Аватары тьмы (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  А сейчас с лихвой хватало и того, что став - пусть и микроскопической, но на удивление полноправной - частью монстра, Виктор тоже мог потреблять богатство людских сознаний, неустанно пожираемых монстром.

  Конечно, для новоиспечённого "пера" это потребление сильно отличалось от того, что чувствовали лысори, ведь они качественно отличались от людей и пребывали в ином измерении. Даже их непостижимое как бы слияние и проникновение друг в друга невозможно было описать человеческим языком. Не единое существо, не кластер, не отдельные особи - лысори представлялись Виктору каким-то многосторонним - порождённым вечной, глубокой и бесконечной тьмой - процессом невероятной сложности, постичь который он был совершенно не в состоянии. И это ему нравилось: абсолютно чуждая, но безмерная мощь подавляла муки совести, делая его предательство таким же неизбежным и неотвратимым, как разрушение пляжного домика, если с моря идёт цунами.

  Поэтому, спустя какое-то время - пусть даже человеческое понятие времени вряд ли тут вообще было применимо - Виктор окончательно успокоился и приноровился понемножку тянуть из общего лысорского "котла" "соки", с интересом исследуя собственные ощущения.

  Человек может приспособиться ко всему, вот и Виктор, привыкнув к бесконечному и стремительному потоку людских жизней, вскоре перестал замечать всё подряд, научившись вылавливать нужные пакеты информации, словно рыб, и у него, как у любого рыбака, появились свои способы, секреты и навыки выуживания желаемого.

  Так он узнал, что переданные им позывные маячков позволили лысорям установить постоянную связь с земным миром. Монстр изучил человеческие тела и в течение нескольких земных лет разработал метод создания искусственных существ, которые были способны действовать среди людей, не привлекая внимания. Сами лысори, являясь качественно иным бытиём, проникнуть, тем более незаметно, в Земной мир, не разрушив в нём всё до основания, никак не могли, а убивать курицу, несущую золотые яйца, кто ж захочет? Землю как вечный источник богатства следовало беречь, поэтому монстр и сотворил трёхмерных устранителей, которые должны были находить и убивать именно "лампочек", ибо те собственное богатство отдавать не желали, да ещё и распространяли свои навыки, как заразу, прививая их детям.

  Устранители выращивались искусственно, прямо на Земле, в специальных бассейнах, и первым таким бассейном стала могила самого Виктора. Он даже и вообразить себе не мог, сколь далеко идущие последствия имело его уникальное попадание к лысорям. Таймер с дедлайном - истинное назначение которого мог видеть только обработанный монстром Виктор, а для остальных он выглядел застарелым ожогом кольцевой формы - оказался не единственным внедрённым в него иномирным артефактом. Были и другие, незаметные для людей, но способные скрытно воздействовать на телесные останки, гроб, почву - в общем, на любую материю нашего трёхмерного мира, переделывая и перекраивая её под нужды лысорей. В итоге могила послужила питательным бассейном, где незаметно от чужих глаз, под землёй, спустя несколько лет после похорон Виктора, "сварился" первый устранитель. Выбравшись наружу, он смог замаскировать место своего выхода и организовать в глухих лесных местах другие бассейны, откуда вскоре вышли его соратники.

  Первыми жертвами устранителей стали "лампочки", помеченные маячками, - их можно было быстро вычислить, а затем ликвидировать, стараясь, чтобы смерть выглядела естественной и не вызывала у властей подозрений. Шумиха лысорям была ни к чему, и в этом плане устранители со своим заданием прекрасно справились, вот только вдруг обнаружилось, что сознания убитых "лампочек" к лысорям по-прежнему не попадают. Расчёт, что внезапная и скоропостижная смерть застанет их врасплох, не оправдался. Подготовка и знания "лампочек" всё равно позволяли им, незаметно миновав монстра, уйти в измерение, которое было выше лысорского, а значит, объединённые монстры туда доступа не имели и понять, где там собираются сохранившие сознание "лампочки" и чем это в итоге грозит, никак не могли.

