Воин Не От Мира Сего - Николай Шмигалев

Круглов вошел следом за близнецами и сатиром в келью и занял свое место за столом, где, радостно потирая руки, сидели три великих «ума» современности.

Что-то все-таки надумали Иосиф, Лаврентий и Фердинанд.

А что, мы узнаем в следующей части «совета».

Глава 8

ИЗ ТУПИКА

— Я извиняюсь! — поднял руку Алексей, прося слова. — Прежде чем мы начнем вторую часть Марлезонского балета — обмениваться впечатлениями и искать пути решения насущной проблемы, я хочу задать вопрос Фердинанду. Возможно, ответ на него как-нибудь нам поможет.

— Слушаю вас, молодой человек! — с готовностью откликнулся патологоанатом.

— Уважаемый, почему дракон летает по зараженной местности и не засыпает, как остальные? Может, концентрация проклятого газа с высотой уменьшается?

— Нет, что вы. — Фердинанд снял пенсне и потер пальцами натруженную переносицу. — Эту версию я отбросил сразу. Я обследовал Союза-Аполлона и, насколько мне позволило образование, выяснил, что у подобных существ в легких образуется легковоспламеняющаяся смесь газов, а в глотке, около голосовых связок, имеются естественные пьезоэлементы, воспламеняющие горючую смесь. Поэтому у него такой громкий и глубокий голос, а в глотке всегда высокая температура, которая и нейтрализует зараженный воздух, поступающий извне. Драконы вообще существа уникальные, возьмем, к примеру, артериальную кровь…

— Все-все, понятно, — замахал руками Алексей, останавливая разошедшегося лектора. — Значит, здесь глухо как в танке.

— Да, глухо, — согласился с суровой действительностью Кранкэнштейн. — Но, кажется, мы вышли на одно неординарное решение. Отец Иосиф, прошу вас.

Игумен поднялся и, перекрестившись, раскрыл лежавшую на столе книгу в кожаном переплете.

— Писание от пресловутых Хохмы и Ерохмы, — постучал он указательным пальцем по исписанным листам. — Благодаря Антипке я о нем вспомнил. Давно, еще в семинарии читал его. Ну неважно. Главное, что в нем странствие Хохмы Сомневающегося и Ерохмы Пострадальца описано. И сказано здесь… Так, где это, а-а, вот. — Игумен нашел нужную строку и повел по ней пальцем, читая вслух: — «И было завещано свыше: не смей плевком окаянным колодца осквернять. Ибо место сие станет скверное да проклятое, а коли трижды осквернишь воду колодезную, то даже на священной земле оное место окажется ненормальным, поистине окаянно-аномальным, и скверны чертовой именно оттуда можно ожидать…» — Иосиф торжественно захлопнул книгу и посмотрел на всех свысока. — Однако истину глаголет писание сие. Даже Хохма Сомневающийся, познав оное, подписался под писанием. Такой вот вариант, Геолог-воин.

— Я опять извиняюсь, — замотал головой Круглов. — Так и не понял, про что вообще речь шла и в чем вообще закавыка.

— Ну как же, — поспешил пояснить краснокнижник Лаврентий, пока Алексей не отверг этот сомнительный вариант. — Мы нашли место, откуда тебя можно десантировать в Предисходнюю, не выходя за ворота храма.

— Как?

— Молодой человек, вы нас удивляете! — не выдержав, высказался и Кранкэнштейн. — Вам же черным по белому написали и прочитали — через колодец!

Алексей внимательно оглядел троицу мозгового центра операции. Нет, вроде никто из них не шутит. Они на полном серьезе верят в эту чепуху.

— Да вы что, издеваетесь?! — выпалил Леха, до конца не веря этим честным глазам напротив. — Нашли время для шуток!

— А никто и не шутит, Геолог-воин, — устало протянул Лаврентий. — Я тоже из своих источников про подобное слышал. Это как пить дать сработает.

— Вот-вот! Вы «напоите», — проворчал Круглов. — Значит, от отсутствия нормальных идей, вы предлагаете мне взять и нырнуть в колодец?

— Естественно, нет, — «успокоил» его ученый. — Мы уже сделали наброски специальных знаков из книг старца Лаврентия и отца Иосифа, с помощью которых сможем открыть проход и погрузить тебя в Предисходнюю.

— Нам понадобится совсем немного времени для подготовки миссии, — уверил Фердинанд. И озадачил близнецов: — Вы после совещания найдете гробовых дел Гранилу-мастера и просторный бочонок из погребов, в котором ваш Командир отправится на битву с Чертом, за землю нашу родимую попотеть.

— Заметано! — ответил за обоих Архип.

— Фавнус, а мне понадобится бочка меда и ложка дегтя для просмолки «батискафа», — вызвался подсобить Фердинанд, но увидев, что Алексей остановил на нем свой хмурый взгляд, добавил: — Для подстраховки, на всякий случай, так сказать.

— Я могу все с точностью наоборот организовать, — сказал отвечающий за продсклад сатир. — У меня с медом напряженка, зато дегтя на складе девать некуда, не жрет его никто, сволочи, даже нечисть болотная свои морды воротит.

— Можно и наоборот, — согласно кивнул некрофиолог.

— Стойте, господа присяжные! — привлек к себе внимание Алексей. — Колодец никуда не денется. А может, в послании премудрого Афони что-нибудь более разумное есть? Фавнус, озвучь.

Сатир хлопнул себя по лбу:

— Чуть не забыл! Письмо от звездочета.

