Пламенный Путь - Александр Сухов

Какое-то время император тупо пялился на сановника, затем усы его хищно растопырились, жвала нервно задергались, а на хитиновом панцире начали проступать витиеватые разводы. Все эти признаки как по отдельности, так и вкупе являлись свидетельством сильного душевного волнения монарха. Ну как же не волноваться, тот, в чью обязанность вменяется полное и окончательное искоренение пиратства в системе Хедланга, ведет за спиной своего государя тайные переговоры с лидером Вольного Братства. Джангр даже испугался, что не уйдет живым из монаршего кабинета, но Саддар Шестой все-таки нашел в себе силы преодолеть гнев, и его вознесенные над головой могучие клешни бессильно опустились, так и не нанеся смертельный удар Первому Советнику.

«Уф-ф-ф! Кажется, пронесло, — удовлетворенно подумал Джангр. — Теперь государь чувствует передо мной свою вину и выполнит любую мою просьбу. Все-таки ради таких мгновений стоит иногда вместо посыльного и самому подставиться».

— Факты?! — кратко бросил император.

— Нашему агенту удалось заснять лишь небольшой фрагмент их встречи, вот только…

— Не томи, Джангр!

Первый Советник извлек откуда-то портативный голопроэктор и, поставив на стол перед его императорским величеством, активировал прибор кодовой фразой.

Вслед за этим над поверхностью стола возникло объемное изображение одной из комнат адмиральских апартаментов, а в ней сам Партави Скуудл и ненавистный Гарвадж Гхалурн. Пират, развалившись вальяжно на кушетке, потягивал что-то бордовое из хрустального кубка, а Главный адмирал вместо того, чтобы немедленно арестовать государственного преступника, о чем-то с ним мило беседовал.

— Виноват, ваше величество, нашему агенту не удалось узнать, о чем собственно шел разговор, но сам факт встречи, свидетельствует о многом.

— Спасибо Джангр, ты верный служака и… — владыка замялся ненадолго, — не держи зла за то, что я тебя чуть было, не отправил на суд к Хапшуру. Если имеются какие-либо пожелания, я с удовольствием доставлю тебе приятное.

«Ага, вот он тот сладкий миг, ради которого я рисковал своей головой!» — торжествующе подумал советник, но внешне не подал вида и смиренно произнес: — Ваша непогрешимость, прошу назначить на пост Главного адмирала моего сына, мою кровиночку, Гарха, виршами коего вы изволите наслаждаться едва ли не во время каждой вашей вечерней трапезы.

— Как, — император едва не слетел с кушетки, — велеречивый Гарх — твой родной сын?

— Так точно, ваше величество! Гарх — мой сынок.

— Не знал, что сей достойный муж — отпрыск столь славного отца, — задорно сверкнул фасеточными глазами Саддар Шестой, — Но, Джангр, как ты себе представляешь своего сына на посту Главного адмирала? Космический флот не стило стихоплета, чтобы управлять им, необходимы хотя бы элементарные полководческие данные, оперативно-тактическое чутье и многое другое. С чего ты взял, что твой отпрыск обладает всеми этими качествами? К тому же, как отнесутся адмиралы и капитаны к назначению штатского лица на столь высокую должность?

— Ваше величество, вам ли обращать внимание на мнение каких-то неотесанных грубиянов, кои дальше своих звездных карт ничего не видят! — излишне театрально воскликнул Первый Советник. — К тому же я считаю, что решающим в предстоящей битве будет вера в вас, ваша милость и ваш полководческий гений, благодаря которому даже слабый осилит противника многажды превосходящего его по силам. Сейчас флоту нужен не какой-то там солдафон, а руководитель, способный словом лишь единым вселить уверенность в ваших подданных. Видите ли, ваша непогрешимость, мальчика беспокоит, что его воспринимают при дворе, скажем так, несерьезно. Поэтому участие в окончательном разгроме даст ему возможность возвыситься над теми, кто сейчас исподтишка над ним посмеивается…

— Кто именно посмел смеяться над твоим сыном?! — гневно хлестнул себя усами по хитиновой броне Саддар Шестой.

— О, ваше величество, мне не хотелось бы пусть даже невольно вызвать монарший гнев на некоторых без сомнения преданных короне сановников, но мой мальчик так раним, что подумывает о том, чтобы удалиться в какую-нибудь пустынь и посвятить всего себя служению Хапшуру до конца своих дней.

Отличный ход, который Первый Советник только что сам придумал, возымел ожидаемый эффект.

— Как в пустынь! — громко воскликнул Саддар Шестой. — Не позволю!

