спину.

"Слыхал и я про Коновалова,- думал он сам про себя.- Добром поминают его по всему околотку, по всем ближним и дальным местам... Можно про такого человека сказать: "Сеял добро, посыпал добром, жал добро, оделял добром, и стало его имя честно и памятно в род и род". Голодного накорми, слабому пособи, неразумного научи, как добро наживать трудом праведным, нет тех дел святее перед господом и перед людьми... От людей вечный помин, от господа грехов отпущенье... И в писании сказано: "блажен"... Что каменны палаты в Петербурге?.. Что железны дороги да расчистка волжских перекатов коноваловское дело превыше всего... И капитала много меньше потребуется... Смогу!.. А смышлен этот Василий Борисыч!.. Из себя маленек, годами молоденек, а разумом и старого за пояс заткнет... Сынка бы такого разумного!.. Не привел господь!.. Что делать?.. На волю божью не подашь просьбу... А этот лучше того долговязого!.. Острый разум!.. И угораздило же его в бабьи дела ввязаться!.. Кельи да старицы, уставы да архиереи!.. Все едино, что вздень сарафан да с девками в хороводы... Последнее дело!.."

* * *

Утром третьего дня сорочин Патап Максимыч опять с гостями беседовал. В ожиданьи обеда Никитишна в передней горнице закуску им сготовила: икры зернистой, балыка донского, сельдей переславских и вяленой рознежской (Рознежье - село на левом берегу Волги, повыше Васильсурска. Здесь весной во время водополья ловят много маломерных стерлядей и вялят их.) стерляди поставила. Хрустальные с разноцветными водками графины длинным рядом стояли на столе за тарелками.

- Дивлюсь я тебе, Василий Борисыч,- говорил ему Патап Максимыч.- Столько у тебя на всякое дело уменья, столь много у тебя обо всем знанья, а век свой корпишь над крюковыми книгами (Певчие книги. Крюки - старинные русские ноты, до сих пор обиходные у старообрядцев.), над келейными уставами да шатаешься по белу свету с рогожскими поручённостями. При твоем остром разуме не с келейницами возиться, а торги бы торговать, деньгу наживать и тем же временем бедному народу добром послужить.- Всякому человеку от бога свое дело положено,- молвил Василий Борисыч.- Чему обучен, чему навык, тому делу и должен служить. Да и можно ль мне в торговлю пуститься? Ни привычки, ни сноровки.

- Так говорить не моги,- перебил его Патап Максимыч.-Мы, стары люди, видим подальше тебя, больше тебя разумеем. Птичка ты невеличка, да ноготок у тебя востер. По малом времени в люди бы вышел, тысячником бы стал, богачом.

- Что есть, и того довольно с меня,- молвил Василий Борисыч.- Не в богатстве сила, в довольстве... Я, слава богу, доволен.

- Доволен! - усмехнулся Патап Максимыч.- И лягушка довольна, пока болото не пересохло... А ты человек, да еще разумный. Что в писании-то сказано о неверном рабе, что данный от бога талант закопал? Помнишь? - Дело-то опасно,немного подумав, молвил Василий Борисыч.- Батюшка родитель был у меня тоже человек торговый, дела большие вел. Был расчетлив и бережлив, опытен и сметлив... А подошел черный день, смешались прибыль с убылью, и пошли беда за бедой. В два года в доме-то стало хоть шаром покати... А мне куда перед ним? Что я супротив его знаю?.. Нет, Патап Максимыч, не с руки мне торговое дело.

- Напрасно так рассуждаешь,- возразил Патап Максимыч.- Добра тебе желаючи, прошу и советую: развяжись ты с этими делами, наплюй на своих архиереев да на наших келейниц... Ну их к шуту!.. На такие дела без тебя много найдется... Повел бы торги - и себе добро и другим польза.

- Нет, Патап Максимыч! - молвил Василий Борисыч.- Такой уж несмелый я человек - всего опасаюсь, всего боюсь, опять же привычка... А привычка, не истопка (Истопки - изношенные лапти. ), с ноги не сбросишь... Боюсь, Патап Максимыч, оченно мне боязно за непривычное дело приняться...- Волка бояться от белки бежать,- сказал Патап Максимыч.- Не ты первый, не ты будешь и последний... Знаешь пословицу: "Смелому горох хлебать, робкому пустых щей не видать"? Бояться надо отпетому дураку да непостоянному человеку, а ты не из таковских. У тебя дело из рук не вывалится... Вот хоть бы вечор про Коновалова помянул... Что б тебе, делом занявшись, другим Коноваловым стать?.. Сколько б тысяч народу за тебя день и ночь богу молили!..

- Такого дела мне не снести,- молвил Василий Борисыч.

- Отчего? - спросил Чапурин.

- Не к лицу пироги разбирать, коли хлеба нет,- молвил Василий Борисыч.Торги да промыслы заводить, надо достатки иметь, а у меня,- прибавил он усмехаясь,- две полы, обе голы, да и те не свои - подаренные.

- Нет капитала, в долю бы шел,- сказал Патап Максимыч.- Такого, как ты, всякий с радостью примет.

- В супрядках не пряжа, в складчине не торг,- отозвался Василий Борисыч.

- Это так точно,- с довольной улыбкой подтвердил Чапурин.- Сам тех же мыслей держусь. Складчина последнее дело... Нет того лучше, как всякий Тит за себя стоит... А эти нонешни акции, да компании, да еще пес их знает, какие там немецкие штуки - всем им одна цена: наплевать.

- Значит, ты и артели порочишь?- вступился удельный голова.

- Кто их порочит! - с досадой возразил Патап Максимыч.- Артель порочить нельзя, артель та же братчина, заведенье доброе; там все друг по друге, голова в голову, оттого и работа в артели спора... Я про нынешни компании помянул, их не хвалю... Тут нажива только тому, кто дело к рукам умеет прибрать... А другим пайщикам обида одна... Нет, я так советую тебе, Василий Борисыч, шел бы ты в долю к какому ни на есть богатому да хорошему человеку: его бы деньги, твое уменье... Говорил ты намедни, что по разным городам у тебя большое знакомство... Неужто не сыщется, кто бы тебе деньгами пособил?..