Пламенный Путь - Александр Сухов

— Значит, русский парень от вони не стонет? — весело сверкнул глазами Шатун. — Ладно, уж, страстотерпец доморощенный, ложись-ка на спину, сейчас я осмотр твоего организма, замученного легким запахом аммиака, сероводорода и феромонов, осуществлять стану.

Вообще-то я безоговорочно признаю способность своего друга залечивать стреляные, колотые, резанные и прочие раны, изгонять инфекционные и иные хвори, но вряд ли талант его распространяется на такое явление как аллергия. Насколько мне известно, некоторые светила от медицины вообще расценивают аллергию не как заболевание, а как нечто вроде сигнального фактора, дескать, не ешь эту пищу, не пей ту воду, не дыши тем воздухом. А как не дышать, если другого воздуха тут нет? Однако спорить с Андреем не стал, ибо, если тот вобьет что-нибудь в свою стриженную накоротко русую голову, хрен его переубедишь. Хорошо, пусть себе осматривает эскулап премудрый.

Сделал, как сказал прилипчивый Шатун — преодолевая рвотные позывы своего желудка, перевернулся с боку на спину.

— Держись, паря, и крепись, — до моего друга лишь теперь дошло, насколько мне плохо. Однако Шатун есть Шатун и даже в этот тяжелый для меня момент он не удержался от того, чтобы не схохмить: — У жуков блевать в жилом помещении — табу. Яйца запросто отрубят.

— Зато пердеть — не табу, — лишь успел выдать я и в следующий момент будто провалился в темный бездонный колодец.

Интересные ощущения, как бы долгое-долгое падение. Поначалу оно происходило с ускорением. Непривычное состояние невесомости усилило желание хорошенько блевануть, но вскоре будто повеяло свежим воздухом, и через какое-то время спазмы в желудке и пищеводе прекратились. На меня наконец-то снизошло блаженное состояние абсолютного покоя.

Однако мне не позволили как следует насладиться новыми ощущениями, вскоре мое падающее в неизвестность «я» будто схватили за шкирку, бесцеремонно встряхнули и вновь вернули в реальность. Открыв глаза, я увидел перед собой довольную физиономию моего друга.

— Ну как ты себя чувствуешь, герой?

Я осторожно принюхался. Запах сероводорода и еще какой-то гадости никуда не пропал, но теперь он не доводил меня до исступления. Вздохнул полной грудью, и этот вдох не отозвался тревожными позывами желудка выдать на гора его содержимое самым антигуманным образом.

— Вроде как ничего.

— То-то, дремучий скептик, — Андрей помахал перед моим носом указательным пальцем. — Не, не скептик ты — пацан малолетний, подцепивший ненароком триппер и томящийся в раздумьях — посетить вендиспансер и тем самым «навеки опорочить свое доброе имя» или раскрыть душу корешам, может, чего присоветуют.

— Это в ваши дремучие совковые времена так было, — проворчал я. — Теперь из трепака никто проблемы не делает.

— Что, опыт имеется? — оскалился Шатун.

— Да нет, понаслышке, — заулыбался в ответ я. — И вот чего, Андрюха, спасибо тебе преогромное! Даже не знаю, что бы я без тебя делал.

— Да ладно, чего уж там. Раньше бы сказал, не мучился бы столько времени. А то: «устал малость, пойду, отосплюсь». — И вздохнув тяжело, махнул рукой: — Эх, молодость, молодость, таких как ты самонадеянных, да скрытных в Афгане знаешь сколько полегло? А еще хуже, что из-за них другие пострадали. Вот я, например…

Договорить он не успел, поскольку прямо на моих глазах его фигура начала терять очертания и плотность, а через пару секунд от моего друга Андрея Шатуна остался лишь едва заметный фантомный образ. В следующий момент в коридоре раздались гулкие удары тяжелых ботинок по металлическому полу, и в каюту влетел встревоженный Ивэн Вериск.

— Аристарх, что здесь… — начал он, но, увидев расплывчатое пятно, маячившее посреди каюты, осекся и будто завороженный уставился на него и негромко забормотал себе под нос: — Удивительно, фантастика, замечательно! — Затем, переведя взгляд на мою скромную персону, поинтересовался: — И часто такое с ним происходит?

— На моей памяти всего второй раз. Впервые это случилось в Колумбии после того, как он завалил Карераса и вытащил меня из джунглей. Признаться, я тогда здорово перетрухнул. Однако, придя в себя, Андрюха пояснил, что такое с ним иногда происходит. Что-то типа магической прокачки. Каждый раз, пройдя очередной участок Пламенного Пути, у него открываются новые возможности в плане магии. Я иногда даже ему зави…

— Как ты сказал, — перебил меня иномирянин, — Пламенный Путь?

