Краденая магия. Часть 2 (СИ) - Кащеев Денис Георгиевич

При этом, мое усыновление почему-то осталось в силе. Как ни странно, за мной сохранился даже громкий титул молодого князя. Типа, сын за отца, тем паче — приемного, не отвечает, и все такое. Что ж, и на том спасибо.

Об утраченном богатстве я особо не горевал, разве что за Надю немного переживал: ей же, помнится, из тех средств десять тысяч империалов причиталось. С другой стороны, мы теперь в корпусе, на полном, так сказать, государственном обеспечении: жить есть где, кушать есть что, ну а дальше — видно будет.

И потом, насчет самой Морозовой еще нужно хорошенько разобраться: не сообщница ли она, часом, Сергея Казимировича? Не на пару ли они меня чуть не подвели под монастырь?!

Будет, кстати, сюрприз Алексееву, если вскроется, что Надя замешана! «Среди Федоровских кадетов нет государственных преступников», говорите? А вот не факт еще!

Поезд был тот же самый, что привез нас в Петрополис, но теперь он состоял всего из двух вагонов — недоставало того, где ехал есаул Семенов. Ну, как недоставало: никто из нас, кажется, ничуть на этот счет не переживал и по офицеру Конвоя не тосковал.

Стол в салоне нам накрыли на четверых. Вино на сей раз было красным, и, вероятно, без всяких хитрых добавок: все, что хотела, императорская охрана у нас уже выпытала, да и ехали мы нынче не в столицу — назад, в тихую провинциальную Москву.

А вот первый тост оказался неизменным: «За Государя Императора Бориса!» Поднял его Алексеев.

Второй, кстати, провозгласила Воронцова: за Его Высочество Цесаревича Иоанна. Третий предложил я: за здоровье сотника Емельянова и других пострадавших в ходе пробоя — всего ранения получили четверо офицеров Конвоя, двое — тяжелые. Погибших, к счастью, не было.

Четвертый бокал мы выпили за Федоровский кадетский корпус — это случилось уже к концу трапезы.

Покончив с ужином, я вернулся в купе, снял китель, разулся и только прилег на диванчик, как вдруг услышал в голове знакомо-беззвучное:

«Позволите присоединиться, сударь?»

Подскочив едва ли не под потолок, я скатился с дивана на пол, зачем-то призвав каждой рукой по щиту.

— Фу?!

«К вашим услугам, сударь!»

На столике возле часов появился золотой паук. Отпрянув, я торопливо развернул оба щита в ту сторону.

— Да как ты смеешь ко мне являться, тварь?! — прорычал, задыхаясь от возмущения — и отчасти, наверное, оторопи. — После того, что устроил во дворце?!

«Прошу вас, сударь, тише! — попросил в ответ дух. — Вас услышат!»

— Вот и пусть услышат! — и не думая сбавлять тон — кажется, даже слегка его еще повысив — воскликнул я. — Покрывать тебя я ни разу не намерен!

«В поезде сейчас нет никого, кто сумел бы со мной совладать, сударь, — комично разведя передней парой лапок — словно человек руками — проговорил Фу. — Да в том и нужды нет: если мы с вами не придем к соглашению, меня так или иначе ждет развоплощение!»

— Это еще почему? — хмуро буркнул я — уже, правда, тише.

«Я покинул прежнего хозяина, сударь».

— Князя Сергея? — зачем-то уточнил я.

«Уже не князя — сегодняшним высочайшим указом Сергей Казимирович лишен титула».

— И поэтому ты его бросил? — саркастически хмыкнул я. — Типа, якшаться с каторжником, пусть и приговоренным заочно — не круто?

«Дело не в том, сударь. Сергей Казимирович поступил со мной неподобающе. Обрек на встречу с теми, от кого я когда-то бежал в сей мир. Ослушаться я был не вправе, но, чудом уцелев, получил право разорвать нашу сделку. Ну, как оскорбленный манник может уйти от патрона — но сначала обязан исполнить поручение… Однако теперь мне остается либо покинуть сей мир — направиться туда, где ничего хорошего меня не ждет — либо слиться с Пустотой. Но есть и третий вариант — договориться с вами, сударь. Я бы предпочел сделать именно так».

