Герой по имени Кигус - Дух приключений

— Да что же там такое, — воскликнул он, заглядывая в просвет между зеваками. А там было нечто.

На одной половине помоста стоял тощий паренек. На нем был надет холщовый мешок, а с головы свисали пучки соломы — импровизированный парик. В руке была палка с перекладиной, изображавшая меч. Вторую половину сцены занимала большая простыня, удерживаемая двумя актерами. С одного края был изображен чешуйчатый хвост, а с другого намалевана голова дракона. От этого зрелища Кигус аж замер на месте.

— Гляди, — изумлено прошептал он, — про меня, что спектакль сделали?

— Проходи, не задерживайся, — вклинился дух приключений, — тебе же в город надо!

— Да погоди ты, — пробурчал герой, — дай посмотреть! Они ж сейчас драться будут!

Но он ошибался. Рыцарь с палкой не стал сражаться с драконом, а вместо этого повернулся к публике и начал зачитывать:

К тебе с мечом пришел я

Чтоб в битве победить.

И за людей свободных

По чести отомстить!

От этого люди вокруг вновь взорвались смехом. Кто-то закричал:

— Ой, дурак! С драконом о чести!

— Он же не понимает ничего! — раздался женский голос, — Бей его! Руби!

Но дракон к удивлению публики всё понимал. Актер, державший нарисованную голову, продекламировал:

Несчастен я, поверь герой

Среди всех этих скал

И встречи я давно с тобой

Печально ожидал.

Болезни, холод, нагота

Терзает всё вокруг меня

Давай, герой — рази с плеча

Нет жизни хуже, чем моя.

Затем размалеванная простыня немного опустилась. Получалось, будто бы чудовище преклонило колени. Но вместо того, чтобы разить, его противник вновь вышел вперед к зрителям:

О, ты, несчастное создание!

Ужасна ведь твоя судьба

Коль просишь ты

То медлить я не буду.

Своим мечом лишу я головы тебя.

После этого он повернулся к дракону и картинно махнул палкой. Тот, кто держал простыню, ловко подогнул один её край. Словно чудовище взаправду лишилось головы. А затем рыцарь упал на колени и принялся рыдать. Он хотел еще что-то прочитать, но не тут-то было. Люди вокруг от всего этого принялись безудержно хохотать, да так, что остановиться не могли.

— Ой, не могу, — запричитала крестьянка рядом с Кигусом, — вот насмешили-то. Убил дракона и рыдает! Вот глупости-то!

Герой сначала покраснел. А потом помрачнел. Но среди этой всей мрачности был легкий налет недоумения. Он ведь знал, что среди местных творцов никто не станет придумывать такое недоразумение. Все они тяготели к дешевому пафосу. А их плоские герои только и успевали, что махать мечом и лапать прекрасных дам. Именно так утверждал дух приключений. Тот, кстати, совершенно не замечал переживаний Кигуса, он был возмущен реакцией публики.

— Вот чего они смеются! Глупые! Это драматический момент! Здесь рыдать нужно! — заявил невидимка, рассерженный до такой степени, что забыл о скрытности.

И тут Кигус все понял. От этого он помрачнел еще сильнее. Кулаки его сжались так, что поводья в руке затрещали.

— А где это ты вчера был? — спросил герой голосом человека, который собрался кого-то очень жестоко убить.

— Я? Да нигде, просто отвлекся малость, — стушевался дух приключений.

— На что? На вот это вот?!

— Нет… Ладно. Да, это мое творчество. Но это люди виноваты! Постановка просто шедевр! Будь у них хороший вкус, они бы рыдали и восторгались! А эти просто хохочут! Тьфу.

— Ты меня опозорил! Выставил как посмешище! — Кигус принялся продираться сквозь толпу, расталкивая людей, словно тяжелое судно морскую воду. Кто-то из них пытался возмущаться, но заметив грозный вид героя, тут же сторонился прочь. Лошадь уныло тащилась следом, топая по грязи.

— Ну, прекрати! Это полностью выдуманный персонаж! Понимаешь?

Кигус тем временем прошел через городские ворота. Там на небольшой площади неподалеку была еще одна сцена. И точно так же её окружала толпа народу. Представление, правда, отставало от предыдущего. На помосте стоял большой украшенный стул, а на нем сидел актер в роскошном наряде и с весьма важным видом. А на голове была корона из бересты. Он как раз зачитывал свою реплику:

Зачем пришел сюда, ты проходимец.

Неужто хочешь с кем-то землю поделить?

Или решил ты, что у лорда

богатства можешь попросить?

Другой актер был всё с тем же соломенным париком на голове, но еще без холщового мешка на теле. Зато в отличие от предыдущего был весьма упитанным здоровяком. Он повернулся к людям и начал:

Я Кегус, бедный фермер,

Без гроша в кармане!

На этих словах актер вывернул карманы своих штанов наизнанку, показывая, что они действительно пусты. Поскольку у простолюдинов карманов обычно не было, то их пришили специально для этой постановки. Для пущего эффекта их нарочито сделали очень большими, так что из штанов «героя», словно торчало два мешка. Это еще больше добавило комичности, поэтому народ пустился в безудержный хохот. Несчастному актеру пришлось подождать, прежде чем он смог продолжить:

Но я готов спасти всех тех людей,

Что злобный ящер угнетает!

Я выйду с ним на бой лицом к лицу.

И вас мой славный лорд не подведу!

Сражу его я, как Геракл льва.

Тогда исполнится мечта моя.

Ведь с детских лет мечтал я быть героем…

Люди здесь не знали кто такой Геракл. Да и откуда им было знать. Даже понятие «лев» им было не знакомо. Поэтому они поступили просто — решили, что это нечто смешное и вновь пустились в хохот. Фраза «как геракльва» позже ушла в народ в значении сделать что-то простое и легкое.

Стоило смеху утихнуть, актер, исполнявший роль лорда, вскочил со своего трона. От рывка, корона соскользнула с его головы, укатившись с помоста в грязь. Оттуда ей поднял какой-то мальчишка и протянул актеру. Тот, поблагодарив парня, напялил подмокший реквизит на голову. Струйки грязной воды, потекли по его лицу. Вся эта ситуация опять же вызвала истеричный смех у зрителей. Когда вновь наступила тишина, «лорд» продолжил выступление:

Ну что ж! Теперь ты можешь быть доволен.

На подвиги отправлю я тебя

Пускай решится там судьба твоя.

Держи ты к Южным скалам путь

И главное кольчугу не забудь!

Тут «лорд» залез за свой трон и вытащил оттуда холщовый мешок. «Герой» с поклоном принял его и принялся напяливать на себя. Из-за его полноты получалось это с трудом. А когда он закончил, мешок сидел на нем просто в обтяжку. Стоит ли говорить, что творилось со зрителями. Некоторые из них, едва стояли на