Религиозные практики в современной России - Кати Русселе

Духовничество – легализация практики

При всем критическом настрое, который значительная часть современного руководства Церкви испытывает к старчеству, среди старцев есть категория, гораздо более признаваемая иерархией, – духовники. Формальной функцией духовника является принятие у прихожан исповеди и наставление по их просьбе во всех делах. В принципе этим может заниматься любой священник, однако среди них есть те, у кого исповедь является специализацией9. Считается, что духовники утешают в страдании, помогают советом в трудной жизненной ситуации.

Духовничество есть наиболее организованная (в церковном отношении) часть старчества. Духовниками могут называться только священники. При этом необходимо различать формальных духовников, которых назначают в епархии или монастыре для контроля за состоянием умов насельников, и тех духовников, которых для себя выбирают верующие. Иногда и в той и в другой роли выступают одни и те же люди, но чаще эти функции разнесены.

В церкви, последние 400 лет находившейся под жестким контролем государства, еще во времена Российской империи неформальные духовники воспринимались как «истинные» священники, в то время как церковная иерархия не внушала доверия10. В советское время это положение усугубилось тем, что епископат и руководители немногочисленных монастырей очевидным образом сотрудничали с властями и не были доступны для простых верующих. Авторитет духовников, которые страдали и подвергались гонениям, а главное – давали своим прихожанам советы без видимой оглядки на богоборческую власть, резко вырос. В настоящее время значительная часть воцерковленных ставит своего духовника намного выше личности настоятеля ближайшего храма или епископа и реально готова следовать его советам.

В советское время иерархия относилась к неформальному духовничеству с уважением. Она понимала, что если епархиальные управления, благочинные и приходские священники есть мускулы Церкви, то духовничество – ее нервная система, которая, несмотря на коллаборационизм иерархии, не дает отпасть от РПЦ значительной части воцерковленных. Духовники (например, столь известные, как проживавший в Латвии архимандрит Таврион (Батозский, ум. 1978), белгородский архимандрит Серафим (Тяпочкин, ум. 1982) или насельник Почаевской лавры и затем Одесского Свято-Успенского монастыря схиигумен Кукша Одесский (Величко, ум. 1964, прославлен в лике святых в 1998 году), имевшие свободное общение как с простыми верующими, так и с иерархией, служили (да и до сих пор являются) посредниками между ними11. Даже патриарх Пимен (Извеков, ум. 1990), по предположению его секретаря, имел в качестве духовника популярного и доступного рядовым верующим настоятеля московского храма протоиерея Василия Серебренникова (ум. 1996)12.

Жизнь многих рядовых представителей епископата была связана с духовниками с момента их первых шагов в Церкви. Вот, например, как вспоминает об этом епископ Ялуторовский (ныне за штатом) Анатолий (Аксенов): «Я воспитывался улицей. И уличные привычки доминировали над тем, что хотела передать мне <глубоко верующая> мать. Учился в техникуме, занимался спортом, ездил на соревнования. К Православию же пришел таким образом. Так получилось, что я помогал восстанавливать храмы в Тверской области. И тогда уже стал задумываться о вере, но не решался на конкретные шаги. <…> И вот поехал в том же году с одной матушкой в Белгород. Там в селе Ракитном жил отец Серафим (Тяпочкин). Этот удивительный, великий человек произвел на меня неизгладимое впечатление. Я увидел, как он общался с людьми и как он относился к нам. Он изменил всю мою жизнь. И уже через год я стал студентом Московской Духовной школы»13.

Таким образом, в РПЦ, помимо иерархической системы, сформировалась параллельная система управления, основанная на почитании и авторитете духовников и их взаимоотношениях между собой. В открытом виде она проявила себя впервые только в начале 2001 г., когда для разбора ситуации вокруг ИНН на заседания Богословской комиссии были приглашены представители ставропигиальных монастырей, в число которых вошли несколько влиятельных духовников.

Влияние духовников в современной РПЦ и применяемые ими практики я проанализирую на примере деятельности архимандрита Наума (Байбородина), члена духовного совета Троице-Сергиевой лавры. Архимандрит Наум входит в четверку наиболее влиятельных и «общепризнанных» духовников церкви – кроме него, это также архимандрит Кирилл (Павлов), архимандрит Иоанн (Крестьянкин), схиархимандрит Илий14. Можно утверждать, что эти четыре человека известны в кругу воцерковленных намного лучше, чем подавляющее большинство постоянных членов руководящего органа РПЦ – Священного синода.

