Каменное сердце (СИ) - "Лакфен"

— Свободен. — Закончив с лекарем, вернул голову к нам. Мы почти подошли, оставалось пару шагов. — Вы долго будете ковырять ногами! Двигайте быстрей! — Увидев меня он вновь скривился, сплюнул и слегка задрав подбородок стрельнул взглядом. — Ты ещё жив, западник. Кажется, удача на твоей стороне. — Проходя мимо я бросил на него взгляд уставший и озлобленный и тут же отвернулся, идя с задирой к лекарю.

— Рад что вы тоже… В порядке офицер Парим. — От упоминания его имени, у офицера вздулись вены от злобы. Но он промолчал, а к нам тут же подбежал лекарь, и забрав офицера, положил его на постилку, начал осматривать. — Все хорошо? — Спросил я уставшим голосом.

— Да. Офицеру нечего бояться. Лишь несколько ссадин и синяков, а также кажется лёгкое сотрясения. Её жизни нечего не угрожает. — Я выдохнул, тут лекарь обратился ко мне. — Так, теперь давайте посмотрим вас. Снимите рубаху. — Стянув её, врач замолчал, не промолвив первые минуты ни слова. — Несколько ранений, но не глубокие, а также достаточно большое число ожогов на руках. — Тут он оторвал взгляд от рук и посмотрел на меня. — Несколько царапин на шее, ещё чуть-чуть и артерию бы задели. Множество ушибов, от лёгких до тяжёлых, но внутреннего кровотечения нету. От ожогов я вам дам мазь, так же я вас перебинтую. Вам нужен покой. Отдыхайте. — Поднявшись он ушёл к остальным больным, переговорив ещё с несколькими лекарями, которые тут же посмотрели на меня с любопытно испуганным видом.

***

Прошло около трёх часов с начала нападения. К лекарям всё больше прибывали раненые, но в основном из-за ожогов с волдырями по всему телу. Солдаты бились в конвульсиях, горели и кричали от боли, когда к ним подходили лекаря. Я сидел на кушетке, смазывая недавно отданной мне мазью свои раны и ожоги. Лёгкая дрожь пробегала по телу, когда я пользовался ею на сгоревших участках кожи. Задира ушёл обратно в лагерь, помогать своим. Из старшего состава я видел только двух это своего начальника старшего офицера Парима и офицера Изру, которая начала потихоньку приходить в себя, но глаза не открывала. Закончив с мазью положил её в кармашек на поясе и поднявшись, поправил оружие и заточил, слегка затупленные лезвие. Схватка с тем громилой могла закончиться не в мою сторону, да и выходка с горящей палаткой тоже. Прикусив губу посмотрел на меч, а через него на своё отражение, где сидел парень с измазанным лицом в саже и пепле, без глаза. Да и кажется я подпалил волосы, об этого говорили большое количество коротких локонов на боках. Пока я раздумывал как со стричь волосы, перед глазами стали две ноги. Оторвав взгляд от клинка, посмотрел на стоящего передо мной человека. Это был высокомерный муирец.

— Ты долго тут будешь сидеть? — Спросил старший офицер Парим. — Вижу ты не особо ранен. Подымайся и отправляйся в лагерь. — Я посмотрел на него исподлобья, тот скривив лицо сплюнул. — Я твой начальник! Выполняй что сказали! Группа отправляется сейчас. — Он показал на стоящих более-менее готовых к бою новичков, около двенадцати человек.

— Это самоубийство. — Проговорил я, подымаясь, офицер сделал шаг назад. Чтобы посмотреть на него, пришлось опустить голову.

— Меня это не волнует. — Грозно проговорил он, тыкнув указательным пальцем, мне в грудь. — Ваша задача будет найти остальных трёх офицеров! Пошёл! — Промолчав, подобрал возле одного из матрасов где были раненые барбют, одевая его на голову. Новички шептались между собой, некоторые кажется молились, но я не понимал языка. Возможно на древнем муирском, а может по технологии текста «Святого писания». Но в отряде были не только новички, но и закалённые воины, так что проблем не должно было составить возвращения в лагерь, и разбор с нападающими. Вперёд вышел муирец средних лет с одетым на голову барбютом, в руках он держал меч. Произносил воодушевляющую речь для новичков, я же услышал только конец: «Во славу Теньгу!». Толпа заликовала, и мы выдвинулись в лагерь, в котором потихоньку тух огонь. Пройдя дюны, возле лагеря ходило несколько муирцев в куфиях перетаскивающие трупы в ещё горящие костры. Толпа ликующе кинулась на нападавших, несколько взмахов мечом, и два окровавленных трупа рухнули к остальным.