— Ишь ты, подишь ты! — ревниво пробурчал Иосиф, дескать, его идею под сомнение поставили. — И что этот умник пишет? Читай скорей уж.

— Не торопите, мудрость не терпит суеты, — недовольно зыркнул на Иосифа сатир и достал из тубуса свиток. — Слушайте: «Делайте все, как премудрый Иосиф предложил. Ты же, надежа земли, не роптай от идей креативных. Али не ты, чтоб вернуться, готов утонуть был. Только соваться туда одному-то не стоит. Призови себе в помощь хотя бы сатира. Вечно же ваш, звездочетный Афоня-провидец».

На несколько секунд восстановилось осмысливающее молчание.

— Поразительно, — наконец высказал вслух Алексей свое мнение о написавшем послание звездочете. — И как он узнал… Значит, так тому и быть. Я согласен.

Фавнус встал, осмотрел сидевших за столом переговоров и, хлопнув ладонью по столу, в пафосном порыве произнес:

— Решено. И мы с Йетитьтей Командиру поможем. Я с тобой, Командир.

— Вот и ладненько, — потер руки Лаврентий. — Только Йетитьтя останется здесь. С его сотрясением пускай и небольшого, но оттого не менее серого вещества, ему еще неделю в лазарете «чалиться».

— Жаль. Такого бойца Командир из строя вывел.

Алексей только пожал плечами, мол, сами виноваты.

— Ничего страшного, — сказал заметно повеселевший игумен: как же, его сам Афоня-Звездочет премудрым объявил. Он оглядел сидевших возле Алексея близнецов. — С вами еще братья Лычко отправятся. Только бочку побольше выделим на всех вас.

Разобравшись с основной проблемой, совещатели повеселели. Лаврентий с улыбкой на устах вынес на повестку дня следующий вопрос:

— Теперь надо, товарищи богатыри, имена поменять. Чтобы не разгадали вас раньше времени и не изъяли души, нужны вам новые имена. Сами придумайте, чтобы не забыли и откликались на них.

Надо так надо. Алексей и его бойцы призадумались. После пятиминутной паузы игумен нетерпеливо заметил:

— Экая загвоздка — имя выдумать! Вы же не мавры сарацинские, имена подбирать многобуквенные. Давайте живее.

Первым руку поднял Антип:

— Я решил просто переставить буквы в своем имени Антип, буду Питна.

— Я тоже буду на Пихра отзываться, — так и не придумав ничего оригинального, Архип последовал примеру брата.

Сатир ухмыльнулся придумкам близнецов.

— Тоже мне, агенты абвера. Слушайте, как надо! — Фавнус прокашлялся. — Сатирус Фавнуциус медленно превращается, медленно превращается, — он оглядел собравшихся, все ли прониклись важностью момента, — превращается в Анонимуса Инкогнитуса. Вуаля!

Теперь пришла очередь улыбаться в кулак Алексею.

— Чего смешного, Командир? — заметил его реакцию Фавнус. — Сам-то что придумал?

— А я не буду изобретать восьмискоростной велотренажер с датчиком сжигаемых калорий, — высказал свое мнение Леха. — У меня благодаря всем вам столько прозвищ и имен, что сам черт в них ногу сломит.

— Ну и…? — поинтересовался за всех сатир.

— Неплохо было бы, конечно, назваться тебе Воином Света, коли идешь ты на битву с Князем Тьмы, — промолвил Лаврентий. — Но с таким прозвищем тебя там даже в Предисходнюю не впустят, да и, по правде, затасканное имечко. Все кому не лень так себя обзывают.

— Вот и ладно. Война план покажет. — Алексей неопределенно махнул рукой. — А прозвище я любое как на блюдечке выложу в случае чего. Давайте готовиться к погружению в «нирвану».

— Куда-куда? — выпятил губу Фавнус.

— Все, по рабочим местам, господа сообщники! — встал Леха. — «Совет в Филях» разрешите считать закрытым.

Глава 9

ПОГРУЖЕНИЕ И ПРОХОД ПО ЛЕВОМУ ФЛАНГУ

Действительно, подготовка к погружению в логово Черта прошла незаметно. За пару часов пространство вокруг колодца было огорожено расторопными монахами деревянными щитами, над самим колодцем они сколотили некое подобие эшафота, на перекладине которого укрепили лебедку с длинной веревкой, зацепленной крюком за крышку самой большой бочки из-под сидра. Сама же бочка под руководством гробовых дел Гранилы-мастера была оборудована боковой дверцей с небольшим иллюминатором (отчего бочка и в самом деле стала отдаленно напоминать батискаф), просмолена дегтем, куда для вязкости была добавлена заговоренная краснокнижником ложка меда. Приготовленный для погружения «батискаф» был поставлен на легко выбиваемые жерди-«стапеля». Лаврентий с помощью Фердинанда начертал вокруг колодца магические знаки: шестиугольный равносторонний многогранник, к каждой грани которого отходило от колодца по лучу шестигранной звезды, а внутри каждого луча были изображены то ли восьмерки, то ли знаки бесконечности. Что это были за символы, никто, кроме Иосифа, Лаврентия и Кранкэнштейна, не знал, но то что вся эта «геометрия» была связана с тремя шестерками, догадался даже контуженный Йетитьтя, но и ему хватило ума не лезть с расспросами к чертежникам. В общем-то Йетитьтю и вовсе не хотели тревожить, но все же было решено привлечь силача на лебедку, для спуска погружаемого аппарата.