Те, кто охотится в ночи - Барбара Хэмбли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вот реакцию Лидии на встречу с вампирами старый Блейдон, можно сказать, предугадал в точности.
С бульвара он повернул на Лоуэр-Дич-стрит, грязный проезд, где лишь несколько газовых фонарей слегка рассеивали дождливую мглу. Это был район крошащихся кирпичных террас и магазинов с наглухо закрытыми ставнями – угрюмых, тесных и грязных. Улица была темна, и только возле питейного заведения на мостовую падал желтоватый свет. В шорохе дождя шаги Эшера звучали негромко. В середине квартала он нашел нужную дверь: номер 216. Света в окнах не было. Подняв голову, Эшер увидел глухие тяжелые ставни. На двери висел замок.
Долгое время он стоял перед дверью, прислушиваясь, словно пытался – подобно вампирам – почуять опасность на расстоянии. Кости от усталости и недосыпа ныли так, будто он скатился недавно с лестницы. Забияка Джо Дэвис говорил, что за ним следят. Убийца, вампир, невидимый даже для вампиров, вполне мог затаиться возле темного дома, ожидая, когда Эшер войдет в тень.
Эшер представил с невеселой усмешкой, что вот он возвращается сейчас в переулок, выводящий на Лоуэр-Дич-стрит, и сталкивается там с Дэвисом, который тоже его поджидает. Вряд ли новорожденный вампир мог углядеть прошлой или этой ночью дона Симона, но уж его-то, Эшера, он наверняка должен был заметить…
Эшер оглянулся на темную расселину переулка. Там, естественно, никого видно не было. Вспомнилась вдруг картинка, нарисованная для него индейским охотником из племени апачей, – чистый лист, пересеченный линией горизонта, пара камешков и сбоку кактус. А подпись гласила: «Аризонский пейзаж с апачами».
Он достал из ботинка серебряный нож, сунул в рукав. Дом 216 по Лоуэр-Дич-стрит был приобретен Кретьеном Санглотом три месяца назад, то есть (предположил Эшер) перед самой встречей француза с Забиякой Джо Дэвисом.
Он осторожно двинулся в обход; вода капала с полей шляпы, забиралась под воротник. Резко зашуршало в мусорном ящике неподалеку, крохотные красные глазки раздраженно сверкнули из темноты. Переулок был неописуемо замусорен; отбросы и помои слились в подобие доисторической хляби под мерно сыплющимся дождем.
Отсчитав нужное количество дворов, Эшер легко нашел номер 216 и без труда проник на территорию дома через пролом в ограде. Под ногами разъезжалась красноватая глина; в глубине двора виднелись какие-то полуобрушенные сараи. «Палаты лордов» – так иронически именовались в некоторых районах Лондона подобные строения…
Дождь шел все слабее. Эшер напрягал слух, ловя малейший звук, малейший признак опасности.
Во дворе он почувствовал себя увереннее. Забияка Джо с его неуклюжестью вряд ли сумеет подобраться к нему по такой грязи неслышно. Но вот окажись он в доме (если, конечно, Дэвис видел его с Исидро), то можно заранее считать себя мертвым.
Мокрое дерево заднего крыльца всхлипнуло под ногой. Дверь смутно обозначилась перед ним в полумраке. Замка на ней не было. Эшер осторожно надавил на ручку. Дверь скрипнула, открываясь вовнутрь.
– Подождите, пока я зажгу газ, – послышался из темноты тихий голос Исидро, и Эшер вздрогнул, едва не выскочив из собственной кожи. – Я думаю, вам стоит на это взглянуть.
Глава 10
Крошечная золотая вспышка прорезала темноту, на секунду ослепив Эшера; запах серы обжег ноздри. Но Эшер уже успел различить и другие до тошноты знакомые запахи: зола, удушающий смрад горелой плоти, гниение и пыль.
Свет вздулся над газовым рожком и разошелся по квадратной грязной комнате.
Гроб стоял в пяти футах от Эшера, застывшего в дверях, полный золы и костей. Показалось, что костей на этот раз слишком много, но подойти и проверить Эшер пока не спешил. Вместо этого он оглядел каменный пол возле гроба и оглянулся на Исидро, стоящего у плиты, затем – на лужу, натекшую с его шотландского плаща, что лежал рядом, брошенный на покоробленную деревянную стойку. Мокрые следы на полу говорили о том, что дон Симон, войдя в комнату, все это время стоял, не двигаясь с места. Больше влаги на полу нигде не было.
– Не многовато ли, – тихо сказал он, – для вампира, который остается бодрствующим чуть дольше своих собратьев? Дождь не прекращался с утра. Почва даже в полдень не просыхала.
Он прошел мимо гроба к чернеющей двери подвала, доставая из кармана увеличительное стекло. Свежие царапины были хорошо различимы на пыльном линолеуме; здесь и там виднелась засохшая грязь – отпечатки ног. После краткого осмотра Эшер спрятал лупу и достал измерительную линейку.
– Их было двое, – сказал он, наклоняясь, чтобы замерить расстояние между следами. – Один приблизительно моего роста, другой чуть повыше, если судить по длине шага. Вместе они подняли гроб из подвала в комнату, где был солнечный свет. – Он присел на корточки, изучая смазанные и перекрывающие друг друга следы.
– Ваш друг мистер Дэвис, – пробормотал Исидро. Эшер знал, что вампир собирается подойти к гробу. Преодолев накатившую волну сонливости, он видел, как Исидро сделал два длинных быстрых шага и оказался стоящим над черными останками. – Кости целы.
Испанец наклонился, как марионетка, над гробом и покопался в его содержимом тонкими пальцами. Лицо его было бесстрастно. Эшер подошел к нему с измерительной лентой в руке, и тут Исидро вытянул что-то из обугленных ребер – что-то распадающееся даже при его нечеловечески легких касаниях и слишком длинное для того, чтобы быть костью.
Тут же бросил и, достав из внутреннего кармана шелковый платок, вытер им пальцы.
– Осина, – сообщил он невыразительно. – Сгорела в золу, но сердцевина цела.
Эшер взял длинную тонкую руку дона Симона и повернул ладонью к свету. На белой коже виднелась красноватая припухлость. Пальцы были холодны и с виду очень хрупки. Выждав момент, Исидро убрал руку.
– Работали наверняка.
– Значит, знали, что использовать.
– Это узнал бы любой клоун, имеющий доступ в публичную библиотеку, – ответил вампир.
Эшер кивнул и занялся останками, уделяя особое внимание обугленным костям таза. Дэвис не носил жилета, следовательно, должен был хранить ключи в кармане брюк. Дон Симон был прав насчет непрочности псевдоплоти вампиров, хотя сам скелет в данном случае выгорел не полностью, как это было с Лоттой. Разрубленный шейный позвонок был пугающе чист.
– В чем дело? – тихо спросил Эшер. – Может быть, вампиризм действительно вызывает замещение в клетках обычной живой материи на некую иную, причем процесс начинается с мягких тканей. Может быть, именно поэтому тела молодых вампиров горят, как бумажные, а плоть тех, что постарше, в какой-то степени успела выработать иммунитет к солнечному свету.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});