В сетях любви - Сесилия Грант

На ее лице отразилось удивление — она не ожидала такого вопроса, а потом ее губы сложились в сияющую улыбку, которая согрела его душу и прогнала прочь сковывающее его напряжение.

— Накоротке — это мягко сказано. У меня, Уилл, есть способности к вычислениям, а вот он был гением. Кроме того, он проявлял глубокий интерес к абстрактным понятиям, а я этот интерес не разделяла. Рядом с ним я всегда чувствовала себя ярмарочной лошадью, которая копытом отбивает ответы на задачки.

— Наверное, он гордился такой сестрой. — В его голове вертелось одновременно множество мыслей, и главной среди них была: «Вот так она светится, вот так звучит ее голос, когда она говорит о любимом человеке».

— Наверное. — Ее улыбка угасла. Он сказал что-то не то. Или, возможно, она просто вспомнила гибель брата.

Желание ободрить ее было непреодолимым, неожиданным, таким же мощным, как та сила, что заставляет человека днями идти по пустыне к миражу, который манит обещанием воды. Числа. Карты. Действовать надо с помощью них.

— Жаль, что у меня нет ни способностей, ни гениальности, так что, думаю, нам придется признать факт, что я никогда не научусь вести счет так же, как вы. — Он оторвался от стола и выпрямился. — Может, всё же существует какой-то способ, чтобы счет вели вы и тайно передавали сведения мне?

Ее глаза слегка расширились, и он увидел — он действительно почти увидел, как за ними происходит напряженная мыслительная работа. Слава Богу. На этот раз он сказал абсолютно правильную вещь. По сути, он ошеломил ее хорошей идеей.

— Да. — Она уже совсем забыла и о войне, и о малярии, и о ярмарочной лошади. — Да, именно так мы и поступим. Я все устрою. Я буду говорить вам, сколько ставить и что делать: покупать или оставаться при своих. Мы разработаем систему кодов. — Она сосредоточенно нахмурилась и устремила взгляд на стол. Четыре секунды спустя она вскинула голову. — Мистер Блэкшир, вы знаете французский?

На этот раз Лидия ушла первой и плотно закрыла за собой дверь. Перспектива, которая всего час назад казалась такой мрачной, теперь сверкала и сияла, как бриллиант. Если мистеру Блэкширу действительно было важно добиться высокой оценки в глазах дамы, то он своего достиг, высказав эту великолепную идею.

Господи, почему она сама до этого не додумалась. Она будет вести счет, а он будет делать большие ставки, которые переживут все неожиданные изменения в игре и приведут к нужному результату. Конечно, ему придется довериться ей, а ей — оправдать его доверие. Но интересы у них общие, так что они пойдут одной дорогой.

Полная надежд, она летела как на крыльях, когда спускалась по лестнице, и не сразу заметила на площадке Марию. Та ждала ее, сложив руки на груди. Она стояла в напряженной позе и всем своим видом выражала неодобрение. Ее взгляд был прикован к лестничному пролету, который вел на этаж ниже.

От тревоги у нее похолодели пальцы. Подхватив юбки, она бегом преодолела последние ступеньки.

Что такое? — «Веди себя как ни в чем не бывало. Ты ничего плохого не сделала».

— Примерно полчаса назад мистер Роанок заходил в комнату отдыха и искал тебя. — Мария отказывалась смотреть прямо на нее. — Элайзе удалось увести его в бальный зал потанцевать. Сейчас они, кажется, танцуют второй сет. Если у него не зародились никакие подозрения тебе крупно повезло, и благодари за это Элайзу.

— Как ты узнала, где меня искать? — Она вцепилась в поручень, чувствуя, что пол уходит из-под ног.

— Ты думаешь, мы совсем безмозглые? — Мария тряхнула головой, выражая всю глубину своего возмущения. — Две субботы назад Элайза заметила, что ты куда-то пропала, а ты знаешь, какие выводы ей нравится делать. Когда это повторилось в прошлую пятницу, она внимательно всех оглядела и выяснила, кто из джентльменов исчез вместе с тобой. А догадаться, куда именно ты пошла, было нетрудно — здесь не так много мест, где парочка могла бы найти укромный уголок.

— Мы просто играли в карты. — Почему правда звучит как невыразительная, наскоро состряпанная ложь? — Ты же знаешь, как я обожаю карты. — Но Мария не знала. У нее не было поводов думать, будто карты имеют для Лидии большее значение, чем для других дам. Эта сторона ее натуры была известна только мистеру Блэкширу.

— Мне безразлично, чем вы занимались. Достоинство мистера Роанока в том, что он на многое не претендует, только на твою лояльность. И поэтому ты должна понимать, насколько важно соблюдать осторожность. Кстати, чем дольше мы будем стоять тут и чесать языками, тем скорее общество заметит твое отсутствие.

— Это были просто карты. — Подхватив юбки, она побежала вниз по лестнице, Мария — за ней. Нет, паниковать нельзя. Эдвард не так наблюдателен, как дамы, — скорее всего он ничего не заподозрил.

Однако нельзя рисковать, давая ему хоть малейший повод. Быстро приняв решение, она заговорила, обращаясь к Марии:

— Как бы то ни было, я скажу джентльмену, что мы должны прекратить встречаться. Ты была очень любезна, что предупредила меня, и я обещаю, что из-за меня у тебя не будет неприятностей. — Им с мистером Блэкширом нужно придумать что-то другое. Но вот что именно, она не представляла.

В бальном зале она взглядом разыскала Эдварда, чье внимание было полностью поглощено Элайзой, которая всегда была рада завладеть вниманием мужчины ради благого дела. К окончанию сета Лидия успела придумать сказку о том, как у нее разболелась голова и как она вышла на свежий воздух. Всего этого в сочетании с наслаждением, которое ее покровитель получил от танца, а потом и от получаса пребывания в библиотеке — ведь ради этого он ее и разыскивал — оказалось достаточно, чтобы удовлетворить его.

— Надеюсь, игра в карты получилась отменной? — спросила Элайза, когда они с Лидией стояли рядышком у стены в бальном зале. Она невинным взглядом смотрела на танцующие пары, однако в ее голосе явственно слышался намек.

— Душой клянусь, ничего, кроме карт, не было. А Мария сказала тебе что-то другое? — Она заправила в прическу локон, выбившийся, когда они с мистером Роаноком были в библиотеке.

Краем глаза она увидела, что Элайза покачала головой.

— Ты же знаешь, что она терпеть не может сплетни. И думаю, она верит тебе. Может случиться, что и я поверю. — Она дернула плечиком. — Маловероятно, что ты лжешь, ведь ты отлично знаешь, что скандал только упрочил бы мое доброе мнение о тебе.

— Надеюсь, твоя доброта проявится в том, что ты поверишь мне. Ты и Мария, вы обе. — Лидия сжала губы. Она не станет отвечать на невысказанные вопросы. «Почему с мистером Блэкширом? Почему тайком? Когда ты все это придумала? И ради чего ты рискуешь своим положением?» Она не имела привычки поверять кому-то свои секреты. Тогда как объяснить, почему вдруг она заговорила о Генри?