— Ну да, именно так Андрей и говорил — Пламенный Путь. Подобное с ним происходит, если не ошибаюсь, в пятый или шестой раз.

— М-м-да, значит, ему осталось три или четыре витка.

— Ив, тебе об этом что-то известно, — не спрашивал — констатировал я.

Иномирянин посмотрел на меня загадочным взглядом своих серых глаз, и в этот момент до меня дошло, насколько похожи друг на друга Ивэн и Андрей, прям братья родные не близнецы, скорее погодки. Удивительно, как же я раньше этого не замечал?

— Не много, Аристарх, но кое-что. Сам я миновал восемь витков спирали Пламенного Пути, и на мое счастье, мне удается контролировать процесс входа. Иначе говоря, я нашел дверцу туда. Не сам, конечно, с помощью своих учителей, но это долгая история, поведаю как-нибудь в другой раз. Ты лучше скажи, сколько времени при тебе он пребывал в таком состоянии?

— С полчаса не больше, — ответил я и, жалобно взглянув на мудрого иномирянина, взмолился: — Ив, пока он там, будь другом, расскажи, что тебе известно об этом Пламенном Пути. И вообще, как ты сообразил, что с Шатуном случилось что-то неладное?

— «Неладное» — не совсем подходящее определение в данном случае, — улыбнулся Ивэн, — просто в момент перехода индивида в состояние Пламенного Пути происходит мощный выброс специфической эманации, которую способен зафиксировать только другой адепт Пламенного Пути.

— У вас прям орден какой-то. Закрытый. Посвященные, таинства всякие, эманации особого свойства.

— Ну да, Аристарх, вот только все это как бы само собой происходит, без участия Магистров и каких иных наставников. Точнее сам Пламенный Путь и есть главный наставник для таких как мы с Андреем. Также как и он, после прохождения очередного витка я отмечаю, что могу управлять Силой более эффективно. Создается впечатление, что Пламенный Путь меня к чему-то готовит. Вот только к чему, я пока не знаю. Есть ряд предположений, но это всего лишь умозрительные построения, не имеющие под собой серьезного научного обоснования.

— Пожалуйста, Ив! — не сдавался я.

На что тот взглянул мне в глаза и загадочно ухмыльнулся.

— Ладно, Аристарх, все равно делать нечего. Спуск на Шеддар через девять часов. Короче, слушай, если интересно:

— Давным-давно в эпоху моего ученичества один весьма продвинутый в магии человек пытался вбить в мою голову основы магопластики Магопластика, да будет тебе известно, есть искусство создавать виртуальные фантомные образы, коим при желании можно придать видимость материальности. Например наши личины шеддов созданы посредством магопластических приемов, ну еще кое-каких магических ухищрений. Впрочем, я немного отвлекся. Звали того приятного человека Мастер Рене. Вечный бродяга, любитель веселых застолий и красивых женщин от всей души завидовал одному земному художнику по имени Тициан, одна из картин которого случайно оказалась в его коллекции. Именно он впервые поведал мне о существовании Пламенного Пути, а также о том, что существует вселенная, в которой практически нет магии, и о том, что ее лишенные магических способностей обитатели реализуют свои таланты в науке, искусствах, технологиях. Этот мудрейший человек выдвинул предположение, что именно ваш мир первичен, а наше Межмирье всего лишь результат гигантского эксперимента некоей могущественной расы. Более того, Межмирье — всего лишь базовый плацдарм для прорыва с какую-то иную реальность, более невероятную и чудесную, нежели способен представить самый изощренный ум. Что там, в конце Пламенного Пути, можно выдвигать десятки гипотез, но это будут, как я уже сказал, лишь умозрительные построения. Сам я не склонен к бесплодному фантазированию. Поживем — посмотрим.

— И много вас таких… адептов Пламенного Пути?

— Пока только двое: я да Андрей. Думаю, он тоже скользящий, только талант его пока что не проявился. Ничего, будем посвободнее, я ему непременно помогу. Вообще-то я сразу и не понял, что происходит в твоей каюте, лишь, увидев фантомный след ходока, сообразил, куда отправился Шатун.

— Ходока?

— Ах да, я так называю себя во время походов по Пламенному Пути, потому что там по большей части приходится работать ногами, ну и головой, разумеется. Без головы там делать нечего — растерзают, сгоришь или еще какая неприятность приключится. Смертельная. Впрочем, я уверен, что каждый из нас проходит свой собственный Пламенный Путь. Вот Андрюха очухается, тогда у нас и появится возможность обменяться впечатлениями.