Наиболее известным из них является архимандрит Кирилл (Павлов), также проживающий с 1950-х годов в Троице-Сергиевой лавре. Амплуа – «простец». Он предлагает простые рецепты решения проблем, кажущихся посетителям сложными и запутанными. Специализируется в основном на окормлении священнослужителей, среди его духовных детей много иерархов. Степень его влиятельности подчеркивает тот факт, что в последние годы он живет не в лавре, а в резиденции патриарха в подмосковном поселке Переделкино. Особой популярностью он пользуется в Крыму, где ежегодно проводит свой отпуск.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) с 1950-х годов постоянно проживает в Псково-Печерском монастыре. Амплуа – «любвеобильный» старец, источающий расположение к посетителю. Он имеет обширную паству среди самых разных слоев общества. Придерживается умеренно консервативных взглядов. Последние пять-семь лет доступ верующих к нему резко ограничен.

В 2002–2004 годах заметно поднялся авторитет духовника Оптиной пустыни схиигумена Илия, придерживающегося в целом консервативных позиций и особенно известного в Калужской, Тульской, Орловской областях, а также Латвии. Он один из немногих популярных старцев, к которому нетрудно попасть. Схиигумен Илий долго находился в тени своих более знаменитых коллег (даже фамилия его остается неизвестной), однако растущее влияние сделало свое дело, и в 2004 году его первое интервью появилось в «Церковном вестнике» – главной газете РПЦ15. Его политический вес был подчеркнут тем, что он использовался кандидатом в президенты Украины В. Януковичем в предвыборной поездке в конце 2004 года16.

К менее известным, но достаточно влиятельным духовникам относятся также: насельник Псково-Печерского монастыря архимандрит Андриан (Кирсанов) (амплуа – «простец»); бывший настоятель (до 2004 года) Иоанно-Богословского монастыря (Рязанская область) и бывший игумен Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне архимандрит Авель (Македонов); настоятель и духовник Свято-Введенского монастыря (г. Иваново), популярный публицист архимандрит Амвросий (Юрасов) (амплуа – «строгий знаток женских страстей»); насельник Троице-Сергиевой лавры игумен Кос(ь)ма17; популярный церковный публицист архимандрит Рафаил (Карелин), клирик Грузинской ПЦ, живущий в Тбилиси, но систематически появляющийся в России (амплуа – «строгий, но всезнающий интеллектуал»)18; насельники Одесского Свято-Успенского монастыря архимандриты Иона и Тит (Бородин)19. Имена этих старцев встречаются и в списках почитаемых духовников, время от времени публикуемых в различных церковных СМИ.

Архимандрит Наум: жизненный путь и идеология

Николай Александрович Байбородин, 1927 г. р., уроженец деревни Мало-Ирменка Ордынского района Новосибирской области, служил в Советской армии в 1944–1952 годах (о его фронтовом опыте информации не имеется). После армии окончил 10 классов Пишненской средней школы № 6 Туркестанской ж/д. Затем работал чертежником и электриком в г. Советская Гавань. Однако в Московскую духовную семинарию приехал поступать из г. Фрунзе Киргизской СССР.

В этот период среди духовенства, естественно, существовали различные идейные течения РПЦ. Наиболее консервативно и ксенофобски было настроено монашество. Вышедшее с позволения властей из подполья во второй половине 1940-х, оно перенесло в советское настоящее многие мифы начала века. Поскольку эта мифология была в основном вербальной, мы покалишь можем предполагать, что именно антисоветские взгляды вкупе с трансляцией дореволюционного опыта были причиной «разгона» первого состава монахов Троице-Сергиевой лавры в 1946 году. Тогда из лавры в Ташкент в экстренном порядке любимым в ЦК ВКП(б) методом «ударной возгонки» был отправлен ее первый настоятель – Гурий (Егоров). С должности архимандрита – руководителя духовного центра всей Церкви он был повышен до епископа и назначен на провинциальную и очень удаленную кафедру – которая и поныне считается местом ссылки проштрафившихся иерархов. Причиной удаления заслуженного и влиятельного лица стало именно энергичное внедрение консервативных монашеских традиций.