— Прошу прощения, ваше императорское величество, но смею вам напомнить, что не позволить какому-либо гражданину Империи добровольно посвятить себя Всемилостивейшему и Всепредержащему, никто не имеет права, даже ваша справедливейшая милость. А насчет поста Главного адмирала, я тут немного покумекал, если позволите…

— Говори!

— Приставим к мальчику какого-нибудь опытного офицера в качестве советника, и пускай себе управляет. Главное, чтобы вашим подданным было известно, кто формально стоял во главе битвы, а не кто на самом деле ее выиграл. Злые языки посудачат и, в конце концов, уймутся, а через какое-то время, все будут считать, что именно Гарх Ситхуларн вел корабли в решающую схватку.

— Хорошо, Джангр, я подумаю, — государь махнул лениво клешней, — можешь быть свободным. Зайдешь через полчаса.

Выходя из императорского кабинета Первый Советник внутренне ликовал, хоть внешне не подавал виду даже легким подрагиванием уса. Судьба любимого отпрыска была решена самым благоприятным для него образом. Главное, чтобы флагманский линкор, на котором тот будет находиться, не встрял ненароком в бой и не попал под случайный удар тяжелого чаромета. Впрочем, за этим проследят те, кому полагается это делать по должности.

Имперский флот находился в двадцати стандартных часах пути от Перацетты. На всех кораблях были проведены предбоевые учения, командиры боевых групп и капитаны получили соответствующие указания на случай столкновения с противником, личный состав заступил на дежурство, согласно боевому расписанию. Все, кроме, разумеется, Главного адмирала полагали, что у спутника Седукку имперский флот непременно столкнется с силами Вольного Братства, и только Партави Скуудл знал, что никакого пиратского флота у Перацетты нет — только рой вращающихся по заданным орбитам беспилотников с артефактами-обманками на борту, создающими образы полноценных боевых кораблей. Настояший пиратский флот в данный момент базируется у Голенды, куда сутки назад был отправлен беспилотный разведывательный корабль. Выиграть время — вот что необходимо сейчас обеим противоборствующим сторонам, чтобы не допустить взаимного уничтожения и соответственно, наступления полного хаоса в системе Хедланга.

Партави Скуудл находился в кают-компании за обеденным столом в обществе капитана и свободных от вахты офицеров флагманского корабля. Трапеза подходила к концу. Кто-то из присутствующих допивал последний бокал вина, кто-то жевал гханг — легкий наркотик, добываемый из сока пушистого кактуса, произрастающего в приполярных областях жаркой Шариллы. Разговоры за столом касались исключительно предстоящей схватки с пиратами. Адмирал поведал присутствующим о том, как двадцать два года назад принимал участие в подавление, так называемого Бунта Железных Магнатов, попытавшихся объявить Жершей независимой планетой. Партави дошел до того момента, когда его рейдер, после высадки десанта получил пробоину в машинном отделении и вынужден был совершить экстренную посадку прямо на лед. Тут в помещение кают-компании влетел запыхавшийся вестовой и, испросив разрешения обратиться к господину Главному адмиралу, доложил о прибытии на борт чрезвычайной имперской комиссии.

Сердце адмирала тревожно сжалось в предчувствии неминуемой беды, однако внешне он оставался спокоен. Поднявшись с кушетки он извинился перед присутствующими и покинул уважаемое собрание. Его уход сопровождался гробовой тишиной, всем было понятно, что появление на флагмане полномочных представителей самого государя императора как раз перед началом решающей битвы ничем хорошим для их адмирала, а может быть, для кое-кого из офицеров закончиться не может.

Высокая комиссия в количестве шести важных имперских чиновников вольготно расположилась на кушетках одной из комнат адмиральских апартаментов.

— Чрезвычайный комиссар его величества Саддара Шестого Тхаших Дзенга, — представился пожилой шедд, отличавшийся от прочих гостей основательно потертым хитиновым покровом и нанесенной на него меткой надзирателя высшего ранга. Он не стал тянуть время и сразу же перешел к сути дела: — Партави Скуудл, вы обвиняетесь в государственной измене. Властью, данной мне государем императором, приказываю взять вас под стражу. — После этих его слов адмирала обступили двое крепышей. Тхаших Дзенга тем временем достал откуда-то магический жезл и с его помощью стер все метки с хитиновой брони заслуженного военного, со словами: — Также вы лишаетесь всех званий и пожалованных вам государственных наград. Ваше имущество будет конфисковано в пользу государства, а ваши ближайшие родственники будут поражены в правах и отправлены на принудительные работы. Вас же самого ожидает справедливый суд под председательством самого государя. Поскольку вина ваша практически доказана, молите Хапшура, чтобы Всемилостивейший ниспослал вам быструю и легкую смерть.