Некромант поневоле 2 - Александра Лисина

   - Может, мне снять полог молчания?

   - Снимай! - охотно согласился он, сердито сверкнув глазами. - Еще не все в Академии видели и слышали твою драгоценную "тараканочку"! Давай их удивим!

   - А давай, - легко согласился я и слегка приподнял правую руку, под которой прятался наглый таракан.

   - Стой! - ахнул тот. Затем торопливо проглотил оказавшийся слишком большим кусок, при этом едва не подавившись. Ловко подпрыгнул, юркнул в рукав моей мантии, и уже оттуда хрипло завопил: - Гираш, не смей!!!

   Эх, хорошо, что вокруг заклятие висит, а то быть бы мне объектом еще более пристального внимания студентов и преподавателей. Виданое ли дело - говорящий таракан!

   Я приготовился картинно щелкнуть пальцами левой руки.

   - Что опять не так? Ты ж вроде сам хотел...

   - Не смей! Трогать!! Заклятье!!! - разъяренно прошипел учитель, намертво вцепившись в меня лапами. - Иначе я сожру записку, которую оставили насмы, и ты никогда не узнаешь, чего им от тебя понадобилось!

   Вот уж когда я от возмущения чуть не выронил недоеденный пирог.

   - Нич!

   - Я не шучу! - предупредил упрямый старик и в качестве демонстрации серьезных намерений вонзил жвалы мне в руку. Глубоко так вонзил, смачно... наверное, позабыв о том, что это - не трансформа, а обычное человеческое тело.

   Почувствовав, как по коже потекла кровь, я сокрушенно вздохнул и, не обращая внимания на раздавшееся снизу испуганное "ой!", уронил руку обратно, с силой впечатав предплечье вместе с прицепившимся к нему тараканом в столешницу.

   От раздавшегося хлюпающего звука мои губы дрогнули в недоброй ухмылке, а на душе сразу полегчало. А когда откуда-то из-под локтя раздался полупридушенный хрип, почти сразу перешедший в тихий стон, полный неподдельного раскаяния и искреннего сожаления за свой гнусный поступок, появившееся было недовольство плавно исчезло, уступив место здоровому прагматизму.

   Впрочем, это не помешало мне нажать на локоть чуть сильнее, добивая распоясавшегося "фамилиара": не люблю, когда меня шантажируют, знаете ли. Настолько не люблю, что даже могу на время забыть, что с шантажистом меня когда-то связывали не только дружеские, но и ученические узы.

   Спокойно отхлебнув травяного настоя и терпеливо дождавшись, когда раздавленный обстоятельствами Нич перестанет трепыхаться, я поправил сбившуюся мантию, чтобы никто не увидел торчащих из-под нее тараканьих усов, и только потом наощупь пошарил в рукаве.

   Съесть записку старик, даже если сумел ее незаметно прочесть, не посмел бы - знает, что я его за такое сам сожру, в буквальном смысле слова - с потрохами; спрятать ее было особенно негде, да и некогда - время поджимало. Так что ежели хорошенько обыскать...

   - Отстань... извращенец! - сдавленно пискнул вдруг Нич и, внезапно очнувшись, вяло дрыгнул лапами, заставив меня удивленно вскинуть брови. Надо же, какой живучий! - Щекотно ведь! Пусти!

   - Терпи, - наставительно заметил я, бесцеремонно обыскивая слабо трепыхающуюся жертву. - Я пять лет терпел, ни разу не поддавшись искушению воспользоваться твоей беспомощностью. А теперь пришло время расплаты за годы ничем не замутненного счастья.

   - ЧТО?! - от возмущения Нич аж завибрировал и снова попытался меня укусить. - Какое, к демонам, счастье?! Да ты ж надо мной пять лет измывался, как только мог! Да ты... ты...

   - Это были необходимые воспитательные меры, - невозмутимо ответил я, звонким щелчком заставляя его закрыть гневно распахнувшуюся пасть. Потом подцепил ногтем наполовину расправившееся тараканье крыло, нашарил, наконец, искомое и выудил из-под хитинового панциря сложенный вчетверо листок бумаги. Не обращая внимания на шебуршение внизу, аккуратно его развернул, при этом даже не усомнившись, что в мою сторону сейчас косится все население столовой. На всякий случай придержал сердито сопящего таракана, чтобы не вздумал мстить за поруганную честь. После чего быстро пробежал записку глазами и хмыкнул.

   - Ну надо же... кажется, нас приглашают поговорить.

   На секунду в рукаве стало подозрительно тихо.

   - Нич, ты слышишь? Прочитать ты явно ничего не успел - насмы только-только ушли. Так что не делай вид, что тебе не интересно.

   Таракан непримиримо фыркнул.

   Обиделся, значит. Насупился. Решил, что его мнением пренебрегли, и будет теперь дуться до посинения.

   Я сокрушенно вздохнул, одновременно пододвигая к себе тарелку с пирожками.

   - Жаль. Значит, мне придется идти к ним в одиночку и самому выяснять, зачем им нужен еще один контракт с некромантом.

   - С чего ты решил, что это будет именно контракт? - тут же сделал стойку учитель и, воровато выглянув из рукава, настороженно принюхался.

   Я с невинной улыбкой протянул ему пирог, краем глаза отметив, что в столовой, наконец, объявились "темные". Как обычно, всей толпой.

   - Это просто предположение. Не более того. Да и чем еще они могут привлечь мое внимание?

   Нич метнул в мою сторону раздраженный взгляд, отлично поняв все недосказанное, но потом все же смирился и, глухо заворчав, послушно вгрызся в пирог. Правильно... пока я не передумал. А спросил через пару минут недовольного сопения только одно:

   - Когда?

   - Завтра на рассвете.

   - Где?

   Ответить я не успел, потому что внезапно обнаружил, что явившаяся вместе со своими Верия не только меня заметила, но и, проигнорировав повелительный окрик Алеса, целеустремленно двинулась к моему столику. Насупленная, почти как Нич. Почему-то сердитая. И выглядящая столь решительно, что ни один "светлый" не посмел заступить ей дорогу. Только оглядывались, как на ненормальную, и провожали недоуменными взорами.

   Когда она приблизилась и, нагло прихватив у соседей свободный стул, уселась напротив меня, я невольно восхитился: сама бледная, как смерть, а щечки-то расцвели алыми пятнами, как едва распустившиеся лепестки шиповника; маленькие кулачки сжала, губки превратила в тонкую линию, вся такая мрачная и упорная... вот только сердечко колотится, как заячий хвост. Да по ауре отчетливо мечутся отзвуки непонятного страха, выдавая ее неуверенность.

   Незаметно сняв полог, я приветливо оскалился.

   - А ты смелая: вот так, с ходу, проигнорировать традиции "темных" и усесться за стол со "светлым"...

   Девочка, почувствовав издевку, тут же недобро прищурилась.

   - Ничего. За одной партой я же с тобой сижу?

   - То по необходимости, - качнул головой я, убирая правую руку под стол, чтобы Нич смог спокойно дожевать. - А здесь от тебя требуют совсем иного.