Право на счастье - Кейт Коскарелли

— И как, вы себе понравились?

Он посмотрел на руку Пич, спокойно лежащую на кушетке. Он взял ее в свою, осторожно поглаживая длинные пальцы. Затем перевернул ладонь и поднес ее к своим губам. Пич была как во сне и едва могла поверить, что все это происходит с ней. Теплая волна прокатилась по ее телу. Она попыталась собраться, борясь с нахлынувшим желанием.

— Вы не ответили на мой вопрос, Джейсон.

Он лукаво улыбнулся:

— Я знаю, но правду говорить не хочу, чтобы не показаться самовлюбленным болваном.

Он нежно провел ее рукой по своей щеке, и Пич захлестнуло такое сильное чувство, которое, как ей казалось, умерло вместе с Дрейком.

— Вы понравились себе на экране, не так ли? — Настойчиво продолжая разговор, она стремилась таким образом избавиться от неловкости.

— Что вы обо мне думаете?

Она с улыбкой посмотрела в глаза, которым природой суждено было околдовывать миллион женщин.

— Вы великолепны. Я готова смотреть ваш фильм снова и снова, и кажется, он мне никогда не наскучит. Никогда не забуду этот вечер. Однажды я буду рассказывать внукам, что Джейсон Дэрроу когда-то держал меня за руку и сидел рядом со мной.

— И поцеловал вас, — прошептал он, пододвинулся поближе и, не отпуская ее руки, обнял за плечи.

Ум ее требовал сопротивления, но плоть отказывалась бороться с собой. Джейсон целовал ее глаза, щеки, затем нежно, но настойчиво прижался губами к ее рту. И хотя он был очень нежен, в его движениях чувствовалось желание, столь же сильное, как и у нее. Пич вдруг поняла, что он готов овладеть ею прямо здесь. И, собрав всю свою волю, она оттолкнула его от себя:

— Джейсон, я не могу.

Он улыбнулся:

— Если хочешь, значит, можешь. Разве нет?

— О да… конечно, я хочу.

— Тогда что же нас останавливает? Мы одни. Ты одинока, и я. Наверное, сегодня лучшая ночь в моей жизни. Ночь, которую я никогда не забуду. И, разделив ее со мной, ты станешь частью моих воспоминаний.

И вновь он заглушил слова отказа поцелуем. Впервые за долгие годы Пич ощутила желание, непреодолимое желание молодости. Она хотела, чтобы он продолжал, хотя все еще сопротивлялась.

— Джейсон, я всего два месяца как вдова.

— А сколько времени прошло с того дня, как ты в последний раз занималась любовью?

Пич чувствовала, как он выдыхает эти слова ей на ухо, нежно лаская грудь.

— Это было давно, очень давно…

В ней росло и росло желание. Она теряла самообладание. Ей хотелось обнимать его, чувствовать его обнаженное тело своим обнаженным телом, открыться ему навстречу и вобрать его в себя.

Внезапно Джейсон встал с кушетки во весь свой величественный рост. При его могучем сложении он возвышался над ней словно башня. Взяв Пич за руки, Джейсон прижал ее к себе. Горячо целуя, он спросил:

— Мы пойдем в кровать, или я возьму тебя прямо здесь, на ковре?

— Конечно, в постель.

Пич не была настолько смела, чтобы не опасаться случайного вторжения слуг. Он поднял ее на руки, прижимая к себе. Попав в просторную спальню, он прикрыл дверь.

— Запри, — прошептала Пич.

Он раздевал ее сам, медленно, вещь за вещью, целуя и лаская ее, наслаждаясь гладкостью кожи, красотой высокой груди. До того, как он забылся глубоким сном, они трижды любили друг друга. Пич было очень хорошо, но все равно она не могла уснуть. Любовная игра не столько расслабила ее, сколько возбудила. Она никак не могла отвести взгляда от спавшего рядом юного красавца.

И только много часов спустя она наконец осознала, что любовник по возрасту годится ей в сыновья.

Глава 15

Кинжал леди Макбет

Грэйс старалась сдержать дрожь в руках, пока Кейси распечатывала пачку с фотографиями. Не так легко было скрывать свое волнение. Все эти два дня она пыталась докричаться до Бога, оставившего ее много лет назад в той памятной аллее наедине с мерзавцами. Грэйс молила его о том, чтобы он отвел беду от дочери, сделав ее любовника однофамильцем того Джерри Кейси. Она обещала Господу простить его за то, что бросил ее с насильниками и убийцами, она клялась рассказать всю правду Кейси и больше никогда ей не лгать. Пусть только Иисус поможет, один только раз.

— Вот подходящий снимок, мама. Разве он не душка? — спросила Кейси, положив перед матерью цветное фото.

Грэйс достаточно было беглого взгляда. Она не посмела взять снимок в руки, боясь обнаружить свой страх и волнение. Она ответила с едва уловимом сарказмом:

— Да, ты права. Он действительно выглядит молодо… для своего возраста.

Отбросив в сторону снимок, Грэйс отвернулась и пошла в спальню.

— Мне надо идти. Я долго не была в салоне.

Оставив Кейси в недоумении по поводу бесцеремонного отношения к предмету ее чувств и отцу своего внука, Грэйс вышла из комнаты. Спустя полчаса она уже садилась в машину с Рудольфом за рулем и, не попрощавшись с дочерью, уехала, поклявшись никогда больше не призывать Господа на помощь. Теперь Грэйс точно знала, что его нет.

В салоне ее встретили с радостью. Многие проблемы без нее оставались нерешенными. В делах несколько часов пролетели быстро, но к полудню Грэйс снова осталась один на один со своей бедой. Открыв шкафчик за рабочим столом, она достала бренди и налила себе стопку. Она никогда не любила пить, но сейчас надо было как-то подбодрить себя, заставив мысли двигаться в нужном направлении. Первый глоток обжег язык и горло, но затем по телу разлилось приятное тепло. Она откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. Приятно было снова вернуться к работе, оставив дома свои беды.

Внезапно в кабинет влетела Ева. Лицо женщины исказилось от гнева.

— Грэйс, ты представляешь, эта чертовка за кассой опять взяла мою книгу записей и все в ней перепутала, назначив на одно время двух моих самых влиятельных клиенток. Миссис Блюминдэйл только что закатила скандал!

— Успокойся, Ева. Мы все наладим. Я сама ей позвоню, извинюсь и скажу, что мы готовы обслужить ее на дому в удобное для нее время.

Ева плюхнулась на стул. Вид у нее был самый несчастный. Заметив в руке Грэйс стакан, она удивилась:

— Что ты пьешь?

— Бренди. Хочешь?

— А почему бы и нет?

Наливая подруге бренди, Грэйс кивнула на дверь:

— Закрой на ключ. А то кто-нибудь непрошеный заглянет и застанет нас врасплох за пьянством.

Ева вернулась к столу и взяла в руки стакан. Глотнув, она поморщилась:

— Фу, крепковато для двенадцати часов дня, когда самая работа в разгаре. Должно быть, повод серьезный. Что-то с Кейси?

Реакция Грэйс была весьма осторожной.

— Почему? Ты же сама встречала ее в аэропорту. Она прекрасно выглядит.