Волчья погибель - Мишель Пейвер

– Да, но не хватает самого главного. У меня нет ничего от Наигинна, чтобы связать его души.

– Покажи копье.

Дарк принес копье, которое стояло возле ольхи. Этим оружием он очень гордился. Да, сеть он бросать не умел, но с копьями отлично обращался. У этого было крепкое древко из ясеня и зубчатый наконечник из рога благородного оленя, который Дарк вымазал «кровью земли». А чтобы передать копью силу Глубокого Прошлого, он обмотал основание наконечника драгоценным волосом маммута.

Копье, чтобы убить, сеть, чтобы связать… Дарк старался не думать о том, что его цель – убийство.

Он вдруг запаниковал.

«Что, если я не смогу? Что, если не хватит решимости, если промедлю и упущу возможность?»

Фин-Кединн поднял копье к плечу, закрыл глаз и посмотрел вдоль древка.

– Хорошее копье, – сказал он и вернул оружие Дарку.

– Да, но у него не хватает того же, чего нет у сети. Нужно что-то от Наигинна.

Вождь Воронов пристально посмотрел в глаза и тихо сказал:

– Дарк, ты не сможешь это сделать.

– Я должен.

– Ты сам сказал, что плохо бросаешь сеть.

– Думаешь, у меня не получится, думаешь, промахнусь.

– Я не думаю, что убийство Наигинна – это для тебя.

Дарк решительно подошел к реке и уставился на лед.

– Ты все еще уверен в том, что Наигинн вернется? – крикнул ему в спину Фин-Кединн.

– О да, еще как уверен, – через плечо ответил Дарк.

– Когда?

– Скоро.

– Тогда я сегодня же пошлю на мыс разведчиков, пусть наблюдают.

– Посылай, но я думаю, он проскользнет незамеченным.

– А Торак и Ренн? – напряженным голосом спросил вождь. – Знаки о них что-то говорят?

– Они тоже вернутся, – сказал Дарк. – Все вернутся. Сюда, в эту долину, как вороны за добычей.

Дарк пошел обратно к Фин-Кединну, и под башмаком что-то хрустнуло. Дарк посмотрел под ноги. Это была выклеванная дочиста скорлупа яйца гаги.

«Яйца», – подумал он и посмотрел на Фин-Кединна.

– Рассвет Яйца. Вот когда это случится.

Глава 23

Было еще темно, но до рассвета оставалось совсем немного.

– Яичный Рассвет, – пробормотала Ренн, скатывая спальный мешок. – Не могу дождаться, когда увижу Фин-Кединна.

– Я тоже, – сказал Торак. – Жаль, что вчера не добрались до Леса.

Они надеялись, что с помощью Водорослей доплывут до берега за один день, но льдины и сильный восточный ветер вынудили их заночевать на небольшом и незащищенном островке посреди Моря. Одна только Ямна была довольна. Она уговорила, чтобы ее взяли с собой, и очень хотела оттянуть момент, когда придется прощаться с Волком.

– А куда убежал Волк? – спросила Ренн.

– Пошел за гагами.

– Как думаешь, с ним все будет хорошо?

– Надеюсь.

После того, что Волку пришлось пережить на льдине, им стоило больших трудов уговорить его забраться в лодку.

Светила полная луна, так что, когда они выравнивали каноэ, в котором и заночевали, факелы не понадобились. Две большие лодки Водорослей, рассчитанные каждая на десять человек, уже стояли на отмели, а третью люди Чинута тащили на плечах.

Как только вождь принял решение, сразу начались приготовления к плаванию. Оказалось, что Водоросли уже починили каноэ Куджая, – неразумно терять хорошую лодку. А еще они вернули Тораку и Ренн одежду и оружие. Ренн вздохнула с огромным облегчением, когда наконец надела парку и штаны из оленьей шкуры, которые еще сохранили запах Леса, а Торак стал больше похож на себя, и это поднимало настроение.

Она наблюдала за тем, как Чинут положил кусок печени палтуса на весло и опустил его в воду на отмели как подношение Матери-Морю. Потом вождь поднял руки и помолился светящимся в небе зеленым волнам. Он сказал, что это огромный Лес Водорослей. Ренн заметила, что одна ветка Первого Дерева сломалась пополам и постепенно растаяла среди звезд. Она не знала, что это значит, но ей стало тревожно.

– Лес Водорослей в Небе предвещает что-то плохое, – тихо сказал Чинут.

– Что именно? – спросила Ренн.

– Трудно сказать. Может, плохую погоду, а может, что-то похуже.

Ренн обдумала слова вождя Бурых Водорослей.

– Лагерь моего племени на Лосиной реке. Когда подплывем ближе к берегу, вы сможете показать нужное направление?

Чинут сверкнул инкрустированными мидиями клыками.

– Конечно! Мы, может, и не так часто плаваем на восток, но берег хорошо знаем!

Торак уже сидел в покачивающемся на волнах каноэ. Забравшись в лодку, Ренн увидела, как из полумрака по галечному берегу мчится Волк. Он боялся снова остаться в одиночестве и напрочь забыл о том, что терпеть не может лодки.

Из каноэ Чинута выбралась маленькая фигурка и с визгом побежала навстречу Волку. Ямна. Волк свернул в ее сторону, быстро лизнул в нос на прощание, затем, разбрызгивая воду, промчался по отмели и запрыгнул в каноэ, прямо Ренн на колени.

Ямна стояла на галечном берегу и захлебывалась слезами.

– Подожди, – буркнул Торак Ренн и, выбравшись из лодки, побрел по воде к Ямне.

Подойдя к девочке, снял с шеи вырезанную из сланца фигурку волка и повесил ей на шею.

– Это тебе за то, что спасла Волка. Когда наступит лето, может, твоя мама разрешит, чтобы тебя воспитывали Вороны, и пришлет тебя в Лес. Тогда ты снова с ним увидишься.

Девочка шмыгнула носом, сжала в кулаке фигурку волка и кивнула.

А потом ее окликнул Чинут, и она побежала к каноэ Бурых Водорослей.

– Ты хорошо поступил, – сказала Ренн, когда Торак занял место в лодке.

Он ничего не ответил, и Ренн даже не была уверена, что услышал ее.

В пути Ренн думала о том, каким разным видела Торака в последние дни. Видела, как он превратился в жестокого, разъяренного убийцу, когда схватился с Наигинном, и это ее напугало. А только что видела парня, которого любила и который был так добр к несчастной маленькой девочке…

Ветер дул с запада, и они поплыли гораздо быстрее, чем накануне. Торак греб на носу, Ренн гребла в хвосте и время от времени хваталась за рулевое весло, чтобы обогнуть появляющиеся льдины. Волк сидел между ними, тяжело дышал и пускал слюни – ему было плохо.

Какое-то время за ними, в надежде на рыбу, летели чайки, потом появились морские волки и, разогнав птиц, уплыли дальше. Торак с тоской проводил их взглядом. Небо постепенно светлело, и Ренн начала грести сильнее. До дома оставалось совсем немного, и у нее защемило сердце от острого желания скорее увидеть Фин-Кединна.

А потом Волк вдруг вскочил так резко, что раскачал каноэ. Торак зарычал, чтобы он сел, но Волк даже не обратил