— Хорошо. Вперёд. Нужно найти наших и помочь им. Но первостепенной задачей является найти офицеров. — Отряд вошёл в лагерь, где из-за сгоревших палаток выскочили ещё муирцы в куфиях. Противников было меньше нас, и четверо свободных включая меня, пошли дальше по пепельному песку, сквозь жар палаток и трупов. Дойдя до одной из палаток на земле лежало множество трупов. По изуродованным телам не было понятно, кто из них, кто. Разорванные, содранной кожей, местами без глазниц с вывернутой грудной клеткой наружу, бездыханно лежали на песке покрываясь сажей. Новичок из нашей группы, увидев картину, побледнел, а вскоре и вырвал всё содержимая желудка себе под ноги. Лица остальных были не менее бледны как смерь, а глаза дрожали, бегая по сторонам выискивая за что можно зацепиться, чтобы не видеть эту картину. Я же старался сдержаться, виды был поистине мерзкий и выворачивающий, как большинство трупов. Проходя мимо трупов, были обнаружили двое мёртвых офицеров один разодранный пополам с внутренностями наружу, а второй висел пробитый в грудь на деревянной опоре горящей палатки, где он коптился, отдавая запахом горящего мяса. Новичок дрожаще шёл, ели-ели, смотря на трупы. Он был белый, даже с его тёмным оттенком кожи. Глаза дрожали, как и губы, а руки тряслись и не только у него, у нас всех дрожали и потели ладони. Солнце не как не вставала, не желая прекращать этот ночной кошмар.

— Что за чудовище это сделала. Это не мог быть человек. — Тихим ели разбирая слова проговорил один из муирцев.

— С-согласен. — Проговорил второй, мечом проворачивая один из трупов.

— Н-не трогайте! — Проговорил новичок, прикрывая рот. С грохотом он рухнул на один из трупов с разбитым черепом как фарфоровая ваза. — Аааа! — С визгом он вскочил, падая на пятую точку, отбивая и отползая от трупа. — Уйди, уйди! — К нему подошёл другой, поднимая на ноги и сняв шлем, ударил по щеке приводя того в чувства.

— А ну не ныть! — Проговорил он, пряча дрожь в голосе. — Не тебе одному не по себе. Так что хватит подбивать наш моральный строй. — Отпустив. Парень пошатнувшись лишь кивнул, одевая шлем обратно. — Но всё же что тут было за побо… — Тут же оборвал свою беседу. Позади раздавалось чавканье и шлюпанье на которое мы повернули голову и замерли. Новичок не понимающе трусливыми глазами смотрел на нас.

— Ч-что такое? — Тут ему на плечо парню полилась кровь, он медленно повел пальцами по ней. — К-кровь. — Тут же дрожа он улыбнулся, после чего осталась лишь его улыбка в замерших губах. Тело упала на землю к остальным трупам, дополняясь новой декорацией. Фигура не стала его переступать, а что есть мочи наступила на новичка, что по округе был слышал хруст сломанных рёбер и позвонков. Выкинув кусок обжёванной руки в сторону, замерла около четырёх метров от нас. Ноги не слушались, страх сковал их как чугунные цепи в темнице. Судорога свела руки не позволяя взять меча, или хоть как-то к нему протянуться. Один из муирцев окончательно не удержался на ногах, и напрудил в портки, но с место сдвинуться не мог, а лишь смотрел. Второй как-то сжав дрожащие руки в кулаки, дождался, когда фигура в огне костра палаток, переведёт свой неестественно мёртвый взгляд на кого-то из нас. И как только это случилось, муирец побежал со всех ног в противоположном направлении, но далеко не смог уйти. Его нагнал кусок выдернутой заострённой балки, которая вошла ровно в поясницу, выходя другим концом из живота, защищённого доспехом. Муирец выплюнув кровь попытался сползти, но лишь сильнее насадил себя и спустил ниже по обрубку.

— Н-н-не хочу умирать! — Выкрикнул лежащий второй, который не смог встать, но попытался ползти. Фигура почти мгновенно схватила его крупной рукой в раз больше моей, за ногу подтаскивая к себе. В свете огня, она была вся покрыта наростами бледно-бежевого цвета, между наростов пульсировали вены алого цвета с толщиной с мой палец. Муирец стирая пальцы в кровь, пытаясь за что-то ухватиться, просил о помощи, у меня. Но я как статуя или зритель арены, лишь мог наблюдать. Фигура была под два с половиной метра, подняла его над собой, крепко схватив за обе ноги и руки. И натянув как струну, с мучительными криками муирца, продолжая растягивать, пока не раздавался хруст позвоночника. Громкий вопль разнёсся по округе, заставляя дрожать сильней. Ещё один хруст и звук характерно напоминающий порванную в клочья бумагу. На фигуру вылилась кровь, а сверху попадали внутренности, которые обвесили его с ног до головы. Кишка повисла на шее как воротник из шкурок диких лисиц как у достопочтенной дамы. Большие глаза как у ослепшего смотрели на меня, просматривая меня насквозь. Труп муирца всё ещё был у фигуры в руках. Выкинув ноги куда-то в огонь, крепче схватилась правой рукой за туловище, а второй начал откручивать голову, после чего засунул в пасть, откусывая, а потом слизывая с остатков черепа мозг.