— И что, думаете, я вам поверю? — прищурился я, поймав, однако, себя на том, что непроизвольно перешел с духом на «вы». — После того, как однажды вы меня уже подставили?

«Говорю же, сударь: у меня не было выбора! Подставил вас Сергей Казимирович. Как и меня».

— Так с какой стати я должен вам верить?!

«У меня нет убедительного ответа на сей вопрос, сударь. Посему я не прошу о полноценной сделке. Позвольте мне просто помогать вам — без каких бы то ни было встречных обязательств! Моя помощь точно не будет лишней! Несмотря на колоссальный уровень по мане, силой вы все еще простой Дворянин. И по-прежнему крайне неумелы в технике. Я мог бы посодействовать вашему развитию, сударь!»

— Сам как-нибудь справлюсь, — поморщился я.

«Не сомневаюсь, сударь. Но сколько на сие потребуется времени? Не отвечайте: ни вы, ни я не способны сего предсказать. А повышенный спрос с вас будет уже сейчас. От майора Алексеева поблажек не ждите: покамест ваши с ним интересы совпадают, но, когда скандал утихнет, он все вам припомнит, не сомневайтесь! И с огромным удовольствием вышвырнет из корпуса — ежели вы не потянете программу обучения. А будьте уверены: самостоятельно вы оную не потянете. На одной мане там не выехать. Теперь далее. Воронцовы. Не обольщайтесь примирением с Миланой — сына вам граф Анатолий не простил и не простит! Потом Романов. Вольно или невольно, вы его сдали. Светлейший князь, конечно, выкрутится — но ущерб понесет и обиду затаит. Ну и не забывайте об Огинском. Его планы вы также поломали, пусть того и не желая. Не слишком много врагов для юноши, считанные дни назад впервые узнавшего о магии?»

— Сколько есть — все мои, — сердито бросил я, в душе, впрочем, признавая: доля истины в словах Фу присутствует. И не такая уж и малая доля. Ну да и что с того?!

«Давайте дадим друг другу шанс, сударь, — не отступал между тем „паук“. — Назначьте мне испытательный срок! Вы же ничем не рискуете! В любой момент сможете меня изгнать — и я незамедлительно уйду в Пустоту!»

— Ну так валите туда сразу! — упрямо заявил я.

«Что ж… Если это ваше последнее слово, сударь — так я и поступлю, — неожиданно сдался Фу. — Но прежде — по пути — навещу есаула Семенова и намекну ему про вас и мир-донор. Уверен, тема его заинтересует…» — нет, не сдался, сволочь!

— Вы меня что, шантажируете? — холодно прищурился я, пряча смятение за презрительным взглядом.

«А что мне остается, сударь? Договориться я могу только с вами — спасибо Сергею Казимировичу, открывшему мне один лишь сей путь. Не получится — мне конец! Разве не будет справедливо, если я задействую для убеждения все доступные мне аргументы?»

— И на этом сомнительном фундаменте вы собираетесь строить сотрудничество? — фыркнул я.

«Ну, на других-то не получилось. И потом, напомню: я не прошу ничего взамен — кроме общего разрешения вам помогать. А уж пользоваться сей подмогой или игнорировать ее — в каждом конкретном случае вы будете решать сами!»

— А где гарантия, что при первом удобном случае вы не побежите к есаулу Семенову?

«А зачем мне так поступать, сударь — ежели мы с вами договоримся?»

— Ну, мало ли…

«Сударь, все просто: пока я буду вам верен — смогу жить. Паче чаяния предам — погибну. На что мне сие?»

— Это если ваши слова — правда.

«А ежели вдруг нет — что вы теряете, согласившись?»

— Не знаю, — вынужден был признать я. — Но до истории во дворце я тоже думал, что все под контролем! — заметил, кисло скривившись.

«Все никогда не бывает под контролем, сударь. Но сейчас выбор простой. Для меня: ваше согласие — жизнь, ваш отказ — Пустота. Для вас: согласие — моя помощь, отказ — новая беседа с есаулом Семеновым. Тут ни убавить, ни прибавить. Только определиться: да или нет. И определяться — вам, сударь!»

Да уж… Звучит и в самом деле просто. Но наверняка есть какие-то подводные камни. Просто я их пока не вижу — по неведению. Соглашусь — возможно, узнаю. Только тогда уже поздно будет.