  Пришлось потрошителям приостановить ставшие бессмысленными убийства и срочно придумывать, как создать оружие, способное добраться не только до тела "лампочки", но и до её души. Нет, саму бессмертную душу они убить, конечно, не могли, а вот лишить сознания - это пожалуйста! Если заставить "лампочку" позабыть, кто она, то все её навыки станут бесполезны, и избежать встречи с лысорями уже не удастся.

  Разработка такого оружия - учитывая, что сделать его надо было на Земле руками устранителей и из подручных материалов, - оказалась задачей далеко не простой и потребовала от лысорей много сил и времени, в течение которого "лампочки" получили передышку. И, наверняка, решили, что нашли способ скрыться от устранителей, думал Виктор, так вот рождаются заблуждения и ложная уверенность в собственных силах... впрочем, какое было ему до этого дело?.. Он ведь уже сделал свой выбор, и то, что на самом деле ждёт "лампочек" - последствие этого выбора! Глупо теперь терзаться... Да и что он, вообще, может - одно из триллиона перьев?! А, к чёрту! Раз уж так вышло, то надо получать удовольствие от своего положения, и гори всё остальное синим пламенем!

  И Виктор получал. Считывал первые попавшиеся жизни, чтобы погрузиться во внутренний мир человека, как в сказку, примерить его на себя, прочувствовать, а, когда надоест, перейти к следующему. Большинство, кстати, оказывались жутко скучными, и Виктор их быстро бросал, перескакивая с одной жизни на другую, словно каналы на телевизионном пульте перещёлкивал. Но иногда попадались такие потрясающие истории, что, когда они заканчивались, становилось жаль и хотелось сразу же найти что-нибудь настолько же стоящее, не увязая в нудном "болоте" подавляющего большинства. Это заставило научиться одним махом просматривать сразу много внутренних миров, выбирая для себя наиболее интересный.

  Так Виктор довольно долго балдел, пока однажды вдруг не наткнулся на нечто очень знакомое, отозвавшееся такой щемящей болью, что он замер, не зная, как поступить.

  Всё его существо вдруг охватили страх, волнение и интуитивное понимание, что как только он погрузится в эту жизнь, всё изменится, причём безвозвратно. Плюнуть, отпустить, оставить всё как есть! - вдруг яростно зашептало нечто трусливое, проросшее из самых низов загубленной души, нечто, когда-то сделавшее Виктора "пером" и накрепко связавшее его с лысорями. Оно было очень настойчиво, это нечто! И, возможно, право?..

  Возможно, - кивнул сам себе Виктор и бросился в поток, догоняя ускользавший от него внутренний мир. А едва догнав, сразу нырнул в него, не мешкая ни секунды.

  "Папа! Папа!" - мальчик вскочил и протянул руки, чтобы обнять отца, и тот подхватил его, поднял в воздух и прижал к себе. "Привет, сынок! Ну, как вы тут?" - "Нормально!" - "А где мама, в кабинете?" - "Ага! Я говорю: там папа приехал! А она - ну иди, подожди его там, на диванчике, я через минуточку, только дядю-доктора ещё одну вещь спрошу, ты только не убегай никуда! А как же я убегу, если ты уже здесь, в коридоре? За нами приехал?" - "Как ты узнал? Мы же должны были на улице встретиться, я случайно раньше успел", - улыбаясь, спросил отец. Вопрос застал мальчика врасплох. "Я видел!" - чуть подумав, ответил он. "Как ты мог видеть, малыш? Я машину на стоянке оставил, из кабинета её не видно. И вход в больницу тоже". "Но я видел! - он упрямо поджал губы. - Видел!" Тут дверь кабинета открылась, и оттуда вышла мама: "Ты уже здесь?" "Привет милая", - ответил отец и ещё крепче прижал к себе сына. "Папа, а почему мама плачет?.."